Игра Вучича
В сербской истории есть две традиции, связанные с правившими страной княжескими (затем королевскими) династиями — Карагеоргиевичами и Обреновичами. Карагеоргиевичи исторически связаны с Россией и Францией, с их деятельностью связаны военные победы, их основатель Карагеоргий — национальный герой Сербии, воинственный лидер антитурецкого восстания, как утверждают историки и поэты, убивший своего отца за попытку примирения с турками. Обреновичи считались более близкими к Австро-Венгрии, больше делали ставку на дипломатию, включая и компромиссы с турками, расширявшими в конечном счете самостоятельность Сербии. В рамках одной из таких сделок основатель династии Милош приказал убить Карагеоргия, а его голову отослать турецкому паше. Понятно, что любая жизнь сложнее простых схем — были времена, когда Карагеоргиевичи сближались с Австрией, а Обреновичи дружили с Россией, что свойственно Балканам с их сочетанием героизма и прагматизма. Но основные тенденции были такими.
Нынешний сербский президент Александр Вучич стремится соединить эти тенденции. Разумеется, настолько, насколько это может сделать лидер страны, проигравшей войну, со слабой армией (не идущей ни в какое сравнение с армией Слободана Милошевича) и с нежелающим воевать населением. Сербское общество хочет в Евросоюз, но при этом не готово на символическом уровне расстаться с Косово как с исторической территорией, где погиб святой князь Лазарь и находятся сербские святыни (даже в условиях, когда свыше 90% населения Косово составляют сейчас албанцы). Огромный рейтинг Александра Вучича и его многочисленные электоральные успехи связаны в немалой степени с желанием избирателей совместить эти приоритеты — Вучич одновременно и патриот и европеец.
Но Европа настаивает на признании Сербией Косово, косовары не хотят идти на уступки оставшемуся сербскому населению — напротив, ужесточают свою позицию. Вучич в этой ситуации вынужден маневрировать, балансируя на грани острого конфликта, чтобы заставить Запад воздействовать на косовские власти. Если он будет вести себя иначе, то избиратели его не поймут. Но при этом переходить грань он не хочет, так как в этом случае закроет для Сербии путь в Европу — и избиратели тоже его не поймут. Поэтому когда косовские власти сейчас сделали первый шаг, сыграв на обострение, то Вучич ответил — эффектно, но без реальной военной угрозы.
Игра косоваров
Косовские власти тоже ведут свою игру. Уже более двух десятилетий Косово не под контролем Сербии, а в 2008 году бывший автономный край Сербии провозгласил независимость. Но с тех пор Косово не получило ни членства в ООН, ни признания со стороны даже всех членов Евросоюза. Компромиссы с Сербией, которые вызывают недовольство у критиков Вучича в его стране, оспариваются и в Косово — разумеется, с противоположными аргументами. Если для Сербии предусмотренное Брюссельскими соглашениями 2013 года создание Сообщества сербских муниципалитетов в местах компактного проживания сербов на севере Косово является минимальной уступкой, которую под давлением Запада сделали тогдашние косоварские лидеры, то для немалой части населения Косово это чуть ли не капитуляция, способствующая сербскому сепаратизму. Поэтому за прошедшее почти десятилетие Сообщество так и не было официально создано.
В 2021 году на парламентских выборах в Косово почти половину мест получила партия «Самоопределение», выступающая против переговоров с Сербией до признания ею независимости Косово (то есть фактически против переговоров в принципе). США к этой партии относятся весьма сдержанно, там предпочитают политиков без ультиматумов, но на результаты выборов они повлиять не могли. Такое голосование показало, что дальнейших компромиссов в обозримом будущем не видно. Более того, правительство Косово начало давление на сербские муниципалитеты, потребовав переоформлять сербские автомобильные номера на косовские и осложнив въезд по сербскому паспорту. Казалось бы, это технические вопросы, но сербы рассматривали их как опасный для себя прецедент, что и привело к конфликту.
Представляется, что «Самоопределение» стремится прощупать реакцию как Сербии, так и международного сообщества. Теперь по требованию Запада это решение отложено, но лишь до сентября, причем западные политики исходят из того, что Косово имеет право на такие меры, вопрос лишь во времени. Что и надо было лидеру «Самоопределения» премьеру Альбину Курти, который всю свою сознательную жизнь посвятил борьбе против Сербии.
Что дальше
На первый взгляд, можно было бы предложить простое решение: Косово отдает Сербии северные районы, получает взамен небольшую сербскую территорию, населенную албанцами (есть и такая), Сербия признает независимость Косово и все счастливы. Но такое решение лишь обманчиво просто. Во-первых, с ним сейчас не согласны оба народа. Ведь при таком разделе Сербия официально соглашается с потерей своих святынь — монастырей Высокие Дечаны, Грачаница и Печского патриаршего монастыря, которые находятся за пределами северных муниципалитетов. Для косоваров же сербы — однозначно виновники их многочисленных бедствий в 1990-е годы, которые при этом хотят получить часть территории.
Во-вторых, такое простое решение может стать прецедентом для других частей бывшей Югославии. Если можно разделить Косово, то следующей в очереди может стать Босния и Герцеговина, в состав которой входит Республика Сербская, исторически ориентированная на сближение с Сербией и поддерживающая тесные связи с Россией. А дальше может встать вопрос и о других странах, стоит только разбудить лихо.
В принципе, есть опыт Северной Македонии, где трудные решения были отложены до будущих поколений и сейчас (правда, ценой смены названия) урегулированы отношения с Грецией, достигается компромисс с Болгарией — нынешним летом болгарский парламент проголосовал за снятие вето на вступление Северной Македонии в Евросоюз. Разумеется, так можно поступить и в этом случае. Но это означает откладывание вступления Сербии в Евросоюз на неопределенное время и подвешенный статус Косово, что вряд ли устроит стороны. Так что всплески противоречий и попытки компромиссов будут продолжаться — в премьерство Курти более вероятны, разумеется, первые.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора