Отсутствие публичной политики в России и разделение политиков на «чистых и нечистых» (системных и несистемных) привели к тому, что избиратели и многие эксперты сконцентрировали свое внимание на внешних данных кандидатов, не утруждая себя анализом того, что они предлагают сделать или делают в жизни. Так, например, можно прочитать, что «политика Путина зачастую более правая, нежели лозунги и обещания его записных противников». И, следовательно, Путин является чуть ли не продолжателем реформ 1990-х, по крайней мере в их экономической части. Что, конечно, не только крайне далеко от истины, но и прямо противоречит тому, что мы видим.
Основным аргументом сторонников «правизны» Путина является то, что его правительство проводит сдержанную макроэкономическую политику, стремясь к достижению низкой инфляции. Однако в современном мире прочный макроэкономический фундамент (низкая инфляция и устойчивый бюджет) не является признаком ни правой или левой, ни либеральной или консервативной повестки дня. В сегодняшнем развитом мире низкая инфляция — это признак нормальности. Из 36 стран, входящих в ОЭСР, в прошлом году лишь Турция выделялась своими сверхвысокими темпами роста цен (16,9%), впрочем, мало для кого является секретом то, что эта страна находится накануне серьезного кризиса. И еще в двух странах темпы инфляции превышали 3% (Мексика — 4,9% и Эстония — 3,4%); во всех остальных странах, независимо от того, какие правительства находились у власти, инфляция была ниже того уровня, который находится на верхней границе коридора «нормальности», 3% в год.
Настоящий водораздел между «правой» и «левой» политикой проходит в другом вопросе, в вопросе о роли государства в экономике. Должно ли государство постоянно выпускать законы, постановления или инструкции, регламентирующие те или иные мельчайшие аспекты деятельности экономических субъектов, и наказывать бизнесменов за малейшие отклонения от установленных правил? Или оно должно давать больший простор саморегулируемым организациям, страховым компаниям, решению спорных вопросов в судах? Может ли государство владеть значительными активами в экономике, занимаясь не только регулированием бизнеса, но и бизнесом как таковым? Или государство должно минимизировать свое участие в текущей экономической деятельности, уповая на то, что рыночные стимулы гораздо сильнее воздействуют на поведение бизнесменов, нежели чем приказы чиновников на поведение менеджеров госкомпаний? Должно ли государство стремиться к тому, чтобы решить все существующие в стране проблемы путем изъятия в бюджет все большей суммы налогов, чтобы направлять собранные средства по своему усмотрению? Или государство должно оставлять как можно больше денег гражданам и компаниям, чтобы они сами принимали решения о том, что и когда покупать или сколько нужно отложить в сбережения?
Если подойти к политике Владимира Путина с таким лекалом, то ответ на вопрос, правый он политик или левый, становится вполне очевидным. Ползучая национализация, начавшаяся с медиаимперии Владимира Гусинского и компании «Сибур» в 2001 году, привела к тому, что доля государства в российской экономике вплотную приблизилась к 50%, а в банковском секторе превысила 75%. Количество нормативных актов, которые плодит бюрократический аппарат, поразило даже премьера Дмитрия Медведева, который пообещал создать и запустить регуляторную гильотину. Повышение налогового давления на граждан и бизнес стало привычной составной частью бюджетного процесса, отбирая у них то сотни миллиардов рублей (повышение ставки НДС, повышение пенсионного возраста, налоговый маневр в нефтяной отрасли…), то по несколько сотен рублей в месяц (сбор на капремонт, сбор за вывоз мусора, система «Платон»…). Где в мире вы видели политика, который после всего этого заслужил бы характеристику правого?
Сама по себе ни правая, ни левая экономическая политика не является ни залогом немедленного успеха, ни причиной скорых неудач. В мировой истории можно найти много различных примеров, которые будут доказывать правоту того или иного выбора. Но если посмотреть на исторические процессы с высоты птичьего полета, то можно увидеть вполне четкую закономерность: страны-лидеры мировой экономики обрели свои позиции за счет выбора в пользу правых политиков. Впрочем, сдвиг от правых к левым является нормальным в политической жизни, и, как правило, он случается на волне критики растущего имущественного расслоения или провалов в вопросах социальной политики. Приход в такой ситуации к власти левых политиков редко сопровождается решительным разворотом государственного корабля. Принимаемые решения сначала носят точечный характер и лишь через какое-то время обретают характер лавины, которая начинает тормозить экономику, которая теряет динамизм, начинает серьезно отставать от стран-конкурентов по уровню технологического развития, а капитал начинает бежать из страны. И тогда на смену левым для решения назревших проблем снова приходят правые.