Белорусская модель
Беларусь выбивается из традиционных классификаций и оценок переходных экономик. Анализируя постсоциалистические страны, эксперты ЕБРР, МВФ и Всемирного банка делают ставший уже классическим вывод: чем глубже рыночные реформы, чем шире либерализация и смелее структурные реформы, тем выше темпы экономического роста, богаче люди и конкурентнее бизнес. Беларусь ломает эту логику. Она по-прежнему регулирует цены и доводит валовые показатели роста до частных и государственных предприятий. 75% ВВП производит государственный сектор. В частной собственности находится не более 25% активов, а среднегодовые госрасходы в 2006-2011 годы были на уровне 45-47% ВВП. По логике международных финансовых организаций такая страна должна была бы стагнировать или расти минимальными темпами. На деле все оказалось иначе.
ВВП в последние десять лет рос в среднем на 7,2%, с $1242 до $5820, правда, по официальному курсу белорусского рубля. В России ставили задачу удвоения ВВП, а в Беларуси с 2001-го по 2011 год он вырос в долларовом выражении с $12,4 млрд до $55,1 млрд, в 4,4 раза. И все это при официальной безработице меньше 1%, количестве населения за чертой бедности около 12% и регулярно выплачиваемой зарплате и пенсии.
Официальная пропаганда назвала этот феномен «белорусским экономическим чудом», которое стало возможным благодаря якобы уникальной модели развития, созданной Александром Лукашенко. Действительно, уникальность в ней есть. Секрет кроется не в особом применении марксистской теории и директивного президентского управления. Лукашенко сумел выстроить с Россией не имеющие аналогов в современном мире отношения. Никто в мире, кроме Беларуси, не имел такого значительного нефтегазового гранта, свободного доступа на внутренний рынок России и щедрой кредитной поддержки. Никому больше не удавалась продолжительная реализация совместных «серых» и контрабандных схем по разным товарам.
Такова материальная база рецепта белорусского чуда. Его усилил один из крупнейших в мире производителей калийных удобрений («Беларуськалий»), два относительно модернизированных НПЗ, достаточно современный даже по европейским меркам металлургический завод (БМЗ), а также имеющие свои ниши на внешних рынках БелАЗ, МАЗ и Минский тракторный завод. Среднегодовая поддержка Россией своего союзника в последние 10 лет составляла 15 -18% ВВП Беларуси. Такой щедрой внешней помощи не получала ни одна страна Европейского Союза, тем более Азии. ЕБРР и МВФ не учитывали фактора «Россия» в своих трансформационных теориях и анализе.
В 2009-2011 годы показалось было, что Кремль решил изменить свое отношение к союзнику. После первой волны кризиса, которая резко сократила спрос российского рынка на белорусские товары, Кремль решил повысить для Беларуси цены на нефть и газ. Если бы не подоспевший вовремя $3,5-миллиардный кредит МВФ, Лукашенко вынужден был бы или начать продавать фамильное серебро, или активизировать рыночные реформы. Ему временно удалось сесть на два стула — западный и российский, но после президентских выборов 2010 года под фундаментом белорусской модели снова остался только один.
Поскольку под проект «союзное государство» выбить себе нефтегазовые льготы, товарные и финансовые привилегии было невозможно, белорусский президент вынужден был подписаться под договором о Едином экономическом пространстве (ЕЭП). Он на своей шкуре, вернее на рейтинге доверия (опустился с более чем 50% в конце 2010 года до ~25% осенью 2011-го), почувствовал болезненные уроки 2011 года, когда Белоруссия попала в инфляционно-девальвационную спираль, зарплата опустилась ниже $300, а пенсия не доходила до $100. Договор с Антикризисным фондом ЕврАзЭС, вступление России в ВТО с обязательством выстраивать отношения в рамках Таможенного союза (ЕЭП) по правилам этой организации, целый ряд шагов белорусских властей по активизации приватизации и либерализации — все это указывало на высокую вероятность начала системных рыночных реформ в Белоруссии. Первая половина 2012 года убедительно показала, что эти надежды не оправдались.
Кремлю на президентскую кампанию нужна была внешнеполитическая победа. Лукашенко помог ее организовать. В 2011 году он и Назарбаев присоединились к тандему Путин/Медведев и создали ЕЭП. Вознаграждение за интеграцию последовало сразу же. В Белоруссию вернулись низкие цены на газ и нефть. Временно был наложен мораторий на товарные войны. Даже «Сбербанк» выделил большие суммы для российских покупателей белорусской техники.
Нефть, химия и госрегулирование
В 2011 году Белоруссия в значительной степени восстановила статус нефтяного офшора. Баланс внешней торговли Беларуси по сырой нефти и нефтепродуктам достиг $1 млрд. Для сравнения: в 2010 году, когда Кремль охладел к официальному Минску, баланс был отрицательным: -$1 млрд. В 2012 году возобновился экспорт сырой нефти; за I квартал выручка от нее составила $339 млн. По нефтепродуктам вообще случился настоящий прорыв: продажи превысили $4 млрд, почти в два раза больше, чем в аналогичном периоде прошлого года.
Нефтяной феномен 2011 года усилил экспорт разбавителей и растворителей. Прирост поставок на внешние рынки составил $1,41 млрд — даже больше, чем рост экспорта калийных удобрений. Производители химических товаров сумели увеличить экспорт в 2,2 раза. При сохранении существующего внешнеторгового режима в 2012 году нефтегазовый и химический интеграционный бонус составит 15-17% ВВП страны.
За январь-апрель 2012 года Белоруссия получила положительное сальдо торгового баланса в $1 млрд, а за аналогичный период 2011 года дефицит составил $3,4 млрд. Правда, для оценки торгового баланса необходимо учитывать сумму пошлин, которую Белоруссия должна перечислять России за экспорт нефтепродуктов ($1,47 млрд за первые четыре месяца года).
В I квартале чистый отток иностранного капитала превысил $1,1 млрд, но отрицательное сальдо текущего счета платежного баланса составило всего $251 млн (2% ВВП) против $3,37 млрд (24,3% ВВП) годом ранее. В результате сформировалось положительное общее сальдо на уровне 0,1% ВВП. Год назад дефицит составлял 10,1% ВВП.
Достигнутые в рамках ЕЭП договоренности сняли с повестки дня в Беларуси системные рыночные реформы. Зачем искать в рыночных механизмах и институтах новые источники экономического роста, если Россия полностью восстановила все старые?
Сейчас в стране восстанавливается макроэкономическая устойчивость — традиционными административными методами. Белорусское правительство не спешит либерализовать цены и отменять практику доведения до предприятий целевых показателей роста производства, инвестиций и экспорта, а вот списки предприятий на приватизацию были ликвидированы. Снизился градус ожиданий по продаже пакетов акций МТС, МАЗа и «Нафтана». Из запланированных на 2012 год $3,7 млрд прямых иностранных инвестиций в I квартале пришли только $120 млн.
Белорусские протоолигархи заметно активизировались в сфере создания отраслевых и региональных холдингов. Уже организованы такие частно-государственные структуры в машиностроении, ювелирном секторе, молочной отрасли и т.д. По указке сверху белорусский бизнес быстро укрупняется, готовясь к неизбежной конкуренции в рамках ЕЭП.
От нефтехимического гранта из России белорусский Госплан не стал работать эффективнее. За январь-апрель складские запасы выросли на 56,9%. Потребительские цены за то же время выросли на 6,8%. В мае удвоились цены на водку, на 35% повысились цены на мясо. Если правительство выполнит свой план по повышению тарифов на ЖКХ, оно к концу года должно их удвоить.
Высокие процентные ставки резко снизили спрос на рублевые кредиты, а вот население активно участвует в очередной депозитной банковской пирамиде. Заработать на вкладе в Br-рублях 38-40% (в начале года было и более 50%) решаются многие. Валютные вклады населения в банках превысили уровень предкризисного 2011 года, составив на 1 мая $4,95 млрд. Для сравнения: субъекты хозяйствования держали на депозитных счетах только $3,3 млрд. Так что население тоже активно поучаствовало в стабилизации на финансовом рынке. Обиды за болезненный удар по рублевым депозитам в 2011 году люди, очевидно, белорусским властям простили, в очередной раз доверив государственным банкам свои сбережения.
При сокращении инвестиций в основной капитал на 15,8% (январь-апрель) устойчиво растут долги экономки. Дебиторская задолженность увеличилась за I квартал — на 13,5%, кредиторская — на 2,3%. Более 35% предприятий остаются неплатежеспособными. В то время как малый частный бизнес задыхается от Br-рублевых кредитов в 45% годовых и валютных в 12% годовых, отдельные компании из сферы промышленности, строительства и сельского хозяйства продолжают получать финансовую помощь из бюджета и из государственных банков, под половину ставки рефинансирования, что существенно ниже уровня инфляции.
В первой половине года белорусское правительство сумело добиться относительной стабилизации в экономике. Однако полученное относительное равновесие такое хрупкое, что оно едва ли дотянет до конца этого года, особенно если Кремль усилит давление на белорусские власти с требованием ликвидировать торговые барьеры для российских товаров в Беларуси и унифицировать стандарты поддержки производителей правительством согласно указаниям ВТО.
В 2013 году Беларуси предстоит резкий рост платежей по внешнему долгу. Опасно высокой остается инфляция. Административное увеличение зарплаты и денежной массы грозит новой девальвацией. Рассчитывать на улучшение нефтехимического торгового режима нет оснований. Конкуренция со стороны российских производителей будет неизменно усиливаться. Найти желающих дать взаймы на сохранение административно-командной экономики будет очень сложно. Разве только под залог «Беларуськалия» или НПЗ.