История с похищенной 27 января из Инженерного корпуса Третьяковской галереи картиной картины Архипа Куинджи «Ай-Петри. Крым» благополучно разрешилась. Картину нашли невредимой и уже вернули в экспозицию в Третьяковке, где она теперь выставлена под стеклом и с сигнализацией. Злоумышленник арестован.
Кража картины, тем не менее, вскрыла проблему катастрофической уязвимости музеев в области права при наступлении таких случаев. А если бы «блудный сын» Архипа Куинджи не вернулся? Во сколько обошлось бы музеям и государству его исчезновение?
Основным гарантом возмещения всех убытков при кражах в музеях, также как и в случаях вандализма и повреждения картин, должна быть страховая компания, по договору с которой картина застрахована. Так как страхование предметов искусства — дело дорогостоящее (размер страховой премии в среднем составляет от 0,5% до 2% от стоимости картины, что выше ставки за обычное имущественное страхование), музеи не раз признавались, что не могут себе позволить страхование всех своих картин. В связи с таким подходом нередко возникают проблемы. В 2010 году, например, когда во время пожара в реставрационном центре имени И. Э. Грабаря пострадала картина «Александр I на коне» кисти Джорджа Доу, реставрацию пришлось оплачивать из собственного кармана.
Обязательное страхование картин осуществляется только в случае их вывоза за границу в соответствии с требованиями закона от 15.04.1993 №4804-1 «О вывозе и ввозе культурных ценностей». При вывозе на зарубежные выставки страхование предметов, относящихся к Музейному фонду Российской Федерации, всегда производится по формуле «от гвоздя до гвоздя» (то есть с момента снятия картины с привычного места в музее до момента ее возврата на это место) и на условиях «от всех рисков», что означает покрытие всех рисков физической гибели и/или повреждения застрахованных музейных предметов по любой причине.
Решение о необходимости страховать картины в остальных случаях, в том числе при их передаче на внутрироссийские выставки («Ай-Петри. Крым» относится к собранию Русского музея в Санкт-Петербурге), принимают сами музеи. Они же определяют условия страхования, в частности, объем покрытия.
В случае с картиной «Ай-Петри. Крым» Государственная Третьяковская галерея застраховала ее, но страховое покрытие не включало период экспонирования. Причиной этому послужили указания, изложенные в письме Министерства культуры РФ от 14 мая 2016 г. № 165-01-39-ВА «О страховании музейных предметов». Согласно им, страховое покрытие предметов из музейного фонда России должно включать период упаковки-распаковки; временного хранения (без доступа посетителей); транспортировки по всему маршруту следования; монтажа-демонтажа музейных предметов. Лишь в особых случаях в объем страхования может быть включен период экспонирования музейных предметов. Это опять же связано с тем, что такое условие сильно увеличит стоимость страховки.
В настоящее время в розыске числится свыше 100 000 произведений искусства, при этом ежегодно пропадает почти 10 000 предметов.
В результате период экспонирования был включен в страховое покрытие только в отношении пяти экспонатов выставки, в перечень которых не вошла картина «Ай-Петри. Крым». Таким образом, если бы картину не нашли, государство, являющееся собственником картины, понесло бы невозмещаемый ущерб. В правоохранительных органах назвали оценочную стоимость картины, равную $1 млн.
Интересна и другая проблема, связанная со страхованием. По оценке директора департамента музеев Минкультуры Владислава Кононова, страховая стоимость картины «Ай-Петри. Крым» составляет 12 млн рублей или около $180 000 (эта же страховая оценка произведения содержится в конкурсной документации на страхование экспонатов выставки). При этом рыночная стоимость картины, согласно оценкам экспертов, может быть не менее $1 млн. Из этого следует, что с целью сокращения расходов на страхование музеи также существенно занижают реальную рыночную стоимость произведения искусства.
Такой подход может привести к серьезным последствиям. В случае кражи предмета искусства страховая выплата не будет покрывать и половины ее стоимости. С такой проблемой в 2003 году столкнулся Австрийский музей истории искусств, из которого пропала золотая статуэтка Бенвенуто Челлини «Сальера». Она была застрахована в страховом обществе «Уник» только на половину своей действительной стоимости (статуэтка-солонка великого итальянского мастера оценивается в €50 млн). Убытки музей не понес только в связи с тем, что «Сальеру» нашли и вернули.
Другое негативное последствие от занижения страховой стоимости — невозможность покрыть расходы на реставрацию. Размер выплат, указанный в договоре (страховая сумма), обычно ограничен стоимостью застрахованного предмета. При этом надо понимать, что расходы на реставрацию могут быть сравнимы со стоимостью самого предмета искусства. Например, рекордная для России страховая выплата в размере $1,2 млн состоялась именно в связи с повреждением картины. В 2001 году Государственный музей изобразительных искусств им. А.С. Пушкина направлял на выставку в США картину Рембрандта Харменса ван Рейна «Портрет пожилой женщины». Когда полотно прибыло в Хьюстон, работники музея обнаружили на картине значительный разрыв. Полотно удалось отреставрировать и выставить на показ в Хьюстоне в результате страховой выплаты, которая составила почти 10% всей страховой суммы ($12 млн).
Несмотря на все это, ни музеи, ни государство не озаботились этой проблемой. Шедевры, составляющие основу национального и культурного достояния России, не получают зашиты даже в сфере страхования. До сих пор не разработано нормативной базы, касающейся процедур оценки предметов искусства, в частности, музейных предметов, их страхования (страхование внутри России регулируется ненормативным документом — письмом Минкультуры), не сформирована прозрачная процедура отбора страховщиков и условий договоров с ними.
При этом страхование предметов искусств является одним из самых динамично развивающихся сегментов страхового рынка. Среднегодовой рост в этом сегменте, по данным The Wall Street Journal, составил за последние несколько лет порядка 15%. Такая тенденция может быть связана с высокими рисками кражи культурных ценностей. Из информации в международном реестре пропавших культурных ценностей (Art Loss Register) следует, что в настоящее время в розыске числится свыше 100 000 произведений искусства, при этом ежегодно пропадает почти 10 000 предметов.
Россию это пока не сильно беспокоит. Но рано или поздно подобная экономия на искусстве может дорого обойтись.