Алексей Навальный участвует в выборах, создавая для них словесный фон. Партия жуликов и воров, Путин-Обещалкин и еще целый список метких ярлыков, притом что зарегистрированные кандидаты не предложили ни одного удачного слогана на всех. Впрочем, и у Навального не очень хорошо с конструктивными формулами.
25 февраля на петербургском шествии за честные выборы Навальный призвал собравшихся к мирной революции, которая должна начаться именно с Петербурга, города-свидетеля того, что «это ворье с 91-го года во власти». Эпитет «мирная» затерялся в общем агрессивном тоне: «победить эту власть», «уничтожить жуликов и воров», «город трех революций», настоящая лодка «Аврора» и рефрен «они нас боятся». На митинге 24 декабря в Москве Навальный тоже произносил слово «мирный», перед этим сообщив, что видит достаточное количество людей, чтобы взять Кремль прямо сейчас. Где-то мы уже слышали про мирных людей, которые держат на запасном пути бронепоезд.
Митинговые речи Навального построены по манипулятивной схеме, которую, судя по реакции толпы, можно счесть эффективной. Бессмысленно искать тут подражательность, вспоминать Геббельса и прочих образцовых пропагандистов. Навальный просто пользуется риторическим велосипедом, не пытаясь изобретать свой. Агрессия в адрес конкретных врагов, обозначенных ярлыками: «парень, который отказался от российского гражданства», «вороватая тетка, которая сделала своего сына миллиардером», «ханы на Северном Кавказе». Короткие предложения, не больше двух-трех мыслей на все выступление, настойчивое повторение этих тезисов и ключевых слов, пара-тройка наглядных метафор и заводящие крики в толпу: «Да или нет?»; «Один за всех, все за одного»; «Жулики и воры, пять минут на сборы». Толпа с готовностью скандирует. Оратор сохраняет холодный взгляд и контролирует реакцию хомячков.
Навальный в своем блоге или в интервью Парфенову и Навальный на митинге — это два разных персонажа. В том случае, если он не занят пропагандистской работой, конкурсом антипутинских песенок и плакатов, а также разучиванием кричалок, он производит впечатление связно, содержательно и взвешенно говорящего человека. Те записи в блоге, которые связаны с расследованием коррупционных дел, демонстрируют владение юридической речью, речью профессионала-технократа. Но стоит ему переключиться в режим митинга, он становится кукловодом, который этого не скрывает и, более того, этим наслаждается. Не исключено, что именно эта роль для него органична.
С точки зрения риторики Навальный — это открытие 2011 года. Начав публичную активность с записей в ЖЖ, он в какой-то момент заговорил и оказался хорошим оратором. Он способен к диалогу и импровизации, не теряет нить рассуждения и не дает сбить себя с мысли в полемике, его речь понятна и наглядна, в ней много метафор и сравнений, которые проясняют какие-то тезисы и рождаются сами собой. Он не взвешивает каждое слово и не прячется за канцелярскими клише, напротив, демонстративно резок в оценках, как и положено внесистемному оппозиционеру. Умеет найти комическое в действиях оппонента, вывернуть ситуацию наизнанку и саркастически прокомментировать результат. Например, о разоблаченном за неделю до выборов покушении на Владимира Путина: «Судя по всему, на этой неделе Первый канал еще расскажет о бабушке, спасенной Путиным из огня, котенке с дерева, который не давался пожарникам, но доверчиво прыгнул в руки премьера».
Участие Навального в предвыборных дебатах, будь оно возможно, добавило бы драматизма этому переливанию из пустого в порожнее. Было бы любопытно послушать его беседу с Мироновым, например. Общее ощущение застойности в публичной речи современных российских политиков уже не может разбавить даже Жириновский, изрядно приевшийся со своей ролью политического фрика. У всех остальных одно и то же: советская обезличенная манера говорить о том, как все должно быть устроено, без указаний на время, конкретные действия и ответственных лиц. Универсальное воплощение в речи потребительского отношения к мирозданию.
Оппозиции уже много лет не хватало заметного оратора, которого можно было бы воспринимать, в отличие от Жириновского, всерьез, чтобы противопоставить новую риторику властной бюрократической речи. Возможно, миссия Навального и состоит в том, чтобы освежить политическую жизнь, показав обществу какую-то иную модель дискуссии и не попав при этом под 282-ю статью, хотя предпосылки к тому есть, и закономерно Навального не показывают ни по центральным каналам, ни даже по MTV. Обаяние непринужденной, ироничной речи Навального, за которой стоит понятное и воспроизводимое мировоззрение, столь сильно, что есть риск не заметить ораторского самолюбования и позерства, да и некоторых логических дефектов в рассуждениях. Тем не менее логика Навального частенько бывает манипулятивной и выдает в нем определенную склонность к диктату. К диктату своего мнения и своего описания реальности. В беседе с Акуниным Навальный постоянно сводит многоаспектные явления к двум противопоставленным и полемически заостренным составляющим.
Об СССР: «Величие СССР было основано на самоотречении и подвиге его граждан, живших в бедности. Мы строили космические ракеты и передавали друг другу легенды о магазинах, где есть сорок сортов колбасы без очереди. Как сейчас выяснилось, существуют страны, где есть и ракеты, и колбаса».
О том, что десталинизация не является проблемой политики: «Хочешь «десталинизации» — дай почитать своему ребенку-школьнику «Архипелаг ГУЛАГ», если ему лень читать «Архипелаг», то пусть почитает статью «Сталинские репрессии» в Википедии, там все коротко, понятно, объективно и со ссылками».
О статусе РПЦ: «Особая роль РПЦ объяснима и разумна. Больше 80% граждан считают себя православными (пусть при этом они в церковь не ходят). Рождество — государственный праздник. Понятно, что попытка дать буддистам России столько же внимания, сколько православным, обречена на провал».
Чего ждать от Навального дальше, пока непонятно. Как только он начинает рассуждать о своих планах общественного переустройства, в его речи, помимо схематизации и упрощения, появляются все эти размытые «нужно, чтобы» и «следует», которых и без того хватает у других источников. Вкратце его программа заключается в ясном, но негативном призыве «Не врать и не воровать» и позитивном, но обобщенном «Власть народу». То, какая часть программы, критическая или конструктивная, будет развита Навальным в ближайшем будущем, и определит его место в политике.