Зеленые тренды: безуглеродный хайп, или кто зарабатывает на ESG в России?
У Schneider Electric более 200 собственных заводов в мире и 6 в России. Многие из них работают на энергии из возобновляемых источников. К 2025 году компания планирует стать углеродно-нейтральной, а еще через 5 лет — сделать свою цепочку поставок зеленее. Schneider Electric — лидер многих авторитетных рейтингов устойчивого развития, компания активно помогает своим бизнес-партнерам быть более экологичными и эффективными. За последний год ее клиенты в России сэкономили на энергозатратах десятки миллионов евро и снизили выбросы парниковых газов на 300 000 тонн.
Сергей, объясните доступно: почему так резко во всем мире узнали о словосочетании «устойчивое развитие»?
Все просто: по Парижскому соглашению 192 страны договорились о заметном снижении выбросов парниковых газов. Крупнейшие компании мира поддержали эту инициативу и заявили о намерении вести свой бизнес в соответствии с данными принципами. Так как при подсчете выбросов каждой компании учитываются не только те, которые фактически произведены на предприятии, но и выбросы всех подрядных организаций, то задачи по оптимизации углеродного следа стали разрастаться, как снежный ком, даже среди тех компаний, кто изначально не собирался выступать за зеленую повестку.
То есть все основано только на социальной ответственности?
Не только. Анализ крупнейших компаний мира из списка S&P 500 показывает, что у лидеров в области устойчивого развития волатильность доходов падает на 50%, дивиденды выше на 21%, а ROI — на 67%. Более того, инвесторы отказываются вкладывать деньги в компании с неподтвержденными ESG-целями. А если заявленные цели не выполнены, то кредитный рейтинг резко падает.
Это происходит по всему миру? Включая Россию?
В России есть своя повестка устойчивого развития. Многие рапортуют о посадке деревьев. Некоторые промышленные предприятия берутся выращивать устриц или мидий и всерьез называют это внедрением зеленых технологий. Это действительно важно и классно как социальная нагрузка, но если мы посмотрим на международные климатические рейтинги, то российские компании там далеко не в лидерах. Чтобы не допустить повышения средней температуры на планете более чем на 1,5–2 градуса, предприятия должны пропорционально снизить выбросы парниковых газов — зачастую до 46%. Это крупные инвестиции. Но главное — на достижение подобной цели должно уйти не больше 10 лет. Поэтому большинство российских компаний пока ограничиваются только лозунгами и горизонтами планирования в 25–30 лет, что, конечно же, не несет под собой никаких обязательств.
А кто тогда все же занимается ESG по-настоящему?
Те, кто уже работает на европейском рынке или с международными компаниями на российском рынке. Запросы таких компаний на снижение углеродного следа давно перешли из класса «nice to have» в «must have». Согласно нашему исследованию, 96% опрошенных представителей крупного бизнеса уже учитывают вопросы УР при формировании бизнес-стратегии, при этом всего половина из них готовит ESG-отчетность. Эти компании поняли, что устойчивое развитие — это не кратковременный хайп, а фильтр на долгосрочный рост или даже трамплин на новый уровень ведения бизнеса — так можно быстрее обойти конкурентов.
Короткий горизонт планирования не уживается с долгоиграющей повесткой ESG. Изменилось ли что-то за последние два-три года?
Планировать инвестпроекты с окупаемостью через десятки лет сложно. Но ориентируясь только на краткосрочную прибыль, компания может потерять рынок в среднесрочной перспективе. Реальность уже изменилась, условия ведения бизнеса тоже. Например, если раньше в России поставщиков выбирали лишь по соотношению цены и качества, то сейчас смотрят уже и на углеродный след. Один из наших клиентов учитывал этот фактор, даже выбирая поставщика салатов в Краснодарском крае для своей сети ресторанов. Или, к примеру, у нас есть проект с нефтегазовой компанией, строящей большой завод: ей было важно выбрать не только надежное, но и углеродно-нейтральное оборудование, чтобы снизить их Scope 3. У нас след оказался ниже, чем у конкурентов. А наши партнеры из логистики поняли, что перевозки играют важную роль в подсчете выбросов большинства предприятий, и, не дожидаясь нормативной базы, решили стать самой зеленой компанией в индустрии, тем самым повысив продажи своих услуг. Это пример того, что дает ESG в плане развития бизнеса, особенно когда от лозунгов организации переходят к конкретным научно-обоснованным целям (SBTi) и их выполнению.
Но не всегда поставщики способны перейти на экологичное производство, при этом и терять их не хочется. Что тут можно предпринять?
Стоит брать пример с международных компаний. Они помогают поставщикам стать более экологичными: передают технологии бесплатно, рассказывают о лучших практиках, доплачивают за зеленые технологии. К примеру, одна сеть магазинов спортивных товаров в России заказывает у нас стратегию декарбонизации поставщиков. Подрядчик, который шьет для них футболки, сам не может инвестировать в зеленые технологии — для него это пока нерентабельно. И ретейлер предложил им: «Мы заключим с вами долгосрочный контракт, производство должно стать экологичным, и половину инвестиций мы берем на себя». Такой подход мне кажется перспективным. В новой реальности компании стараются не компенсировать углеродный след, а предотвратить его на моменте создания товара, вовлекают специалистов по устойчивому развитию еще на этапе разработки концепции — это называется Eco Design.
А какие решения предлагает Schneider Electric?
Моя команда работает на стыке энергетики, финансов и IT. Все технологические и энергетические процессы можно оптимизировать по максимуму только при грамотном выборе цифровых решений и их интеграции в энергетическую инфраструктуру. То есть мы отвечаем за симбиоз энергоэффективности и цифровизации: главное — сделать ваш бизнес более прибыльным, сократив производственные издержки, и при этом «углеродно необремененным». Мы разрабатываем для заказчиков стратегию по устойчивому развитию, считаем выбросы, сокращаем их, подбираем самые окупаемые решения для достижения углеродной нейтральности (от собственных ВИЭ до покупки зеленых сертификатов), а результаты отражаются в получении высоких климатических рейтингов.
Вы открыли у себя целое консалтинговое направление по ESG. Это попытка диверсификации бизнеса или отклик на рыночный спрос?
Просто в России сейчас сложно найти консультанта по устойчивому развитию. В основном такие услуги предлагают только компании большой четверки. Я более десяти лет занимаюсь этой темой, и лишь в последнее время многие клиенты стали приходить сами и говорить с нами на одном языке. Лет через пять тренд захватит всех. И никакие отрасли не останутся в стороне. Но отыскать компанию, которая не просто разработает видение ESG-стратегии или подскажет, в каких рейтингах проще принять участие, а станет партнером, который предложит стратегию внедрения устойчивого развития и реализует ее вместе с клиентом «под ключ», просчитает финансовую эффективность мероприятий, подберет правильную финансовую модель реализации, гарантируя достижение целей, — такое на территории СНГ сделать сложно.
Schneider Electric учредила премию «Зеленый свет». На что вы рассчитываете?
Как говорится, всегда начинай с себя. Я думал, как лично могу помочь устойчивому развитию в СНГ, и пришла мысль создать региональную премию для популяризации таких идей. Конкурс «Зеленый свет» открыт для компаний, присутствующих в СНГ, которые внедряют экологические принципы. Мы совсем не настроены потешить самолюбие каких-то игроков того или иного рынка. Мы хотим отобрать и публично представить лучшие практики. В России не любят об этом говорить. Компании могут рассказать о том, как сажают деревья, а про конкретные шаги по оптимизации процессов и внедрению зеленых технологий — очень редко. Поэтому у нас задача вовлечь в эту тему как можно больше участников и показать ее практическую пользу. Уже сейчас можно считать, что премия стала востребованной. В ней приняли участие представители абсолютно разных индустрий: от L’Oreal до «Балтики» и от Leroy Merlin до металлургического комбината «ММК» — а это показатель востребованности такого конкурса.
*На правах рекламы
«nice to have» — хорошо, если есть
«must have» — должен быть
Scope 3 — охват выбросов 3