Минфин вновь вышел с идеей повысить НДПИ для газовой отрасли, и в отличие от повышения налогов на нефтянку это давно перезревшая и здравая идея. Газовая промышленность существенно недоплачивает в бюджет: в этом году плановые поступления от газовиков по НДПИ и экспортным пошлинам составляют порядка триллиона рублей, в то время как от нефтяной отрасли — около 5 триллионов. Эффективная ставка НДПИ для «Газпрома» составляла в первом полугодии этого года, согласно отчетности по МСФО, $21 за тысячу кубометров при цене продаж газа в дальнее зарубежье $182 за тысячу кубометров, в бывшем СССР — $159 за тысячу кубометров, на внутреннем рынке без НДС — $55 за тысячу кубометров. Нефтяные компании платили НДПИ в первом полугодии по ставке $73 за тонну добытой нефти. «Газпром» уплачивает государству в виде налогов и пошлин менее 30% от выручки, тогда как нефтяные компании — стабильно в районе половины выручки. По каким критериям ни оценивай — «национальное достояние» на деле вовсе не спешит делиться своими доходами с нацией.
Низкие налоги приводят к тому, что «Газпрому» оттягивают карман лишние деньги, которые массово тратятся на невостребованные проекты — в прошлом году эксперты оценили совокупные траты на ненужные проекты в 2,4 трлн рублей. Это и невостребованные добычные мощности, введенные без должной оценки спроса, и затраты на недостаточно эффективные трубопроводные проекты — загруженный всего на 40% газопровод Сахалин-Хабаровск-Владивосток, недогруженный на треть из-за неспособности договориться с Еврокомиссией Nord Stream, списанные сотни миллиардов рублей на отмененном «Южном потоке» и связанном с ним «Южном коридоре».
За счет этого богатеют приближенные к руководству страны подрядчики — совокупная годовая выручка крупнейших подрядчиков «Газпрома», «Стройгазмонтажа» Аркадия Ротенберга и «Стройтрансгаза» Геннадия Тимченко, составляет почти полтриллиона рублей. А Пенсионный фонд России остается дефицитным — «Газпром» платит всего 2% страховых взносов на фонд оплаты труда в целом по стране, в то время как основная нагрузка (общие сборы по страховым взносам составляют порядка 5 трлн рублей в год) ложится на предприятия конкурентных отраслей, создающих большинство рабочих мест (торговля, обрабатывающая промышленность, услуги, строительство).
Смотреть рейтинг 200 крупнейших частных компаний России>>
Так что налоги на газовую отрасль повышать необходимо.
Вместе с тем новые предложения по повышению НДПИ предлагают сфокусировать основное бремя дополнительного налогообложения не на «Газпроме», а на независимых производителях газа (по данным СМИ, Минфин рассчитывает на дополнительные сборы от увеличения НДПИ в 2017 году в сумме 179 млрд рублей, из которых 100 млрд должно поступить от независимых производителей). Независимые против повышения, мотивируя это отсутствием допуска к экспорту газа, на котором «Газпром» зарабатывает большую прибыль. Контраргумент Минфина: сейчас экспортные цены упали, в связи с чем маржа внутреннего и внешнего рынков сопоставима и какой-то особо чувствительной разницы в доходах нет.
Этот довод Минфина хорош тем, что открывает возможность для постановки вопроса о полном снятии ограничений на экспорт газа для независимых производителей. Хотите повысить им налоги? Отмените экспортную монополию «Газпрома», которая давно утратила всякий смысл.
Напомню, что исключительное право на экспорт газа (существовавшее у «Газпрома» по факту за счет контроля над экспортной трубой все последние 25 лет и законодательно оформленное в 2006 году) мотивировалось нежелательностью конкуренции между российскими поставщиками газа, которые, соревнуясь друг с другом, могли демпинговать и за счет этого уменьшить общий национальный доход от газового экспорта. Сегодня такая постановка вопроса неактуальна минимум по трем причинам.
Во-первых, мировые цены на нефть, к которым привязано ценообразование по большинству газпромовских экспортных контрактов, упали, судя по всему, надолго, и каких-то сверхдоходов от газового экспорта можно больше не ждать: цен на уровне $400 за тысячу кубометров, какие мы видели в 2008 году, мы больше не увидим. Более того, потребители «Газпрома» в Европе успешно давят на «Газпром» с целью изменения контрактных условий и снижения в них постоянных компонент, завышающих цену (условие take or pay), или ослабления привязок к нефтяным котировкам и увеличения формульных составляющих, связанных со спотовым рынком. Из-за этого цены европейских продаж «Газпрома» все сильнее отвязывались от цен нефти: если в 2008 году, когда средняя цена нефти Brent была $97 за баррель, средняя цена экспорта газа в дальнее зарубежье составляла $407 за тысячу кубометров, то в 2014-м, при среднегодовой цене Brent $99 за баррель, европейская экспортная цена «Газпрома» оказалась всего $349 за тысячу кубометров. То есть потери выручки из-за ослабления старых контрактных механизмов, поддерживавших сверхвысокие цены, были и так ощутимы — и неудивительно, ведь «Газпром» серьезно теснили на европейском рынке конкуренты (Норвегия и Катар за 10 лет увеличили объемы поставок газа на европейский рынок более чем на 60 млрд кубометров в год при общем снижении европейского спроса почти на 100 млрд кубометров в год), и частично восстановить объемы экспорта в этом году он смог только за счет резко снизившихся цен.
На этом фоне глобального и затяжного снижения цен флуктуации в контрактных ценах экспортеров становятся незначимой величиной, которой можно пренебречь. Кстати говоря, это признает и Минфин, в своих рассуждениях прямо указывая на исчезновение экспортных сверхприбылей — главного фактора, сдерживавшего либерализацию газового экспорта.
Во-вторых, ситуация в газовой отрасли кардинально отличается от положения дел в нефтянке, где либерализация экспорта в начале 1990-х действительно приводила к краткосрочным эффектам демпинга и определенных упущенных доходов на внешних рынках. Тогда красным директорам, управлявшим предприятиями до приватизации середины 90-х, досталась готовая инфраструктура месторождений — добывай себе нефть и торгуй.
Независимые производители газа находятся в принципиально другой ситуации: ни одно свое газовое месторождение они не получили просто так, разрабатывали их с нуля, и им принципиально важно обеспечить возвратность инвестиций, так что условий для демпинга тут попросту нет. А небольшой опыт ограниченного допуска независимых к экспорту сжиженного природного газа (СПГ) показывает, что они могут быть много конкурентоспособнее «Газпрома», который пока самостоятельно не построил ни одного завода СПГ (действующий завод в рамках проекта Сахалин-2 был сооружен еще иностранными инвесторами до вхождения «Газпрома» в проект), в отличие от «Новатэка», который уже близок к вводу первого своего завода СПГ на Ямале. «Новатэк», похоже переиграл «Газпром» и по ценообразованию: его контракт на поставку СПГ в Китай привязан к бенчмарку Japanese Crude Cocktail — одному из самых дорогих бенчмарков в мире, тогда как «Газпром» заключил контракт с китайцами на поставку газа по «Силе Сибири» по какой-то не до конца понятной эксклюзивной формуле, которая содержит явный риск снижения доходов в будущем.
В общем, нет оснований ожидать, что независимые производители газа станут как-то так безбожно демпинговать, что обрушат наши доходы — они и так обрушились из-за неадекватной экспортной политики «Газпрома».
В-третьих, независимые производители продают газ на внутрироссийском рынке дешевле «Газпрома». Согласно данным отчетности по МСФО, средняя цена продаж газа «Роснефтью» в первом полугодии составляла 3250 рублей за тысячу кубометров без НДС, «Новатэком» — 3730, «Газпромом» — 3830. Если на независимых ляжет большее бремя налогообложения без допуска к экспорту, то это просто приведет к новому витку роста внутренних цен, а более конкурентоспособные поставщики, предлагающие нашим потребителям меньшие цены, по сути, будут наказаны. Это неправильно.
Вывод: экспорт газа нужно скорее либерализовать. Это позволит прекратить ненужные дискуссии по разнице цен на внутренних и внешних рынках. Полагаю, что и независимые производители газа согласятся с такой формулой: налоги можно повысить, но в обмен на это дать свободный допуск к экспорту.
Разумеется, автор этих строк категорически не согласен с идеей повышения налогов «просто так». Повышать налоги на газовую отрасль имеет смысл с единственной целью: закрыть наконец зияющую дыру с финансированием нашей пенсионной системы (учитывая опыт Норвегии, где газовые деньги целевым образом идут именно на это). Повышать налоги для того, чтобы финансировать существующий пакет ненужных и неэффективных бюджетных расходов на силовой блок, раздутое чиновничество, излишние государственные прожекты типа всяческого строительства «мостов в никуда» — не следует.
Однако сама по себе идея повысить налоги на газовиков оправданна. Впрочем, как уже было отмечено, только одновременно с полной и окончательной отменой экспортной монополии «Газпрома».