Всего за год банк МКБ заявил о себе как о сильном игроке в сфере private banking: объем средств под управлением увеличился более чем на 40%, количество состоятельных клиентов — на 33%. В России наблюдается взрывной рост интереса к инвестиционным продуктам, и предложения МКБ пришлись более чем ко времени. О развитии в кризис рассказывает Олег Борунов, заместитель председателя правления МКБ, курирующий инвестиционный бизнес и направление mkb private bank. Мы встретились с ним в VIP-ложе спартаковского стадиона «Открытие Арена», чтобы обсудить тренды и запросы на рынках розничных и корпоративных инвестиций.
При всей своей загруженности вы успеваете ходить на футбол?
Стараюсь выбираться. Для меня это не только отдых, но и возможность неформально пообщаться с клиентами и партнерами банка. С одной стороны, такое красивое зрелище, как футбольные матчи, — это очень хороший вариант расслабиться, отвлечься от бизнеса, с другой — в комфортной обстановке и рабочие вопросы легче обсудить. Клиенты МКБ — постоянные гости нашей ложи на «Арене», они приходят сюда с семьями. Мы вообще стараемся проводить встречи и общаться там, где клиентам комфортно — в зуме за ужином, как сейчас диктует нам эпидемиологическая ситуация, или на матчах, но с соблюдением мер безопасности.
У вас в private banking есть клиенты и из большого бизнеса?
Частично да — наша стратегия это предусматривает. В рамках инвестиционного блока мы сильно диверсифицировали клиентскую базу, начали работать с большим количеством корпоративных клиентов. Могу сказать, что в топ-50 крупнейших компаний России — наши клиенты по разным инвестиционным продуктам.
Мы стараемся давать конкурентные предложения: это может быть и private banking, и работа в формате family office, и инвестиционное консультирование вплоть до сделок слияния и поглощения. Осенью 2017 года в МКБ было решено сформировать инвестиционное направление. С развитием собственной инвестиционной платформы, по мере развития отношений с корпоративными клиентами появилась возможность создать конкурентный продукт для розничных клиентов из разных сегментов. И в середине 2019 года мы официально запустили свой private banking.
Многие аналитики говорят о перетоке частных средств на инвестиционный рынок. Чаще всего указывают на феноменальный рост количества брокерских счетов на Московской бирже — более чем в 1,5 раза за январь — август…
Да, мы видим всплеск интереса к инвестиционным продуктам. Среди клиентов есть тренд на диверсификацию своих вложений. Однако, несмотря на снижение ставок по депозитам и изменение налогового законодательства, никто полностью отказываться от депозитов не хочет. За первую половину этого года объем средств розничных клиентов МКБ на счетах и депозитах вырос, но при этом растет спрос на открытие брокерских счетов, на инвестирование как в классические продукты вроде облигаций, так и в другие финансовые инструменты, которые потенциально могут давать доходность выше, чем депозиты. Мы активно работаем на рынке долгового капитала, поэтому в рамках первичного размещения можем предложить клиентам облигации первого и второго эшелона, в выпуске которых мы поучаствовали.
В этом году мы закрыли уже более 50 сделок суммарным объемом 650 млрд рублей.
Есть евробонды МКБ, доходность по которым до сих пор достаточно привлекательная. Недавно мы провели первое на российском рынке размещение долговых обязательств Минфина Казахстана в рублях. Все это те сделки, которые позволяют дать клиентам дополнительные возможности инвестирования. Разумеется, мы работаем и с акциями из числа голубых фишек. Без полноценного развития продуктовой линейки и взаимодействия с клиентами невозможно выиграть конкурентную борьбу.
Но пока что 70% средств в mkb private bank — это валютные счета. На инвестиционные продукты приходится 25%. Вы заинтересованы менять эту пропорцию?
Конечно, заинтересованы. На самом деле в любом private banking на первом этапе происходит инвестирование в депозиты как самый понятный продукт, продукт «входа». А в дальнейшем — по мере того как клиент знакомится с инвестиционной линейкой группы — идет конвертация средств из депозитов в инвестиционные продукты. Поэтому мы ожидаем, и это одна из наших ключевых задач, что доля инвестпродуктов в общем портфеле клиентов mkb private bank будет увеличиваться.
Остальные 5% — это что?
Это разные активы, не связанные с фондовым рынком. В частности, отмечу растущий интерес к инвестированию в жилую и коммерческую недвижимость. Это довольно консервативный инструмент. Но он позволяет если не зарабатывать на арендных платежах, то как минимум уберечь свои средства от инфляции и девальвации.
Кто сейчас пользуется услугами вашего private banking?
Топ-менеджеры крупных компаний, владельцы малых, средних, больших бизнесов.
И еще вы обратили внимание на спортсменов…
В сфере private banking сформировалась новая категория клиентов — высокооплачиваемые профессионалы. Спортсмены на любом этапе своей карьеры — крайне занятые люди, не готовые на глубокое вовлечение в процесс инвестирования. Наша задача — не просто помочь им разобраться с различными вариантами инвестирования, от совсем консервативных до сбалансированных, но и создать финансовую платформу, которая позволит им после окончания карьеры сохранить и преумножить заработанное.
Фактически это программа долгосрочного сотрудничества, и мы хотим начинать на старте спортивной карьеры клиента, чтобы он уже в этот момент инвестировал в свое будущее.
В большей степени это футболисты, наверное?
Мы не концентрируемся на каком-то одном виде спорта. Это направление у нас курирует Илья Чебану, в прошлом профессиональный футболист. У него есть диплом магистра в сфере спортивного менеджмента, он прекрасно понимает, чем живут спортсмены и как разговаривать с ними на одном языке.
Какую синергию вы получаете от партнерства с «Регионом» — группой компаний с высокими инвестиционными компетенциями, в частности, на рынке облигаций?
Мы совместно закрываем крупные сделки на рынке долгового капитала, а также сотрудничаем и по другим инвестиционным продуктам.
Сейчас МКБ формирует собственную инвестиционную экосистему «МКБ Инвестиции» на базе платформы «РЕГИОН Инвестиции».
Это будет означать формирование полноценной продуктовой линейки для розничных клиентов, вплоть до доверительного управления активами.
Что обусловило запуск продукта «МКБ Премиум»? Порог входа вы установили в 2 млн рублей — на порядок ниже, чем для клиентов mkb private bank.
Розничный сегмент можно поделить на три условных класса: клиенты массовой розницы, уровень премиум и private banking. У каждого класса есть и своя продуктовая линейка, и свой уровень сервиса. Появление «МКБ Премиум» — это органичное завершение процесса выстраивания нашей продуктовой линейки.
МКБ в этом году значительно увеличил свои вложения в ОФЗ — притом что интерес иностранных инвесторов к этим бумагам снижается…
ОФЗ на самом деле привлекательный инструмент, особенно по текущим ценовым уровням. И это один из самых ликвидных инструментов, в том числе с точки зрения возможности рефинансирования. А доля нерезидентов — это всегда плавающая величина.
В условиях геополитики западные инвесторы нередко выбирают при сопоставимых доходностях другие рынки. Это происходит не в первый раз. Через какой-то промежуток времени, когда доходность на других рынках сокращается, западные инвесторы возвращаются в Россию и снова покупают ОФЗ. Поэтому мы не считаем, что текущее снижение является долгосрочной тенденцией.
Отразился ли на инвестиционном бизнесе МКБ тренд возвращения частных капиталов в Россию?
Если говорить про изменения налогового режима, которые были зафиксированы в межправительственных соглашениях — Кипр, Мальта, Люксембург и так далее, то это процесс, который не совершается за один день. Есть также определенные сложности, возникающие сейчас у компаний с российскими корнями по обслуживанию своего бизнеса в западных банках. Мы видим, что клиенты изучают возможность перевода своих холдинговых компаний из-за рубежа в Россию, что означает и изменение стратегий управления капиталом. Но этот процесс займет какое-то время — вероятно, довольно длительное.
А есть ли у ваших клиентов предпочтения по западным и российским ценным бумагам?
Интерес сохраняется как к российским активам, которые, с нашей точки зрения, недооценены, так и к западным инструментам. Американский фондовый рынок очень быстро восстановился после падения в марте, сейчас даже наблюдается бум спроса на компании технологического сектора. Конечно, весной была некоторая нервозность, когда рынки падали на 5–10% в день. С другой стороны, появилась возможность купить актив дешево — не перегретый, а потенциально хороший актив. Любой период волатильности — это дополнительные возможности, и мы со своей стороны их используем. Нервозность рано или поздно проходит, наступает обычный формат работы. Мы это видели неоднократно. Инвесторы уже привыкают жить окнами возможностей.
В вашей команде много людей, переживших финансовые кризисы последних 15 лет?
Да. Менеджеры нашего инвестиционного блока на рынке давно, работали в ведущих западных и российских банках и финансовых компаниях и прошли разные кризисы — и локальные, и глобальные.
Как этот опыт воплощается сейчас на практике? Вы более осторожны, чем раньше, или наоборот?
Мне кажется, более сбалансированы. То есть не нацелены получить резкий эффект от какого-то сильного движения на рынках. Невозможно быть подготовленными ко всему, и рынки показывают, что даже спокойное течение обстоятельств может быть нарушено, например, внезапным введением международных санкций, которые ломают обычную логику действий, или пандемией.
Любой кризис — это период возможностей.
Поэтому мы стараемся предлагать своим клиентам, исходя из их риск-профиля, соответствующие возможности инвестирования.
Что это может быть помимо вложений в валюту или ценные бумаги?
К примеру, рынок IPO или SPO последние годы находится в замороженном состоянии. С другой стороны, внутри России сложилась значительная ликвидность, дающая возможность увеличения количества сделок M&A. В частности, последние два года тема золота постоянно находится на наших радарах, и смена собственников в крупнейших золотодобывающих компаниях говорит о том, что этот сегмент и дальше будет оставаться горячим с точки зрения M&A.
В подобных сделках мы выступаем консультантом или на стороне продавца, или на стороне покупателя. Помогаем клиентам определиться с объектом приобретения и обеспечить финансирование — структурировать сделку так, чтобы провести ее как за счет собственных средств, так и за счет средств банка. Конечно, это все штучные, непубличные истории. Но если после завершения сделка выходит в публичную плоскость — например, в плане размещения локальных бондов, то мы даем возможность нашим розничным клиентам поучаствовать в нем с максимальной долей аллокации.
Ваш рабочий день сильно удлинился за текущий турбулентный период?
Сильно. И это хорошо. Если приходит больше клиентов — значит, мы развиваемся в правильном направлении.
Текст: Иван Просветов
Фото: Юрий Чичков для Forbes
*На правах рекламы