Порочащие связи: зачем Минюст будет искать помощников иноагентов

С момента принятия в 2012 году первой версии российского закона об «иностранных агентах» он стал одним из главных инструментов подавления гражданского общества. В 2022-2023 годах на фоне «спецоперации»* борьба с иностранной «заразой» ожидаемо активизировалась, и действие «иноагентского» законодательства было распространено на более широкий круг лиц. Так, последние поправки в закон «О контроле за деятельностью лиц, находящихся под иностранным влиянием», касаются уже не только заклейменных статусом иностранного агента, но и любых органов публичной власти, организаций и лиц, которые каким-либо образом взаимодействуют с иностранными агентами. 

Часть 5 статьи 1 этого закона, в частности, обязывает перечисленных лиц при осуществлении своей деятельности «учитывать ограничения, связанные со статусом иностранного агента», а также запрещает им «способствовать нарушению иностранным агентом законодательства РФ об иностранных агентах». В случае нарушения указанных требований провинившимся лицам следует ожидать официального письменного предупреждения с указанием срока устранения допущенного нарушения. При условии игнорирования предупреждения им уже может грозить административная ответственность в виде штрафа в размере от 30 000 до 50 000 рублей, для должностных лиц — от 70 000 до 100 000, для юридических лиц — от 200 000 до 300 000 рублей.

Произвольное толкование

По традиции российский законодатель постарался избежать четкости и определенности содержания принимаемых правовых норм, поэтому о том, каким именно образом нужно «учитывать ограничения», касающиеся иностранных агентов, а также что понимается под «способствованием» нарушению иностранным агентом российского законодательства, остается только догадываться. Можно предположить, что речь идет о таких случаях, когда государственная школа продолжает сотрудничать с учителем, признанным иностранным агентом, несмотря на законодательный запрет для иностранных агентов на педагогическую деятельность в отношении несовершеннолетних. Или, например, о получении кем-либо денежных средств от иностранного агента в целях организации и проведения публичного мероприятия, поскольку финансировать такую деятельность иноагентам запрещено. Упомянутые поправки могут коснуться и государственных органов, выделивших деньги на творческий проект иностранного агента, — государственная финансовая и иная имущественная поддержка иностранных агентов запрещена.

Несмотря на кажущуюся прозрачность приведенных выше примеров, толковать содержание понятий «учитывать ограничения» и «способствовать нарушению» можно сколь угодно широко, а техническая возможность соблюдения предложенных норм в целом ряде случаев представляется довольно сомнительной.

Ничто не мешает правоприменителю распространить действие перечисленных выше норм, например, на банк, через который проходит денежный перевод в рамках договора между автором-иноагентом и детским книжным издательством на издание книги. Согласно закону, иностранным агентам запрещено производить информационную продукцию для несовершеннолетних — написание и последующее издание детской книги иноагентом в таком случае будет нарушением закона. Однако издание книги невозможно осуществить без участия банка, благодаря услугам которого возможны финансовые расчеты между сторонами сделки. По логике законодателя, банк в этой ситуации способствует нарушению закона иностранным агентом со всеми вытекающими последствиями. Означает ли это, что банки теперь должны будут проверять актуальную версию реестра иноагентов перед тем, как одобрить проведение той или иной операции?

Таких спорных примеров можно привести довольно много.

Ждите проверку

Еще сложнее обстоит дело с выявлением описанных нарушений закона, предусмотренных поправками. 28 августа Минюст опубликовал проект изменений в постановление правительства №1996 от 5 ноября 2022 года, касающееся извещения органов прокуратуры о проведении внеплановых проверок иностранных агентов и иных лиц. Предложенные изменения основаны все на тех же поправках, которые дают Минюсту право в том числе проводить внеплановые проверки лиц, которые «своими действиями (бездействием) способствовали нарушению иностранными агентами законодательства РФ об иностранных агентах».

Вопрос о том, кому стоит готовиться к таким проверкам, остается открытым — как уже было отмечено, четких критериев потенциальных нарушений поправки не содержат. Согласно закону, основанием для проведения внеплановой проверки в данном случае является поступление в Минюст информации о допущенных нарушениях закона от органов публичной власти, организаций и физических лиц. То есть открывается еще одно поле для деятельности различных активистов, которые сейчас добиваются признания иноагентами тех или иных публичных фигур.

Очевидным следствием применения поправок на практике станет рост страха и недоверия в российском обществе, в первую очередь к независимым гражданским инициативам. Никто не хочет попасть на карандаш и уж тем более не хочет стать объектом проверок. Это значит, что люди будут еще активнее отказываться от взаимодействия с теми, кого российские власти сочли неблагонадежными, чтобы самим не попасть под удар. Это — тактика стигматизации иностранных агентов, в которой государство стремится сделать все российское общество активным соучастником этого процесса. С другой стороны, подобные инициативы неизбежно приводят к стремлению людей продемонстрировать властям свою лояльность — а значит, практики фактического доносительства в отношении тех, кто способствует нарушению иностранными агентами законодательства, в ближайшее время будут только развиваться.

* Согласно требованию Роскомнадзора, при подготовке материалов о специальной операции на востоке Украины все российские СМИ обязаны пользоваться информацией только из официальных источников РФ. Мы не можем публиковать материалы, в которых проводимая операция называется «нападением», «вторжением» либо «объявлением войны», если это не прямая цитата (статья 57 ФЗ о СМИ). В случае нарушения требования со СМИ может быть взыскан штраф в размере 5 млн рублей, также может последовать блокировка издания.

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора