Главе ВР Роберту Дадли чрезвычайно непросто дались последние 10 лет, проведенные в плотном контакте с его партнерами из «Альфа-Групп» и другими российскими акционерами ТНК-ВР. На посту главы ТНК-ВР Дадли традиционно обвиняли в потакании интересам ВР при принятии решений, кульминацией этого противостояния стала беспрецедентная кампания давления, вынудившая его покинуть свой пост в 2008 году. Одна из первых крупных сделок Дадли после его прихода на должность руководителя «большого» ВР в 2010 году — соглашение о разработке арктического шельфа с «Роснефтью» — развалилась благодаря упрямству российских партнеров из AAR. Теперь, видимо, мы станем свидетелями трагического для Дадли финала этой истории: ВР вынуждают продать свой пакет в ТНК-ВР, крупнейшей добывающей «дочке», обеспечивающей ВР 40% добычи жидких углеводородов, от которой за 9 лет ВР получила примерно $19 млрд в виде дивидендных выплат.
Партнерство ВР и AAR по схеме 50/50 изначально было обречено. С управленческой точки зрения это одна из самых неэффективных схем контроля — в случае, когда партнеры имеют разногласия по чувствительным стратегическим вопросам, принятие решений оказывается заблокированным. Тем более она рискованна, когда одним из партнеров выступают крутые парни из «Альфа-Групп», известные своей агрессивной манерой отстаивания собственных интересов. В последние четыре года эти стратегические противоречия постоянно выплескивались наружу, но способов разрешения ситуации найти не удавалось — никто из партнеров не хотел просто так расставаться с чрезвычайно прибыльным активом, дающим постоянный высокий доход.
Почему ВР все-таки решила продать актив сейчас? В принципе, после начала «дела ЮКОСа» и процесса «ползучей ренационализации» нефтедобывающего сектора в России было ясно, что в долгосрочном плане ВР обречена. В 2003-м, создавая СП с ТНК, британцы явно рассчитывали на дальнейшую экспансию — ну получат их русские партнеры свои $6 млрд, заплаченные за фактическую покупку ТНК, позже как-нибудь продадут свои доли. Но потом вектор развития нефтяной промышленности в России, очевидно, сменился: создание СП между ВР и ТНК стало первой и последней сделкой, когда власти разрешили иностранному инвестору получить почти контрольный пакет акций в одной из крупнейших нефтедобывающих компаний страны. После 2004-2005 годов стало окончательно ясно, что никаких перспектив по расширению участия ВР в российской «дочке» нет и быть не может, а если AAR и выйдут из состава акционеров, то на замену им, скорее всего, придет одна из российских госкомпаний — не факт, что это будет лучше, скорее наоборот. Кстати, такие варианты обсуждались еще 4 года назад, так что, полагаю, недавние слова Игоря Сечина о том, что «Роснефть» «никогда не думала» о покупке доли в ТНК-ВР — преувеличение.
Таким образом, ВР оказалась в зависшем положении: «продать нельзя оставить». Слишком прибыльный актив, чтобы продать, но при этом управленческий паралич в значительной мере блокирует стратегическое развитие не только самой российской «дочки», но и других проектов ВР в России, чему пример — срыв прошлогодней сделки с «Роснефтью».
Судя по официальным комментариям ВР, они выбрали стратегию продолжения «доения» российского актива, махнув рукой на стратегические перспективы — слишком прибыльным и крупным являлся этот актив в глобальном плане. Почему все-таки признали поражение и решили продать его сейчас?
Можно предположить, что новый виток кризиса в ТНК-ВР — уход Михаила Фридмана с поста управляющего директора компании, серия довольно откровенных интервью представителей ТНК-ВР об «исчерпанности» партнерства по формуле 50/50, комментарии Сечина — скоординированная операция по окончательному выдавливанию британцев из ТНК-ВР. Четыре года назад им дали понять, что могут без проблем выдавить гендиректора из России и фактически блокировать важные управленческие действия из Лондона. В прошлом году — что могут развалить любую сделку с властями. Сейчас дают понять, что для ВР и альтернатива готова — вот и заявления Путина о новой волне консолидации энергетических активов на базе «Роснефтегаза» подоспели. То, что предположения о возможной покупке «Роснефтью» доли в ТНК-ВР озвучены на фоне обнародования планов превращения «Роснефтегаза» в государственный энергетический мегахолдинг, думаю, не случайно.
ВР сейчас не в самой лучшей позиции — переплачивать за российский актив им никто не будет, акции ТНК-ВР после объявления о выходе британской компании падали на торгах в минувшую пятницу на 11%. Сечин уже проговорился в пятницу о необходимости «дать поработать рынку» — видимо, ждут, что перспектива замены иностранного акционера российской госструктурой обрушит акции еще сильнее, снижая цену покупки. Все это можно было предполагать. Раз в ВР решились на такой шаг, значит, понимают, что бороться дальше в данном случае, скорее всего, невозможно.
Оглядываясь назад, можно сказать, что основная ошибка Роберта Дадли в последние 10 лет — именно персональная ошибка Дадли как ключевой фигуры в ВР, отвечавшей за выработку политики по отношению к важнейшему российскому активу компании, — в том, что он так и не выработал для ВР ни четкой и эффективной стратегии взаимодействия с российскими властями (неизменной «третьей силой» за спиной партнеров из AAR), ни механизма преодоления теневого взаимодействия властей и AAR, неоднократно совместно «разводивших» ВР (возможно, именно это происходит и сегодня), ни стратегии выхода из такого важного актива. Российские партнеры откровенно переиграли Дадли. Пример этого мы видели год назад, когда примитивная надежда на «честное слово Сечина», не подкрепленная реальной оценкой закулисного соотношения сил и механизмов принятия решений по арктическому партнерству с «Роснефтью», не оправдала себя. Полагаю, Роберту Дадли некого винить в этом, кроме самого себя.
Вряд ли Михаила Фридмана и Ко после выхода ВР ждут в ТНК легкие времена; скорее всего, через какое-то время им придется окончательно уступить свою долю, едва ли новые хозяева станут мириться с продолжением политики выплат AAR ежегодных более чем щедрых дивидендов. Но партнеры по AAR свои инвестиции в ТНК-ВР уже многократно окупили, и, учитывая их административные связи, скорее всего, при возможном дальнейшем окончательном выкупе их доли государственные структуры их не обидят.
Как бы там ни было, скорее всего, еще одной крупной нефтяной компанией в России в ближайшее время станет меньше. Если 50% в ТНК-ВР приобретет крупный государственный холдинг, компания как самостоятельный игрок фактически исчезнет.