Летом 2010 года в Центральной России была необычайная жара. Горели торфяники и леса, над Москвой повис смог. Зимой того же года ледяной дождь, прошедший в Московской области, привел к блекауту, продолжавшемуся больше недели. Про недавнее наводнение в Крымске вспоминать тем более горько. И всякий раз мы слышали о причине — каком-нибудь природном явлении. То о чрезвычайно высоких температурах, то о чрезвычайно низких, а то и о необыкновенном количестве осадков.
Статистика общедоступна: за последние 20 лет частота природных катаклизмов возросла в России в четыре с лишним раза (данные ГУ «ВНИИГМИ-МЦД»). По оценке Всемирного банка реконструкции и развития, прямые экономические потери от них составляют 40-60 млрд рублей в год. Очевидным образом меняется климат, и с этим надо научиться жить. У нас же превентивная или даже просто достаточно быстрая реакция на происходящее зачастую отсутствует. Наши метеопрогнозы сбываются не всякий раз, и Росгидромет иногда напоминает мальчика из притчи, который кричал «Волки! Волки!» и которому никто не поверил в самый решающий момент.
Виноваты метеорологи? Строго говоря, никакой вины Росгидромета в происходящем нет. Росгидромет обладает мощной научной базой и современной вычислительной техникой, довольно качественно прогнозирует погоду в целом по стране, оперируя территориями в сотни тысяч квадратных километров и занимаясь серьезной, неоценимо важной научной работой.
Крупномасштабные атмосферные процессы Росгидромет моделирует замечательно. Проблема в том, что самые опасные погодные явления носят в основном локальный характер. А для качественного локального прогноза необходимо иметь как минимум одну метеорологическую станцию на 500-1000 кв. км. До такой плотности станций России пока еще далеко. По данным Главной геофизической обсерватории им. А. Е. Воейкова, к середине 2000-х годов средний по Росгидромету индекс плотности сети метеорологических станций наблюдательных подразделений составлял одну станцию на 10 500 кв. км. В Китае, к слову сказать, 30 000 метеостанций, что в 20 раз больше, чем у нас, — и это при почти вдвое меньшей территории.
Но если государственных средств не хватает, то где же выход? Выход, как это часто бывает, уже найден на Западе. В США, Канаде и Европе в последней трети ХХ века стал формироваться рынок частных метеоуслуг. В частности, австралийская компания ALMOS в 1980-е годы одной из первых в мире стала производить и устанавливать автоматические метеостанции. Основной потребитель подобных услуг — бизнес и метеозависимые отрасли промышленности, например, электроэнергетика. Точный метеопрогноз нужен таким заказчикам для принятия оперативных решений. Скажем, электросетевые компании, обладая данными о предстоящем шквальном ветре, могут превентивно выслать ремонтную бригаду на место. Точные прогнозы нужны муниципалитетам, военно-морскому флоту, авиации, сельскому хозяйству, транспорту и много кому еще. Любая страна с развитой постиндустриальной экономикой — потенциально крупный рынок метеоуслуг.
Самым крупным таким рынком сегодня являются США (в том числе в силу особенностей климата), там работает более 4000 коммерческих провайдеров. Объем рынка — несколько миллиардов долларов. И это притом что Национальная метеослужба США, которая целиком и полностью содержится за счет американского налогоплательщика, также к услугам любого потребителя — как частного, так и государственного.
Европейский рынок чуть скромнее, но структура его похожа — несколько крупных государственных метеопровайдеров и множество частных. В мире есть несколько компаний, идущих в фарватере частного метеопрогнозирования. Это партнер Группы Optima Telvent (его услугами пользуются 70% энергетических компаний США), MeteoGroup, AccuWeather и др. Спокойное сосуществование государственных и частных провайдеров объясняется различной степенью кастомизации их услуг. Система, поставляемая частным провайдером, как правило, проста и доступна в обращении. Она легко интегрируется в информационный периметр заказчика, параметры прогноза задаются самим пользователем, данные транслируются на экран в доступной форме. Заказчик задает даже критерии уровня опасности — это значит, что он получит оповещение в тот момент, который сам посчитал критическим. Стало быть, он сам целиком и полностью ответствен за результат, у него нет возможности свалить все на Росгидромет или, скажем, USHydromet — в миру Национальная служба погоды США. Он сам платит за то, чтобы не потерять свои же собственные деньги. По данным Всемирной метеорологической ассоциации, $1, вложенный в обеспечение готовности к бедствиям, может предотвратить экономический ущерб, связанный с бедствием, на сумму $7.
Возвращаясь же к России, можно лишь сказать, что потенциальный рынок услуг частного метеопрогнозирования здесь огромен. Запрос на эти услуги уже начинает формироваться. Совсем недавно Минтранс высказал свое беспокойство состоянием рынка метеоуслуг, обозначив потребность в прогнозах более высокого качества, а также необходимость в доступе к метеоинформации провайдеров, которые могли бы предоставлять информацию в более удобном для авиаперевозчика виде. И авиаторы — далеко не единственные потребители точного метеопрогноза. Энергетические компании, сельхозпроизводители, транспортные компании, даже МЧС, — вот неполный список потребителей, ждущих своих поставщиков.