После Франциска: ждет ли католическую церковь консервативный поворот
Сомневающийся понтифик
Покойный папа был сторонником Второго Ватиканского собора — как и пять его предшественников, начиная с Иоанна XXIII, который и созвал этот собор в 1962 году. Франциска принято считать либералом, тогда как его предшественника Бенедикта XVI — консерватором. Но на самом деле оба они придерживались соборного курса на обновление (agiornamento) церкви, включающего в себя целый ряд реформ — от богослужения на национальных языках до признания принципа религиозной свободы. А Бенедикт, тогда еще профессор Йозеф Ратцингер, был одним из богословов, участвовавших в соборе. Разногласия были в том, насколько далеко надо идти по пути реформ.
Бенедикт считал, что стоит остановиться, а кое в чем и скорректировать подход — например, расширить возможности для желающих служить мессу на латинском языке, так как среди них немало ревностных католиков. Франциск полагал, что надо идти дальше, — и, кстати, негативно относился к поклонникам латинской мессы, считая, что их сообщества подрывают его авторитет.
Но возникал главный вопрос: куда и как идти. Второй Ватиканский собор при всей радикальности своих решений не касался вероучительных вопросов, связанных с возможностью отмены целибата (безбрачия) духовенства, либерализации подхода к абортам и разводам, допуска женщин к священству и тем более однополых браков («международное движение ЛГБТ» признано в России экстремистским и запрещено) — последней темы в повестке 1960-х вообще не было. Отцы Второго Ватиканского собора прекрасно понимали, что любые шаги в этом направлении способны вызвать масштабный внутрицерковный конфликт, по сравнению с которым споры о латинской мессе показались бы малозначимой темой.
Понимал это и Франциск. Поэтому во время своего понтификата он не принял ни одного решения, которые могли бы вызвать раскол. Он поступал по-другому. Во-первых, подчеркивал, что для католической церкви в XXI веке приоритетными становятся не темы абортов и разводов, а вопросы милосердия, помощи уязвимым группам населения, в том числе мигрантам, экологическая проблематика. Для многих консерваторов такая смена приоритетов выглядела ревизией приоритетов католического учения — получалось, что традиционная морально-нравственная тематика не столь уж и важна. Кроме того, приоритеты Франциска сближали церковь с либеральными политическими силами — нетрудно заметить, что его идеи полностью противоположны взглядам правых политиков, начиная с Дональда Трампа. И вряд ли случайно, что уже в 2025 году Франциск назначил на ряд ключевых американских епархий — Вашингтон, Детройт, Галвестон-Хьюстон в Техасе — либеральных критиков политики Трампа.
Во-вторых, Франциск, официально не пересматривая устоев католической церкви, поощрял более либеральную пастырскую практику. Например, осуждая аборты, он не возражал против допуска к причастию политиков-католиков, поддерживавших их, самый яркий пример — Джо Байден. Сохраняя принцип, что брак — это союз мужчины и женщины, разрешил священникам давать благословение однополым парам. При этом оно не может быть дано в ходе литургии, но сакральный элемент все равно присутствует — в виде краткой молитвы с просьбой к Богу даровать просящим мир, здоровье, взаимопомощь и силу духа, чтобы исполнять волю Господа. И основные претензии консерваторов к Франциску заключались в том, что, формально не отказываясь от традиционных принципов, он «размывал» их явным предпочтением либеральной пастырской практике.
В фильме «Конклав» главный герой — либеральный кардинал, которого сыграл Рэйф Файнс, — говорил о том, что для верующих важны сомнения. Это подход Франциска, который не отменял религиозной ортодоксии, но побуждал сомневаться даже в незыблемых устоях. А раз возникают сомнения, то эти устои становятся уже не столь незыблемыми.
Новый папа
Если суммировать публикуемые сейчас списки возможных кандидатов в папы, или «папабилей», то в них присутствует чуть ли не четверть участников конклава. Поэтому вместо предсказаний куда полезнее рассмотреть возможные стратегии кардиналов. На двух конклавах 1978 года (второй потребовался, так как папа Иоанн Павел I умер через месяц после избрания) и на конклаве 2005 года основная конкуренция развернулась между либералами и консерваторами, сформировавшими мощные коалиции. В 1978 году победили либералы, в 2005-м — консерваторы. Но особенности этих коалиций были различными. В 1978 году лидером консерваторов был кардинал Джузеппе Сири, с которым связывались планы коренной ревизии решений Второго Ватиканского собора. В 2005 году, как уже отмечалось выше, победил кардинал Йозеф Ратцингер, бывший хотя и консерватором, но сторонником провозглашенного на соборе курса.
На конклаве 2013 года ситуация была сложнее, так как Бенедикт XVI ушел в отставку и не назвал своего возможного преемника, консерваторы были дезориентированы и не смогли выдвинуть консолидированного кандидата. Зато либералы договорились поддержать кардинала Хорхе Мария Бергольо, который на тот момент был приемлем и для части умеренных консерваторов, и, главное, для кардиналов, не представлявших Европу. Сейчас есть основания полагать, что конклав будет развиваться по модели 1978 или 2005 года — как консерваторы, так и либералы явно готовились к нему заранее.
И теперь взоры консерваторов устремлены на Африку, где и клир, и паства куда менее либеральны, чем в Европе. Благословения однополых браков там были восприняты настолько негативно, что Ватикан счел за лучшее их там не вводить. Вариант с американским кардиналом-консерватором, как в сериале «Молодой папа», менее вероятен, так как представителя США трудно поддержать африканским, азиатским и латиноамериканским кардиналам. А вот «черный папа» может получить их поддержку. Если в 2013 году либералы договорились продвигать «незападного» кандидата, то сейчас это могут сделать консерваторы. В том же фильме «Конклав» смоделирован сценарий, при котором африканский консервативный кардинал чуть было не победил на выборах.
Причем если кумир наиболее последовательных традиционалистов гвинейский кардинал Роберт Сара может отпугнуть немалую часть кардиналов своим жестким консерватизмом, то у кардинала из Демократической республики Конго Фридолина Амбонго Бесунгу больше возможностей для того, чтобы привлечь симпатии «незападных» кардиналов. Но и у него есть проблемы. Во-первых, в своей стране он активно занимается политической деятельностью, что для будущего папы не является плюсом. Во-вторых, ему всего 65 лет, а это значит, что шансы стать понтификом для других участников конклава резко уменьшаются.
Что касается либералов, то они могут сделать ставку на кого-либо из итальянских кардиналов с широкими связями далеко за пределами своей страны — таких как госсекретарь Ватикана Пьетро Паролин и архиепископ Болоньи Маттео Мария Дзуппи. Оба они входили в ближайшее окружение покойного папы, что далеко не обязательно является плюсом. Разумеется, могут быть и другие варианты — как, впрочем, и у консерваторов. Если же две «партии» уравновесят друг друга, то может встать вопрос о компромиссном кандидате, который может устроить большинство кардиналов.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора