Падение валют развивающихся стран поразительно напоминает события двадцатилетней давности. В 1994 году ФРС начала цикл повышения процентных ставок, и первой жертвой стал мексиканский песо. У мексиканских властей банально кончились золотовалютные резервы, валюта рухнула на 56%, внешний долг мгновенно вырос до небывалых размеров, и Мексика объявила дефолт, вошедший в финансовую историю как Tequila Crisis. В 1997 году история повторилась в Таиланде, Южной Корее и Индонезии, в 1998 году не устоял рубль, а в 1999-м — бразильский реал. Все эти страны пытались искусственно регулировать курс своей валюты относительно доллара, имели огромный внешний долг, дефицит счета текущих операций и высокую инфляцию.
Во всех бедах принято обвинять ФРС, однако изменение монетарной политики США было всего лишь спусковым крючком.
Реальная причина валютных кризисов крылась в системе макроэкономических дисбалансов, порожденных политикой искусственного курса.
До конца 1990-х инвестиции в азиатские рынки были всего в два раза меньше инвестиций в развивающиеся экономики. В результате стоимость практически всех активов многократно выросла, а ВВП азиатских стран рос на 10% в год. Дешевый доллар еще больше разогревал аппетит инвесторов. Компании и целые страны не задумываясь набирали долларовые кредиты, раздувая дефицит платежного баланса и валютный курс. Денежный поток был столь велик, что от эффективных инвестиций компании довольно быстро перешли к безумному накачиванию экономики деньгами, в изобилии создавая избыточные производственные мощности и разгоняя рынки акций и недвижимости.
Когда в конце 1990-х американская экономика вышла из рецессии и начался бум «доткомов», деньги инвесторов дружно устремились в США. Большинство развивающихся стран быстро оставили затею удержания курса, и по рынкам прокатилась волна девальваций. Сильно подешевевшие валюты позволили восстановить баланс конкурентоспособности, и процесс начался заново.
Сегодня, на первый взгляд, ситуация выглядит диаметрально противоположной. Большинство развивающихся стран давно отказалось от идеи жесткой привязки курса и перешло к плавающему курсообразованию. Их золотовалютные резервы, по данным The Economist, достигли $7,7 трлн. Счет текущих операций выглядит значительно лучше, объем внешнего долга, деноминированного в долларах США, тоже не сравнится с тем, что был в конце 1990-х. Соответственно, падение валютных курсов не должно вызвать полномасштабного экономического краха, тем не менее инвесторы занервничали. Что их пугает?
После кризиса 2008 года монетарная политика развитых стран привлекла огромное количество денег в развивающиеся страны, вызвав резкий рост валютных курсов. Именно тогда бразильский министр финансов Гвидо Мантега обвинил развитый мир в развязывании «валютных войн». Очевидно, что ни одна экономика не была в состоянии эффективно распорядиться всей этой массой денег, и практически все они осели на финансовых рынках или были вложены в недвижимость. В обоих случаях это мало способствовало долгосрочному экономическому росту и, главное, привлекательности вложений в основной капитал. По оценке Bank Credit Analyst, именно прибыльность вложений в капитал является основным фактором, обуславливающим привлекательность той или иной валюты. Соответственно, как и 20 лет назад, падение прибыльности вынуждает инвесторов искать альтернативы.
По мере повышения ставок в США привлекательность инвестиций в американские бумаги значительно возрастает. Это уже можно наблюдать: доходность десятилетних облигаций не поднимается выше 3% годовых. Инвесторы возвращают деньги в США. По статистике EPFR Global, массивный переток инвесторов из фондов развивающихся рынков в фонды американских акций начался еще в начале 2013 года. Резкое снижение темпов роста развивающихся стран вкупе с сомнительными экономическими решениями и политическими проблемами только подстегнуло этот поток.
По оценкам Citibank, крупнейшие институциональные инвесторы, долгие годы искавшие способы диверсифицировать долларовые вложения, вновь стали нетто-покупателями долларов. Как заметил журнал The Economist, Америка медленно возвращается в мир, который она покинула с началом кризиса в 2007 году. По мере роста процентных ставок пенсионные фонды наконец смогут выполнять свои обязательства, покупая знакомые и безопасные американские бумаги, и не делать рискованных инвестиций в непредсказуемые развивающиеся рынки.
Трудно сказать, каков должен быть масштаб девальваций, чтобы инвестиции в развивающиеся рынки опять обрели экономическую привлекательность, но очевидно, что процесс будет небыстрым и весьма болезненным.