Еще в конце 2019 года страны Европейского союза договорились провести «Конференцию о будущем Европы» — двухлетнюю серию обсуждений, где были бы собраны и отсортированы предложения граждан и разного рода общественных групп. Формально конференция завершается 9 мая, в День Европы, отмечаемый в ЕС в честь декларации французского министра иностранных дел Робера Шумана, в 1950 году положившей начало послевоенному процессу интеграции Западной Европы.
Обновить условия
В середине XX века интеграция была лишь экономической и участвовали в ней только шесть государств. Сегодня в ЕС 27 разнородных по уровню развития и политической специфике стран, а компетенции Евросоюза затрагивают практически все области деятельности государств. К странам-членам добавляется группа кандидатов на вступление в ЕС, и хотя вряд ли кто-то из них получит в ближайшие годы заветный статус, они постепенно перенимают правила и политику, формулируемые в Брюсселе. Обеспечить слаженность такого оркестра — задача не из простых.
Делегаты Конференции о будущем Европы сформулировали 49 предложений относительно дальнейшего развития ЕС, объединенных в девять тематических разделов. 10 предложений касаются экологии и здравоохранения, 11 — экономического развития и цифровизации, еще 11 — демократии и прав человека, остальные посвящены международному положению ЕС, миграции и образованию. Европарламент, являющийся, в отличие от Конференции, постоянно действующим органом власти ЕС, в целом одобрил результаты обсуждений и призвал приступить к соответствующей корректировке договоров, находящихся в основе правовой системы Евросоюза. Это лишь первый шаг в ожидаемом сложном процессе согласований, которые займут еще не менее двух лет и могут сильно проредить и трансформировать изначальные идеи.
Евросоюзу не впервой вносить правку в свои основополагающие документы. Римский договор 1957 года сменил Маастрихтский 1992-го, трансформировавший Европейское сообщество в «союз». Затем в течение десятилетия бурного расширения ЕС, в 1997-2007 годах, последовали договоры, принимавшиеся в Амстердаме, Ницце и Лиссабоне. Вступивший в силу в конце 2009 года Лиссабонский договор действует по сей день. И хотя мнение граждан о каждом новом договоре имело определенное, а в случаях, где дело доходило до референдумов, и критическое значение, все же главным было одобрение со стороны правительств стран-членов. Именно это может стать камнем преткновения для новых реформ.
Вето для несогласных
Один из наиболее сложных вопросов, неоднократно поднимавшийся в ЕС на разных уровнях — существующее сейчас единогласное принятие решений по наиболее важным темам, в частности, внешнеполитическим. Получается, что несмотря на беспрецедентный, в сравнении с другими подобными объединениями, уровень интеграции, значимые для 450 млн граждан ЕС решения могут провалиться из-за позиции всего одной страны-члена, а население некоторых из них — менее миллиона человек.
Европарламент — структура, определенно выигрывающая от принятия решений по принципу большинства, в том же направлении смотрели и делегаты Конференции, поддержавшие отказ от единогласия. Однако для многих стран-членов принципиально важно сохранить фактическое право вето на принятие ключевых решений, и просто следовать воле арифметического большинства граждан ЕС или евродепутатов они не готовы, пусть даже это большинство в две трети, оговоренное дополнительными условиями. Характерно, что из всех итогов Конференции, это едва ли не единственный вопрос, вызвавший заметный резонанс за пределами ее непосредственных участников.
При всем внутреннем разнообразии Евросоюз мыслит себя как сообщество, основанное на общем понимании ценностей и демократических институтов. Это не абстракция, но важнейшее условие взаимного доверия. Если бы оно соблюдалось в полной мере, ЕС, возможно, было бы легче отказаться от вето отдельных стран. Однако именно сейчас хорошо видны острые противоречия в понимании тех самых ценностных основ между институтами ЕС, с одной стороны, Польшей и Венгрией, с другой. Трагические события на Украине вытеснили эти проблемы из центра общественного внимания, но они по-прежнему не разрешены. Надежды на то, что сложившееся положение скоро изменится, в очередной раз подорвали успешные для Виктора Орбана результаты недавних венгерских парламентских выборов. Оставшись в абсолютном меньшинстве в ЕС, Варшава и Будапешт не планируют следовать за Лондоном и выходить из Евросоюза. Но свою особость они защищают, в том числе, благодаря единогласию и отказ от него не поддержат.
Конференция о будущем Европы задумывалась как способ стимулировать граждан ЕС заинтересоваться устройством союзных механизмов и принять участие в их развитии. Но добиться этого не удалось. Значительная часть Конференции пришлась на месяцы пандемического шока, когда и странам, и гражданам было не до того. Смелые предложения делегатов, в частности, в отношении единогласия, окажутся нереалистичными, а реалистичные — банальными. И без Конференции было известно, что жителей ЕС волнуют экологические проблемы, переход на зеленую энергетику, цифровизация и проблемы рынка труда. Примерно также выглядят приоритеты действующего состава Европейской комиссии. Что-то из предложений граждан чиновники интегрируют в свою программу действий с мыслью «мы и так собирались это делать».
Скорее всего, время для очередной институциональной реформы ЕС просто не пришло. Принятие нового договора или даже существенных поправок в действующие документы могло бы спровоцировать референдумы, открывающие новые возможности для евроскептиков-популистов, которым европейский мейнстрим не хотел бы давать такой шанс. Беспрецедентный конфликт на Украине тоже не благоприятствует перестройке. Многодневные прения Конференции останутся полезным упражнением на будущее, а главы государств и правительств решат, что договоры на переправе не меняют.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора