Адвокат приемных родителей Кузьмина назвал их «любящей семьей»

Кирилл Кузьмин, усыновленный американской четой Шатто, прекрасно себя чувствует, у него любящие родители, которые заботятся о нем, ухаживают и хорошо кормят, заявил РИА Новости адвокат семьи Майкл Браун. «У семьи Шатто прекрасный дом, который расположен на участке примерно в 2 гектара. У них свои кони и три собаки, которые также преданы малышу, как его родители», - рассказал юрист агентству о жизни Кирилла.

Напомним, брат Кирилла Кузьмина, трехлетний Максим, также усыновленный семьей Шатто, погиб в конце января. В России об этом стало широко известно лишь в середине следующего месяца. Уполномоченный по правам ребенка Павел Астахов фактически обвинил приемных родителей в гибели ребенка, заявив о том, что они избивали его давали мальчику психотропные препараты. Одновременно биологическая мать Кузьминых, Юлия, ранее лишенная родительских прав за пьянство, через телеэфир заявила, что изменила образ жизни, бросила пить и устроилась на работу, и потребовала вернуть ей Кирилла. Впрочем, уже через несколько часов после съемок женщина была снята с поезда, на котором возвращалась домой, в Псковскую область, за пьяный дебош.

Тем не менее, российские власти не отказываются от идеи вернуть Кирилла Кузьмина на родину. Как сообщил пресс-секретарь президента России Владимира Путина Дмитрий Песков, для этого предпринимаются все необходимые меры, в том числе по дипломатической линии. 2 марта в Москве прошел марш «в защиту детей и материнства», участники которого требовали вернуть Кузьмина на родину.

По законам Техаса, где проживает чета Шатто, аннулировать усыновление и, соответственно, вернуть приемного ребенка в Россию, практически невозможно: даже если будет доказано, что родители не выполняют своих обязанностей по отношению к усыновленным детям, и их лишат родительских прав, опека должна перейти родственникам или назначенному государством патронатному воспитателю.

Между тем, в субботу стали известны первые итоги расследования смерти Максима Кузьмина американскими властями. По их версии, смерть мальчика не была насильственной: он случайно нанес себе повреждения, от которых впоследствии скончался. Следов психотропных препаратов в его организме по результатам проведенных экспертиз обнаружено не было.

В России скептически отнеслись к позиции американской стороны. Павел Астахов назвал мальчика «жертвой Большой политики», а МИД и Следственный комитет запросили материалы расследования, выразив надежду, что его результаты - «неокончательные».