Тотальная угроза: какие политические уроки можно извлечь из трагедии в Дагестане

Расследование только началось, но вопрос интерпретации случившегося сразу стал политическим. Депутат Госдумы от Дагестана, генерал-майор полиции Абдулхаким Гаджиев сразу же заявил о связи террористов со спецслужбами Украины и стран НАТО. Депутату ответил сенатор от Запорожья Дмитрий Рогозин, которого никак нельзя назвать западником: «Я считаю, что если мы каждый теракт, замешанный на национальной и религиозной нетерпимости, ненависти и русофобии, будем списывать на происки Украины и НАТО, то этот розовый туман приведет нас к большим проблемам».

Против всех

То, что Россия конфликтует с Западом, выступает за создание суверенного Палестинского государства и стремится к дружественным отношениям с исламским миром, не является сдерживающим фактором для преступников — ни сейчас, ни в советские времена.

В 1985 году в Бейруте террористы похитили четверых сотрудников советского посольства в Ливане — одного из них застрелили, троих удалось освободить. В СССР считали, что у арабов не может быть претензий к нашей стране, так как она поддерживала палестинцев и разорвала дипломатические отношения с Израилем. Но все оказалось сложнее. СССР помогал сирийскому правительству Хафеза Асада, которое тогда конфликтовало с палестинцами. Союзником палестинцев было движение «Хезболла». Руководил захватом палестинец Имад Мугния по прозвищу Гиена, работавший ранее на лидера Организации освобождения Палестины Ясира Арафата, а затем на «Хезболлу». Считается, что он был непосредственно причастен к теракту в Бейруте в 1983 году, когда были взорваны казармы военнослужащих из США и Франции, выполнявших миротворческую миссию в Ливане. А потом похитил советских граждан, рассчитывая, что СССР остановит наступление Асада на палестинцев. В курсе похищения Мугнии было не только его тогдашнее начальство из «Хезболлы», но и Арафат, считавшийся большим другом советского народа. И для Мугнии было все равно, кого убивать — американцев, французов или русских.

Разница в том, что в 1985 году причиной теракта был циничный политический расчет, а сейчас — квазирелигиозный фанатизм, также сопряженный с цинизмом. В Дербенте есть прекрасный современный опыт сотрудничества представителей трех укорененных в городе религий — православия, ислама и иудаизма. На одной из его центральных улиц есть скульптурная группа, изображающая представителей трех этих конфессий, прототипами которых стали реальные жители Дербента, в том числе и отец Николай. Но именно этот опыт и мог стать причиной ненависти террористов, для которых неприемлемо само понятие диалога конфессий и толерантности. И цель теракта — не только нанести удар по другим конфессиям, но и запугать людей, разжечь ненависть между ними.

Террор успешных

Еще одна печальная констатация: далеко не всегда работает прямая связь между благосостоянием человека и умеренностью его политических и религиозных взглядов. В Дагестане много социальных проблем, которые надо решать, но хотя сокращение безработицы и рост доходов в целом влияют на снижение радикализма, никаких гарантий эти процессы не дают. Усама бен Ладен происходил из семьи владельцев успешного строительного бизнеса, и если бы продолжал зарабатывать деньги, то, наверное, был бы жив и сейчас. А он вместо этого основал одну из самых страшных террористических организаций мира. Радикальным идеям могут быть подвержены люди самого разного уровня достатка.

Сейчас в Дагестане террористами оказались два сына и племянник главы Сергокалинского района Дагестана. Выходцы из далеко не бедной семьи. И это не первый такой случай. Одним из участников террористической группы, организовавшей взрывы в московском метро в 2004 году, был бывший ведущий специалист отдела службы судебных приставов Минюста в чине старшего советника юстиции (по армейскому рангу — полковник) Мурат Шаваев.

А за причастность к взрывам в московском метро в 2010 году к пожизненному заключению был приговорен полковник полиции Гази Исаев (внесен в базу террористов и экстремистов Росфинмониторинга), служивший начальником райотдела МВД по Кизлярскому району Дагестана и имевший репутацию непримиримого борца с терроризмом. СМИ тогда показали роскошный особняк, принадлежавший семье Исаева и включавший, помимо прочего, целый фитнес-центр с современными тренажерами и бассейном. Сам полковник свою вину отрицал, но суд вынес ему обвинительный приговор. Интересно, что участники споров относительно виновности или невиновности полковника не отрицали саму возможность того, что влиятельный и состоятельный человек в принципе может стать сообщником боевиков.

Война идей

Любой теракт — это свидетельство объективной ограниченности возможностей государств и общества для противостояния террору. Но это не означает, что предлагаемые экспертами меры бесполезны. И создание новых рабочих мест, и борьба с коррупцией, и воспитание терпимости, и поддержка межконфессионального диалога — все это важно и нужно, так как это помогает сократить число терактов, уменьшить количество сторонников террористов, размывает их социальную базу. Мы видели, как силовые операции позволили очистить от террористов территории, захваченные ими на Ближнем Востоке.

Но надо понимать, что определяющей в борьбе с террором является война идей. Новых адептов привлекают именно идеи, которые в примитивной — и поэтому доступной — форме продвигают террористы. Они максимально используют возможности глобального мира, когда промывающий мозги пропагандист может находиться в тысячах километров от своих адептов. Поэтому и нужно целенаправленное международное сотрудничество, направленное на борьбу с абсолютным злом, которым является террор, — чтобы преступники не могли чувствовать себя в безопасности ни в одной стране.

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора