На этой неделе рейтинговое агентство Standard & Poor`s опубликовало отчет, в котором открывает глаза на новые для российских университетов возможности выхода на облигационный рынок — в качестве нового класса заемщиков.
Поводом стало то, что в результате недавней реформы бюджетного сектора многие российские университеты подпадут под действие ФЗ-83 (которым в последнее время пугают детей и их родителей, как предвестником платного среднего образования) и получат большую автономию. В новом статусе они смогут привлекать заимствования для улучшения академической инфраструктуры. Теоретически это — при ожидаемом сокращении государственных расходов на образование (около 10% в реальном выражении в ближайшие три года) и снижении притока новых студентов на дневное обучение (в связи с «демографическим провалом», который будет продолжаться как минимум восемь лет) — может способствовать решению проблемы недофинансирования инфраструктуры, строительству новых здании и оборудования. На основе оценок потребностей вузов в инфраструктуре S&P оценило объем возможных заимствований университетов на внутреннем рынке на уровне $600 млн (18 млрд рублей) в год.
При всей красоте этой идеи, ее реализация по многим причинам затруднена.
Во-первых, заимствования на публичном рынке явно не будут приоритетом даже для наиболее продвинутых вузов. Хотя бы потому, что даже выход на внутренний рынок потребует очень детального раскрытия информации о финансовом положении учебных заведений и руководстве. Финансы вузов прозрачностью не отличаются, у многих из них есть масса забалансовой активности с разнообразными дочерними структурами по аренде помещений и прочей хозяйственной деятельности, часто весьма далекой от образования. Это может вызвать массу вопросов у СМИ, контролирующих органов, студентов и преподавателей.
Выход на рынок потребует иного уровня организации финансового менеджмента и учета. Скорее уж, более простым и понятным способом действий для ректоров (особенно в продвинутых вузах) будет давление на государство с целью выбить финансирование или целевой грант, работа со спонсорами из бизнеса, увеличение числа программ дополнительного образования, наконец, продажа или аренда излишков площадей, которые есть у многих. А для покрытия кассовых разрывов или строительства зданий, проще будет обратиться в банк (автономные учреждения могут обслуживаться в банках, а не в казначействе), что не потребует раскрытия.
Во-вторых, инвесторы будут крайне подозрительно относится к новым эмитентам, не будучи уверенными, что очередная реформа не сделает их вновь из автономных унитарными росчерком президентского пера. Те же МГУ и СПбГУ после принятия соответствующего закона в 2008 году живут в режиме едва ли не более жестком, чем федеральные органы исполнительной власти. Даже в США, где университеты активно привлекают средства, объем рынка составляет жалкие по американским меркам $60 млрд — в том числе из-за сложной правовой структуры таких сделок, необходимости получения согласия попечительских советов и органов власти штатов.
Практически такую же сумму, $60 млрд, составляет объем эндаументов (фондов пожертвований, активно инвестируемых на финансовых рынках) всего трех первоклассных университетов — Гарварда ($32 млрд), Йеля ($19 млрд) и MIT ($8,5 млрд).
В-третьих, российское государство после 1998 года очень опасается долговой вакханалии. В свое время некомпетентность, слабое управление финансами и готовность лезть в сомнительные сделки привела к большим проблемам региональных бюджетов (вспомним печально знаменитый еврозаем Нижегородской области), после чего Минфин утверждает каждый выпуск региональных облигаций, не пуская на рынок потенциально проблемных эмитентов. Такую же осторожность проявляют и с одобрением гарантий по инфраструктурным облигациям. Не только аналитики рейтинговых агентств рассчитывают на господдержку в случае проблем, поэтому, скорее всего, мы увидим подзаконные акты, сильно ограничивающие заимствования автономных университетов. В конце концов, даже изначально автономное «Сколково», возглавляемое титанами фондового рынка, финансировало строительство кампуса через банковские кредиты в Сбербанке (позднее рефинансированном в ГПБ), а не на рынке.
Отчет S&P весьма интересен, но я бы не рассчитывал на получение кредитного рейтинга той же Высшей школой экономики или облигационных займов УрФУ им. Ельцина — и в ближайшие годы, и в будущем. Облигации университетов, видимо, останутся для наших широт экзотическим продуктом.