«Я не могу все бросить и ждать перемен»: Ида Галич о работе и новой жизни

Ида Галич, как и многие блогеры, стала известна благодаря забавным видео в Instagram (принадлежит корпорации Мeta, которая признана экстремистской и запрещена в России). Ида Галич и Настя Ивлеева снимали забавные ролики по отдельности, а потом объединили свои усилия. В 2011 году Ида играла в КВН. В 2015-м ее команда «Москва не сразу строилась» заняла 3-е место в Премьер-лиге, после чего и началась карьера Иды как телеведущей, блогера и юмористки в «Comedy Баттл», закулисье шоу «Успех», шоу «Орел и Решка», «Ревизорро», «Русский Ниндзя», «Индекс счастья» и др.

Еще совсем недавно многие утверждали, что блогинг — это социальный лифт, который в России работает очень хорошо. В 2020-м Forbes составлял рейтинг блогеров, которые больше других зарабатывают на рекламе в Instagram. Ида Галич в этом рейтинге занимала третье место, ее доходы от рекламы только в этой социальной сети составляли $800 000. В этом году российским блогерам пришлось несладко, ведь 80% рекламодателей покинули отечественный рынок или приостановили свою деятельность, многие проекты были заморожены, и теперь детям Instagram, TikTok и YouTube приходится искать другие пути для развития и заработка. 

Про Instagram

«К сожалению, мы не выбираем время, в котором находимся. Но все последствия того, что сейчас происходит с нашими карьерами блогеров, артистов, ведущих, музыкантов, станут более-менее понятны через год-два. Раньше, конечно, львиная часть доходов была от Instagram. Но я никому не желаю жить прошлым, оглядываться назад. Мне кажется, что, когда я вышла из месячной депрессии, нужно было пересобраться. Пересобраться, переформатироваться — и посмотреть на другие горизонты. У меня, к счастью, получилось.

Да, таких доходов, как раньше, у меня не будет, но будет что-то другое. Я всегда понимала, что Instagram с его бешеными заработками не вечен. Я могла заработать за один день 8,5 млн рублей, это огромные деньги, и мне казалось, что, пока эта махина двигается, нужно работать. Я с огромным удовольствием делала все, что было связано с публикациями и рекламой в Instagram, но у меня было понимание, что так будет не всегда. Так и случилось. Когда все в один день прекратилось, я порадовалась, что у меня закрыты какие-то вопросы, что-то куплено и инвестировано и можно идти вперед.

Когда понимаешь, что как раньше уже не будет, ты начинаешь работать совсем по другим векторам. А что у нас в Telegram? Совсем другие деньги. Но это деньги, я их зарабатываю и ничего плохого не делаю. А что у нас там, платформы? Потрясающе, давайте работать с платформами. Лететь куда-то вести мероприятие? Легко. Ты начинаешь думать не только о себе в этот момент, но и о команде. У меня большой зарплатный фонд, просто выдать людям зарплату — это львиная часть моего дохода. У меня нет времени сесть и сказать: «Ну, наверное, я подожду, пока Instagram снова разрешат в России». Нет у меня возможности все бросить и ждать перемен».

Про КВН и телевидение

«Время в КВН было интересным временем. Для меня это была некая школа жизни, и навыки, которые я вынесла из КВН, очень сильно помогли мне стать мастодонтом в блогерстве. Но вообще это грустная история для меня, потому что я всегда считала КВН нашим культурным достоянием. Интеллектуальный конкурс, связанный с юмором, это же очень круто, это классная задумка. Я не понимаю, почему в какой-то момент они не пересобрались. Хотя бы раз в 10 лет нужно было пересматривать систему. В таком виде, как она существовала, когда вся молодежь несет тебе деньги на взносы и говорит «Я хочу играть»,  ну сядь и придумай что-то такое, чтобы все начали зарабатывать. Как сделал в свое время тот же Слава Дусмухаметов (продюсер и сценарист, креативный продюсер телеканала ТНТ. — Forbes) c Comedy Club. Он же собрал лучшие умы КВН и сделал огромный продакшен. Почему этого нельзя было сделать с КВН, я не понимаю. Почему нельзя было поменять саму игру в какой-то момент? Ведь то, как оно было, уже устарело. Даже наша команда уже сражалась против интернета. Ты придумал шутку, а ее уже пошутили 10 раз в интернете. Нужно было быть быстрее, мобильнее, актуальнее — и тогда бы все это существовало. Но, к сожалению, не произошло никакого развития.

Где-то зрелые взрослые продюсеры мешают сделать наше телевидение прогрессивным. Но продюсер продюсеру рознь. Есть, например, Николай Картозия (медиаменеджер, генеральный директор телеканалов «Пятница!» и «Суббота!». — Forbes), классный чувак, который во времени хорошо ориентируется, владеет информацией и не воротит нос от тиктокеров, потому что понимает, что это сейчас актуально. А есть какие-то другие дяденьки, более чопорные, которые говорят: «Фу, это все дуристика».

Про образ

«Я никогда не чуралась слова «блогер». Я знаю, что я блогер, и я этим горжусь, потому что я — хороший блогер, я не использую какие-то прогревы, какие-то дурацкие заигрывания со зрителем. Я блогер в хорошем понимании этого слова. 

Я всегда помню про корни своей славы. Каждый раз, когда у меня что-то появляется, машина или какая-то возможность уникальная, я всегда говорю «спасибо», всегда благодарна. И, конечно же, я никогда не укушу руку зрителя, который меня кормит. Я отдаю себе отчет в том, почему я стала популярной и благодаря кому. Я крайне редко отказываюсь фотографироваться. Вот в аквапарке, если я в купальнике, скорее всего, откажу, потому что у меня мокрые волосы, которые свисают на лицо, я обгоревшая, странная девушка. Ну или когда я пьяная. Прямо есть такая черта, когда уже поздно, — все, фотографии не делаем, потому что это будет использовано против меня. 

Я провела колоссальную работу, чтобы не быть заложницей своего образа. Я одна из первых в России задумалась о репутации, потому что понимала, что вот сейчас соглашусь сыграть хабалку и дальше на этой хабалке и поеду. И в какой-то момент, когда мы перестали снимать эскортниц и похожие вещи, мне предлагали огромное количество проектов, в которых я бы выглядела так, как не вижу себя в точке Б. Я отказывалась от многого, и это помогло мне перерасти свой образ. Я для очень маленького процента людей до сих пор какая-то девчонка с надутыми губами, которая снимает эскортниц». 

Про жизнь до блогерства

«До того как начать делать вайны, я кем только не работала. Я уволилась из учреждения Минобороны, где была инженером порядка использования недвижимого имущества Российской Федерации. Потом я стала арт-директором в клубе и параллельно работала помощником PR-менеджера группы «Пицца». Есть в моей жизни такой человек, Даша Ирина, я работала ее помощником. В какой-то момент я ушла, прошло несколько лет, у меня случились всевозможные удачи и неудачи, я стала популярной и доросла до того момента, когда мне понадобился свой PR-менеджер. И я пришла к Даше и сказала: «Даша, давай, я работала на тебя, теперь ты работай на меня. Ты взяла меня, маленькую ссыкушку, никому не нужную, ничего не понимающую, и окунула в этот мир, за что я тебе очень благодарна. Теперь я хочу поделиться с тобой своим миром». 

Про новый бизнес

 «Мне принадлежит 30% компании Yoji (доставка суши, совместный проект с ресторатором и предпринимателем Георгием Гаспаряном. — Forbes), но у меня есть правило: я не вкладываю свои деньги. Не знаю, правильное оно или нет, но в какой-то момент я решила, что, если я вхожу в какой-то бизнес, я просто даю имя, любовь и заботу. Я делаю очень много для Yoji, правда: все, что касается социальных сетей, креатива, рекламы. Конечно, мы вместе много придумываем и решаем. Когда запускали роллы Yoji, я попробовала видов 60, огромное количество, и меня чуть на скорой не увезли. 

Конечно, я понимаю, почему сейчас у нас упали доходы, почему случилось так, что мы вынуждены лосося не с Фарерских островов привозить, а из Мурманска. Не могу сказать, что я очень глубоко в теме, но что-то, что, мне кажется, я должна знать, я знаю».

Про Кавказ

«У меня русско-осетинская семья, то есть кавказское гостеприимство встретилось с русской душой. Кавказ — это неотъемлемая часть меня, конечно. Я прожила во Владикавказе шесть лет, три года до Буденновска и три года — после (в июне 1995 года группа террористов под руководством Шамиля Басаева захватила в заложники более 1200 жителей Буденновска, требуя прекратить военные действия в Чечне и вступить в переговоры с Джохаром Дудаевым. — Forbes). И, конечно, этот возраст подростковый — до 13 лет я там жила — он в меня впечатался вместе с уважением ко взрослым, [с тем,] как можно себя вести и как нельзя. Тогда было неспокойное время, шла вторая чеченская кампания, и было очень сложно. Но во Владикавказе живут удивительные люди, наверно, как и в любом другом регионе. Они обладают некой сплоченностью, которая помогает пережить какие-то сложные моменты. И то, как люди реагировали во время трагедии в Беслане (захват бесланской школы 1 сентября 2004 года. — Forbes), например, говорит о многом. В тот момент в окрестностях Владикавказа не было ни одного двора, где бы не проходили похороны. Поэтому, конечно, то, что они пережили, сделало их сильнее. Но… врагу не пожелаешь». 

Про эзотерику

«Люди, которые меня обижают, всегда получают. Я не знаю, почему так происходит, но в случае со мной бумеранг работает вообще идеально. Я даже никому не желаю зла, но жизнь все расставляет по своим местам.

Я с эзотерикой на ты, и вообще я сторонник того, чтобы использовать все инструменты. И инструмент типа визуализации, например, мне очень близок. У меня был энергокоуч, мы очень классно занималась. Еще у меня была в жизни ароматерапия, когда прямо для меня по запросу делали какое-то масло эфирное, которое работает с моим подсознанием. Да, я выгляжу сейчас как сумасшедшая, но мне это дико нравится, я в этом чувствую себя прекрасно. Если бы я на полном серьезе говорила, что ничего не нужно делать, просто жгите свечи, купите натальную карту, и все случится, конечно, я была бы полной идиоткой. Но так как я очень много в своей жизни работаю и трачу огромное количество сил, мне хочется еще чем-то себе помочь. Мне, правда, искренне нравится тема эзотерики. Я не могу сказать, что я до конца отлетела и, конечно, по лунным суткам что-то я до конца не смотрю, но если есть какие-то инструменты, которые могут мне помочь в быту, почему нет? От того, что я позвоню гадалке,  разве кому-то хуже станет? Конечно, нет».

Про рекламу

«Первые большие рекламные деньги я начала получать в 26 лет, причем наличными. Мы тогда поехали с подругой в Амстердам, у меня не было каких-то супербрендовых вещей, но я очень хотела купить сумку маме. И вот первая Prada появилась у моей мамы, а у меня уже спустя какое-то время. Первую машину я тоже купила отцу, а не себе. Во-первых, это моя благодарность за воспитание, за то, какой я стала, за их поддержку. Во-вторых, я понимаю, что у меня еще сколько-то лет есть впереди, и я успею порадоваться вещам, а родителям лет через 20 все это уже будет не нужно, они не будут испытывать радость от этих вещей. Папа, пока молодой, красивый, он в этот «мерс» залетает, гонит, и все на него оборачиваются, ему сейчас это классно, он сейчас от этого получает удовольствие. 

Я вообще очень люблю рекламу. И, мне кажется, я тот человек, который сделал понятие «реклама в Instagram» каким-то незашкварным. У меня сложилась формула, как сделать так, чтобы ролик не просто посмотрели, а он еще и завирусился, и плюс к этому не сыпались бы негативные комментарии. Реклама в социальных сетях — это суперздорово. Мы пришли с этим посылом — и у нас получилось. Я могла по четыре ролика в день делать, придумывать сценарии и всю концепцию. Я понимала рекламодателя, понимала, чего они от меня хотят, какие сроки. 

Мне интересно рекламировать все. Я прекрасно понимаю свое целевое ядро — я занимаю очень хороший середняк. Я не могу быть только в тяжелом люксе, но не могу и пойти рекламировать магазин супернизких цен, потому что мне не поверят. Но вот с Yoji я в свой сегмент не попала, и это моя ошибка. Я не была достаточно настойчива, когда нужно было говорить о том, кто мой подписчик. Потому что мой партнер потрясающий, Георгий, хотел сделать что-то люксовое, классное, чтобы кормить людей чем-то суперкачественным. И мне нравилась эта идея, правда. Но я же изначально понимала, что моя аудитория не зарабатывает так, чтобы каждый день заказывать себе эту доставку. Поэтому, конечно, мы не попали в ядро моей аудитории. Но мы уже несколько месяцев ведем работу над тем, чтобы сделать более дешевую линейку, которая бы не так кусалась по деньгам, но при этом не теряла бы в качестве». 

Про романтизацию 1990-х

«Я родилась в 1990 году, и у меня было самое обычное детство девяностых, когда один велосипед на двор и одна жвачка на подъезд. Но девяностые — это интересное время, и они часто в моей жизни всплывают. Это какие-то образы для фотосессий, клипы в стиле девяностых, которые мы снимали. Это время, кстати, мне еще и невероятно идет. Но я надеюсь, что больше такое не повторится — разве только в костюмах. Недавно меня пригласили быть ведущей двух документальных фильмов, про моду и про бандитов девяностых, обе темы дико увлекательные, но я ненавижу, когда романтизируют весь этот бандитизм. Саша Белый вообще не мой герой, и мне не нравится ни «Бригада», ни «Бандитский Петербург». Если вспоминать «Брата» Балабанова, ведь Данила Багров никого не убивал, пока у него висел плеер. Там есть такой момент, где стреляют в этот плеер, разбивают его, и в следующем кадре Данила уже сидит с каким-то оружием. Это говорит о том, что даже в самые сложные моменты, в самые темные времена людям необходима культура — хорошая музыка, хорошие книги, хорошие интервью, хороший ведущий».

«Нет никаких разных миров»

«Мой дом похож на замок, потому что я принцесса. Но не та, что встретила принца, как в сказках Disney, и упала ему на шею, и не та, что выросла в семье королей, а просто девушка, которая решила стать принцессой и жить в замке, почему нет? Но это не замок из девяностых, которые стоили себе бандиты, у меня очень красивый светлый домик. 

Про мой Rolls-Royce много писали в Telegram-каналах: мол, вот Ида Галич хочет попасть в светскую тусовочку и потому купила себе такую машину. Это пишут люди, которые живут немного прошлыми понятиями. Как выглядит сейчас мир? Это не закрытые кабинеты, где в каждом какая-то тусовка. Сейчас мир похож на open space, я так себе это объясняю, где ты заходишь в какой-то офис, где все работают в открытую, и ты сегодня с Клавой Кокой (певица и блогер. — Forbes) на концерте поболталась, завтра пошла к Светлане Бондарчук (телеведущая, модель, бывший главный редактор журнала Hello! — Forbes) на обед, с ней в Турцию полетела, послезавтра поехала кататься с красивейшей Викой Шеляговой (светская львица. — Forbes) на кораблике, а послезавтра поехала со своими подругами, с которыми дружишь 15 лет, на Мальдивы, а потом во дворе сидишь с кем-то и давишь бутылочку пива и ешь чипсы. Мир вот так сейчас устроен, нет такого, что мы все работаем и дружим по сословиям. Прикольно, конечно, когда тебя куда-то зовут, это нравится, но это не значит, что это совершенно разные миры сейчас. Нет такого, все стерлось, ребята. А что касается Rolls-Royce, что плохого в том, что я сама себе за свои заработанные деньги купила классную машину, тачку мечты?»

«Хотеть известности не стыдно»

«Когда я шесть лет назад начинала снимать какие-то смешные видосики, мне уже тогда говорили, что поздно, поезд ушел. Но вот оказалось, что не поздно. Никого не слушайте. Действительно, если у вас есть желание как-то себя в этом ключе развивать, то почему нет?

А еще важное: если вы хотите стать популярным, известным, в этом нужно себе признаться. Это тоже такая работа с каким-то внутренним «я» и со своим окружением. Потому что люди часто, когда слышат о том, что кто-то хочет запустить видеоблог, начинают стебаться, начинают искренне тебя гасить на тему того, что, блин, ты что, кому ты нужен в этих своих интернетах. Это все такая пассивная агрессия, которую нельзя слушать. Признайтесь себе, что хотите стать нужным кому-то блогером, хотите нести что-то в массы, вам это интересно. И тогда, возможно, все получится. И просто не делайте глупостей».