Самого популярного учителя в мире зовут Салман Хан. Это сравнительно молодой индус, выпускник MIT, который начал несколько лет назад записывать на видео самостоятельно прочитанные школьные уроки по самым разным предметам — от истории до математики — и выкладывать в YouTube. Его ролики посмотрели уже 170 млн раз. Чтобы представить себе этот объем, достаточно сказать, что годовой курс его виртуальной академии Khanacademy.org прослушали 160 000 человек — в два раза больше, чем выпускают за год все средние образовательные учреждения 10-миллионной Москвы. Академия Хана стала нарицательным именем для революции онлайн-образования, которая происходит на наших глазах.
Ползучая реформа затронула и университеты. Сначала Стэнфорд, затем — сообща — Гарвард и MIT открыли курсы онлайн-образования. За ними последовали вузы попроще. Большинство из них подписывают для этого соглашения с основанным год назад стартапом Coursera, благодаря которому курсы ведущих американских профессоров можно слушать бесплатно и на одном ресурсе.
Прогрессисты считают, что всплеск онлайн-образования с неизбежностью похоронит традиционные университеты второго ряда. Живой профессор университета, не входящего в главные мировые рейтинги, едва ли сможет конкурировать со звездами Лиги Плюща, говорят они, пусть даже и виртуальными. Вместе с тем, радуются оптимисты, потребители должны от этого только выиграть — одно дело бесплатные гарвардские лекции в удобном домашнем кресле, другое — четыре похмельные понедельничные пары в воронежском педвузе.
Что сулит системе образования доступность онлайн-лекций — открытый вопрос, но, потратив несколько часов на просмотр уроков Салмана Хана или профессора из Penn State, начинаешь думать, что пока традиционному очному обучению ничто не грозит. И дело не в прогрессе, а в его отсутствии: онлайн-лекции в концептуальном отношении не просто не являются шагом вперед по сравнению с традиционным образованием, но наследуют самым архаичным его формам.
Можно было бы порекомендовать читателю пойти на сайт Khanacademy.org и нажать кнопку play, но этого, к счастью, не требуется. Довольно будет и описания: человек в белой рубашке стоит с цветными мелками на фоне черной доски и пересказывает главы из учебника. Видеолекции Хана можно было бы использовать на курсах повышения квалификации педагогов — в качестве негативного примера.
К университетским лекциям эта претензия подходит в меньшей степени: они по определению рассчитаны на куда менее многочисленную и куда более мотивированную аудиторию и не требуют от преподавателей подвигов. Но мотивированные студенты с большей легкостью готовы уехать из дома за три моря. В том, конечно, случае, если они получат не сертификат, а полноценный диплом хорошего университета, обратную связь, которой так не хватает в сети, и возможность работать с лучшими мировыми исследователями. Они будут использовать видеолекции как библиотеку, а не как университет.
Когда-то университеты в Европе и возникали вокруг библиотек: переписывать книги было дорого, и, чтобы получить доступ к знаниям, приходилось ехать в Оксфорд или Болонью. Со временем книги стали дешевы, и роль университетов изменилась. В XX и тем более XXI веке это место концентрации интеллекта, куда едут за живыми разговорами и семинарами, а не за лекциями и мертвым словом. По иронии судьбы онлайн-образование в нынешнем виде — это, по сути, догутенберговский феномен.