Закон о «Противодействии противникам Америки посредством санкций» дает возможность администрации и Конгрессу принимать меры не только в отношении России, Ирана и Северной Кореи, но и третьих стран. Возможно, уже в краткосрочной перспективе Москве придется думать о том, как помогать союзникам, которые могут попасть в санкционный капкан.
Часто приходится наблюдать, как эксперты и политики из разных стран жестко критикуют внешнеполитическое поведение Соединенных Штатов. Америку обвиняют в двойных и тройных стандартах, характеризуют как лицемера и даже откровенного лжеца, стремящегося любыми средствами сохранить свою функцию глобального полицейского.
Но давить на совесть в международной политике — самое бесполезное занятие, и опций против подобного эгоистического подхода не так много, особенно у малых стран и народов. Сегодня в Белом доме находится крайне прагматичная администрация, внешняя политика которой подчинена строгим последовательным расчетам. Стратегия национальной безопасности, принятая при Трампе, четко определяет два основных вектора сосредоточения американских ресурсов — Китай и Россия. По мнению американской стороны, именно Пекин и Москва являются силами, которые стремятся нарушить существующий миропорядок (т. е. однополярный мир во главе с США как гегемоном).
Можно сколько угодно спорить о вреде однополярности и мечтать о прекрасном многополярном мире, где будущее человечества будут определять несколько полюсов, но нынешние реалии немного иные и с ними нужно считаться. Удары по России будут носить постоянный характер, а их сила и интенсивность растут с каждым днем. Уже в краткосрочной перспективе Москве придется думать о том, как помогать своим ближайшим союзникам, которые могут попасть в санкционный капкан.
Чтобы понять всю сложность ситуации, достаточно обратить внимание на то, в каких сложных условиях оказались европейские и азиатские союзники Штатов. Лидеры Старого Света в лице Германии и Франции, недовольные сворачиванием Трампом «неовильсонианских» трансатлантических программ, стараются вести самостоятельную игру, что приводит к жесткой реакции со стороны Белого дома. Аналогичное положение наблюдается в отношениях с Японией и Южной Кореей на азиатском треке. Неудивительно, что на последней конференции в Мюнхене были представлены две Америки. Одна, в лице вице-президента Майка Пенса, чертила красные линии. Другая — устами экс вице-президента и одного из потенциальных кандидатов от Демократической партии на выборах 2020 года Джозефа Байдена — просила у своих союзников «терпения» и обещала «возвращение» к старым добрым временам. Первая Америка — реальность, а вторая пока всего лишь желание. Более того, не нужно полагать, что подобное отношение есть признак ослабления американской гегемонии. Напротив, ужесточение правил и условий игры необходимо для удержания своих глобальных позиций. Просто «джексонианцы» Трампа реализуют американскую исключительность через призму силы: простую, но понятную формулу «будет так, как скажем мы».
Отсюда вопрос: если нынешняя администрация настолько безжалостна даже к своим ближайшим союзникам, то что может ожидать других? Закон о «Противодействии противникам Америки посредством санкций» дает возможность администрации и Конгрессу принимать меры не только в отношении России, Ирана и Северной Кореи, но и третьих стран, которые либо поддерживают политические линии этих государств, либо оказывают им какое-либо содействие по обходу наложенных санкций. Принятие данного акта побудило многих союзников Москвы начать постепенный процесс сближения с Вашингтоном во избежание потенциальных негативных последствий. Видны определенные шаги со стороны Казахстана (обсуждение открытия Каспия для прохождения американских военных грузов) и даже Беларуси, лидер которой заявил о готовности к диалогу не только с США, но и с Североатлантическим альянсом.
В Минске и Астане осознают неизбежность углубления кризиса в американо-российских отношениях и для защиты своих национальных интересов стремятся усовершенствовать внешнеполитические инструменты для выработки стратегии сбалансированной политики в быстро меняющемся мире. Этот процесс требует не только и не столько количественных, сколько качественных ресурсов и политической воли. Однако нужно отдать им должное: пока из условной евразийской группы по Казахстану и Беларуси не отрикошетили американские пули, пущенные в сторону России.
В наиболее уязвимой ситуации находится Армения — единственный стратегический союзник Москвы в Закавказье, где сохраняется российское военное присутствие. Недавно в армянской экспертной среде стали обсуждать возможность введения ограничений со стороны США против Еревана. Возможно ли это? Безусловно. Фундаментальная проблема заключается в отсутствии ощутимой государственной повестки в американо-армянских отношениях. Единственный мост между странами — это крупная армянская община, которая объединена не вокруг лоббирования позиций армянской государственности, а идеей признания геноцида 1915-1923 годов. В период президентств Джорджа Буша — младшего и Барака Обамы Штаты относились с пониманием к сложной геополитической конфигурации, в которой находится небольшая закавказская республика (западная и восточная границы блокированы со стороны Турции и Азербайджана соответственно).
Сегодня ситуация иная, и она требует от Соединенных Штатов жестких мер без отвлечения на эмоции. Основная стратегическая задача в регионе — выстраивание системы сдерживания в отношении Ирана и России. В контексте реализации этой задачи Вашингтон будет укреплять Грузию и в значительной степени — Азербайджан. Концепцию «двойного сдерживания», ослабляющую геополитическую маневренность Москвы и Тегерана, активно лоббирует советник по национальной безопасности Джон Болтон. Кроме того, американские «ястребы» заинтересованы в снятии всех ограничений, запрещающих поставки оружия в зоны конфликтов. В данном направлении препятствием является 907-й раздел к закону «В поддержку свободы» 1992 года, который запрещает правительству США оказывать какую-либо поддержку Азербайджану. Некоторые пункты этого раздела были заморожены Бушем-младшим для реализации ряда положений закона «О стратегии Шелкового пути» 1999 года и необходимости использования азербайджанской территории для логистических целей в афганском направлении. В случае полной отмены 907-го раздела, что активно лоббируют «ястребы», будут сняты барьеры для начала интенсивного военно-технического диалога Вашингтона и Баку. За последние два года стороны провели большое количество встреч на высоком уровне, включая двух министров обороны. Подобная интенсивность позволяет говорить о крайне высоком статусе межгосударственных отношений.
В свою очередь, отношение к Армении довольно простое — как к союзнику их противников, не обладающему ресурсами для принятия самостоятельных решений и тотально зависящему от российского военно-промышленного комплекса. Отправка армянских военных в Сирию (из членов ОДКБ только армянская сторона пошла на этот шаг) и заявления премьера Никола Пашиняна в Тегеране о готовности покупать больше иранского газа и стать страной-транзитером не могли быть положительно восприняты американцами. Особенно это касается иранского трека. США, будучи мировым лидером по добыче природного газа, заинтересованы в блокировании как российских, так и иранских энергетических проектов. В Вашингтоне знают о стремлении европейцев наладить отношения с Исламской Республикой с целью получения дешевых энергоресурсов. Однако американцы хотят, чтобы союзники, которым они длительное время обеспечивают безопасность за счет своих налогоплательщиков, покупали их газ, каким бы дорогим он ни был. В столь нюансированной ситуации, когда Штаты стремятся заткнуть иранскую пробку, армянская сторона говорит о готовности бросить Тегерану своего рода спасательную шлюпку. Таково, по крайней мере, восприятие «ястребов». Будут ли последние сомневаться, если встанет вопрос о введении санкций против Армении? Маловероятно.
Подобные действия — отправка миссии в Сирию и заявления в Иране — уже не оставляют для Еревана возможностей для маневров и говорят о стратегическом выборе не в пользу баланса (как Беларусь и Казахстан), а целенаправленного углубления диалога с российской и иранской сторонами. Примечательно, что подобными шагами новые власти в Армении, которых часто обвиняют в прозападности, хотят продемонстрировать свою внешнеполитическую предсказуемость и сохранение традиционного стратегического приоритета в пользу Москвы. Как это будет воспринято — вопрос сложный. Ясно одно — двухмиллионной стране, которая находится в географическом плену, нельзя перебарщивать c экспериментами в международной политике и использовать ее как инструмент приобретения имиджевых бонусов. Последствия могут быть необратимыми, и санкции далеко не самое худшее из того, что может произойти.