Разбуженное скандальными выборами общество ищет ответы на вопросы о свободе. В какой бы форме они ни выражались — лозунгов на Болотной площади, постах в фейсбуке, подписей под скандальными фотографиями в журнале, — все они так или иначе сводятся к свободе собраний и высказываний, равенстве прав для участников избирательного процесса, обеспечению контроля над властью.
Проекты переустройства несовершенного государства быстро множатся. Лидеры несистемной оппозиции уверены, что восстановление честной процедуры выборов станет приводным ремнем, который закрутит проржавевший механизм государственности. Выборы приведут во власть новых людей с идеями, и они-то и начнут спасительные реформы. Но в России «лихих 90-х», родом из которой многие лидеры несистемной оппозиции, выборы проходили именно по этим лекалам. Чаще всего они приводили к разрушительному противостоянию избираемых популистов-законодателей с чиновниками, которые в лучшем случае проводили непопулярные реформы не глядя на сопротивление среды, а в худшем — цинично использовали «окна возможностей» для личного обогащения.
Рядом с темой свободы всегда ходит справедливость: равенство перед законом, распределение нефтяных излишков, «справедливое» налоговое бремя… Системная оппозиция, увеличившая свое присутствие в Госдуме, занимается благодарным делом — поиском новых, относительно честных способов отъема денег у населения. К примеру, «Справедливая Россия», или же, точнее, социалисты (так они себя называют в программных документах), призывают ввести прогрессивную шкалу подоходного налога. «То, что доходы свыше 39 000 рублей в месяц не облагаются страховыми платежами, — вопиющая несправедливость!» (интересно, «креативный средний класс», ударно голосовавший за «Справедливую Россию», в курсе, что именно на него направлена карающая длань отечественных социалистов?). В коммунистическую программу заглядывать вообще не советую — впереди все-таки президентские выборы и «креативному» классу, может статься, опять придется протестно голосовать.
Московское авангардное сообщество мечтает о государстве, которое «должно быть большой сервисной компанией, провайдером услуг, а выборы должны быть удобным способом выбора этих услуг». Идея не новая, понятная новому классу, многократно озвученная либеральными экономистами. Даже среди власти найдется немало тех, кто продолжит дорисовывать эту картинку, ведь «свобода лучше, чем несвобода», не правда ли? Но есть проблема: не очень понятно, как попасть в башню из слоновой кости, когда Кавказ, экономика на нефтяной игле, нереформированный бюджетный сектор, коррумпированный госаппарат (список бесконечен) тянут к земле?
За нервными спорами про свободу и равенство, про то, что в ней надо изменить, не обсуждается другой, по сути ключевой, вопрос современной России: что в «этом режиме», в «нашей стране» есть такого, что следует скорректировать, но по возможности не ломать? Прежде чем ответить на этот вопрос, вспомните: по данным McKinsey, производительность труда в России почти в четыре раза меньше американской. В развитых странах удельный вес непроизводственной сферы (по числу занятых) составляет в среднем 70%, в России — 35%. По данным Всемирного банка, по уровню ВВП на душу населения Россия занимает 56-е место в мире. За популистскими — осмелюсь сказать левацкими — разговорами о перераспределении теряется главная проблема экономической и политической повестки дня: как сделать нашу экономику эффективной, заставить работать рыночные институты и в конечном итоге заставить всех нас больше и лучше работать.
Новые-старые политические фигуры, Алексей Кудрин и Михаил Прохоров, каждый по-своему говорят о глобальной неконкурентоспособности России. И если это кремлевские проекты, то, увы, их повестка пока выглядит куда более содержательно. Я понимаю, почему этот вопрос не обсуждает экспертное сообщество: трудно вести лекцию, когда в аудитории сидят и шумят люди в верхней одежде. Но разговаривать придется. Ибо только такая дискуссия может снова актуализировать правые, рыночные ценности: диктат конкуренции, макроэкономическая стабильность, минимизация вмешательства государства в экономику, священное право собственности. Последнее особенно важно: история не раз показывала, что без этого свобода и равенство в России не значат ничего.
Обо всех этих неприятных, но важных вещах обычно вспоминают в периоды кризиса. Судя по тому, что происходит на мировых рынках, сейчас самое время готовить идеи и программы. Иначе потом «правый» поворот будет происходить стихийно, как это было в 1999 году.