О чем не пишут в России: Калашников на экспорт и смерть табачной индустрии

Оружие

«Этот город, родину автомата Калашникова, называют арсеналом России. За многие годы он вооружил огромное количество других стран, станки и прессы «ИжМаша» не переставали работать круглосуточно ради снабжения повстанцев и регулярных армий по всему миру легендарными АК-47» — так начинается репортаж The New York Times из столицы Удмуртии. Сегодня у ижевского завода появилась немыслимая для советских лет цель — экспансия на американский рынок. Вопреки или благодаря славным традициям «ИжМаша» охотники и просто любители огнестрельного оружия из США с энтузиазмом скупают сотни автоматов и винтовок российского производства. Спрос настолько велик, что предприятие сдвигает акцент с военных на гражданских потребителей в последние два года. Продажи продукции завода для «штатских» под брендом «Сайга» в 2011 году выросли в США на 50%. Америка — крупнейший в мире рынок оружия среди населения. Это связано со сравнительно несложной процедурой получения лицензии на право владения «огнестрелом». Тема болезненна для американского общества — дискуссии разгораются с новой силой после каждого трагического эпизода, подобного недавнему расстрелу в кинотеатре города Аврора 12 человек. Хотя убийца Джеймс Холмс пользовался полуавтоматическим пистолетом Glock австрийского производства, а не «калашниковым», подобные скандалы затрагивают интересы всех крупных игроков.

Сигареты

Верховный суд Австралии накануне принял прецедентное решение, которое грозит подрывом позиций мировой табачной индустрии: производители сигарет на Зеленом континенте отныне обязаны продавать свою продукцию в упаковках без указания бренда, названия компании и других отличительных признаков. Пачки будут «украшены» только крупношрифтовым напоминанием о вреде курения и красочной фотоиллюстрацией потенциальных последствий вредной привычки, предполагающей крупный план пораженных раковыми заболеваниями органов. Оспорить запретительные меры в австралийском суде пытались гиганты индустрии — Japan Tobacco, British American Tobacco, Philip Morris и Imperial Tobacco, перечисляет агентство Bloomberg. Компании надеялись убедить Фемиду в нарушении правительством страны интеллектуальных прав производителей путем устранения с пачек торговых марок. Суд, однако, рациональные доводы производителей убедительными не счел. По подсчетам властей страны, за 60 лет от болезней, спровоцированных курением, скончались не менее 900 000 человек. Ежегодно система здравоохранения тратит на лечение жертв вредной привычки примерно $33 млрд. Все эти факты и подтолкнули Австралию к тому, чтобы стать первым государством, решившимся на столь радикальные меры противостояния табачному лобби. Следующие на очереди – Евросоюз, Канада и Новая Зеландия, предсказывают эксперты.

Китай

«Почему китайские лидеры больше не плавают?» — задается неординарным вопросом редактор Foreign Policy Исаак Стоун Фиш. Странная, на первый взгляд, постановка темы в действительности многое объясняет о природе власти в Поднебесной, убежден автор. В октябре 1997 года на тот момент глава государства Цзян Цзэминь посетил США с историческим восьмидневным визитом. Он возложил венок жертвам бомбардировки Перл Харбора, признал «ошибки» властей КНР при разгоне демонстрации на площади Тяньаньмэнь и подготовил почву для присоединения страны к ВТО в 2001 году. Однако самым запоминающимся эпизодом американского путешествия Цзян Цзэминя оказался час, который он провел купаясь на пляже Уайкики на Гавайях. 71-летний функционер тогда только начинал консолидировать вокруг себя элиты после смерти непререкаемого партийного авторитета Дэн Сяопина, и неожиданный заплыв многие политологи поспешили интерпретировать как сигнал о добром здравии «немолодого молодого лидера», несколькими месяцами ранее, по слухам, перенесшего сердечный приступ. В «черных очках и розовой шапочке» Цзян на протяжении часа «плескался в воде», описывали картину журналисты The New York Times. Сам лидер КНР, выбравшись на берег, хвалился перед корреспондентами тем, что «проплыл больше километра».

Повторить опыт Цзяна мог его преемник, нынешний глава Компартии Ху Цзиньтао — на начало августа 2012-го был запланирован его визит на конференцию на курорте Бэйдайхэ на берегу Бохайского залива. Однако мероприятие посетил лишь будущий лидер страны — вице-президент КНР Си Цзиньпин, которому осенью предстоит взять бразды правления государством на следующий десятилетний цикл. Несмотря на практически предрешенный сценарий развития событий, напряжение в элитах в преддверии партийного конгресса нарастает. Главной болевой точкой остается ситуация вокруг Бо Силая — бывшего члена ЦК, смещенного со всех постов и подвергающегося обструкции внутри страны по всем направлениям: на прошлой неделе, в частности, стартовал громкий судебный процесс по делу об убийстве британского бизнесмена, виновной в котором признана супруга Бо.

Отдых партийной элиты в Бэйдайхэ на протяжении десятилетий сопровождался церемонией купания лидера: традицию завел Мао Цзэдун, ей следовали Дэн и Цзян, но на Ху эта последовательность прервалась. И несмотря на косвенный характер подобных сигналов, именно они наглядно демонстрируют изменившийся стиль правления китайских лидеров новой генерации. Раньше для глав государства важной была демонстрация собственного состояния здоровья. Мао не просто плескался в воде — по свидетельствам очевидцев, он совершал длинные заплывы и даже подначивал людей из своего окружения, если те боялись заходить слишком глубоко. Дэн отдыхал в Бэйдайхэ в дни трагических событий на Тяньаньмэнь. Официальная хроника задокументировала, что 85-летний лидер плавал «по часу в день». Как потом писал биограф Дэна, профессор Гарварда Эзра Фогель, своим спокойствием политик пытался убедить мир в незначительности разгона демонстрации и уверенности властей в собственной правоте. Цзяну не требовалось и этого: еще в 1990-х у него сложилась репутация неординарного функционера: на форуме АТЭС в 1996 году новый глава КНР, к примеру, исполнил в караоке шлягер Элвиса Пресли Love Me Tender. За счет подобных эпизодов он быстро превратился в любимца западной прессы и выгодно выделился на фоне не выходивших за пределы политического этикета предшественников.

Ху уже не следовал традициям: будучи опытным аппаратчиком, он не решал политических задач заплывами и не пытался разрушить сложившийся образ «самого скучного лидера в мире» (так его охарактеризовал один из европейских дипломатов). При уходящем главе КНР стиль правления стал менее авторитарным и более зависимым от консенсусов. Любой символический жест, наподобие заплыва, в избранной конструкции предполагает какие-то сигналы для элит. В современном Китае этого уже не требуется.