Санкции работают: можно ли уйти от монополии зарубежного софта в России
В конце марта президент Владимир Путин ввел запрет на использование зарубежного программного обеспечения (ПО) на объектах критической информационной инфраструктуры (КИИ). Полный запрет вводится с 1 января 2025 года. В качестве первого этапа президент запретил с 31 марта покупку импортного софта без согласования с регулятором.
К субъектам критической инфраструктуры в России относятся компании и организации, занятые в стратегически важных для государства отраслях: транспорта, связи, здравоохранения, металлургии, науки, энергетики, банковской сферы, атомной промышленности и т. д.
В чем заключается проблема? Поддержка множества наименований софта для этих отраслей, включая критически важные обновления, происходит из-за рубежа. Через эти обновления можно внедрить в IT-систему пользователя вредоносный код, а саму программу или какую-то ее часть — просто отключить.
Относительно недавно такую вероятность отметали как фантастику и паникерство. Сегодня это реальность. В условиях, когда коллективный Запад блокирует золотовалютный резерв целой страны, внедрение вредоносного кода в обновления софта для определенных территорий с определенных IP-адресов будет считаться элементом доблести. Да и просто невыполнение обязательств договоров по поддержке ПО теперь у западных вендоров не считается чем-то предосудительным по отношению к российским клиентам.
Поэтому указ президента — мера своевременная, хотя и введенная с некоторым опозданием.
Сервис недоступен
Этот шаг также демонстрирует четкое понимание того, что у нас есть большой рынок для продолжения импортозамещения софта. Это набивший оскомину термин, но нужно и дальше наращивать объемы разработки программных решений для собственных нужд.
Давайте представим, что было бы, если бы у нас не было Национальной системы платежных карт (НСПК) и платежной системы «Мир». С отключением Visa, MasterCard, платежных систем Apple Pay и Google Pay коллапс в финансовой сфере произошел бы со 100%-ной гарантией, просто потому, что в один прекрасный день создатели этих систем, повинуясь не столько соображениям собственной выгоды и целесообразности, сколько политическим прихотям элит, принимают решения, которые отключают целую страну. Меняются настройки в ПО — и все, «сервис недоступен».
Могли бы такие меры поставить систему на колени, при том что в России один из самых высоких в мире уровней безналичных платежей? Да, конечно. Это яркий пример постоянной актуальности импортозамещения.
Время на адаптацию
Есть ли у нас такой же задел по другим отраслям? Ответ будет зависеть от конкретного направления.
Например, по ERP-решениям (решения для планирования ресурсов предприятия) и приложениям для корпоративного учета он будет позитивным: у нас успешно работает экосистема продуктов «1С», которые используют практически все компании в стране. Здесь ничего не нужно импортозамещать: даже работающие в России иностранные компании ведут двойной учет — по МСФО и РСБУ, который и реализуется в среде «1С».
Примерно так же дело обстоит с сегментом операционных систем: есть полностью готовые отечественные разработки для клиентской и серверной составляющих. Даже отказ от операционной системы Microsoft принципиально ничего не поменяет, а только потребует времени на переход и адаптацию.
В транспортной инфраструктуре, в сфере управлении гидросистемами, атомной и космической промышленности софт всегда был практически полностью отечественным. В этих сегментах, как и в случае корпоративного учета, ничего драматического не произойдет.
Где-то потребуется переход на отечественные аппаратные платформы — но это дело небольшого времени. Исходные коды этого софта и разработчики находятся в нашей стране, большого труда адаптировать продукты должным образом не составит.
Некоторые решения есть по другим направлениям программного обеспечения для критической инфраструктуры. Например, в сегменте CAD и CAM-приложений (для строительства и дизайн-проектирования) есть отечественные решения — «Компас-3D» и FlowVision.
Закрывают ли эти приложения все задачи, которые стоят перед нашими предприятиями, разработчиками и потребителями этого вида программных продуктов? Нет. Но по этому направлению есть от чего отталкиваться, это не пустынное поле.
Однако в некоторых областях отечественного программного обеспечения для КИИ попросту нет.
Лучшие практики
Можно ли быстро заполнить этот вакуум и заместить импортные продукты, оперативно создав нужный софт с нуля? Скорее да, чем нет. Россия — одна из стран-поставщиков IT-компетенций, проще говоря, у нас много квалифицированных разработчиков.
Но в таких направлениях с учетом стартовых позиций нужна настоящая революция, потому что в некоторых сферах, например, в энергетике, к сожалению, традиционно массово применялось иностранное ПО. Наших аналогов практически не возникало, а когда они появлялись, то их вытесняла продукция глобальных лидеров благодаря ее распространенности в мире, хорошей техподдержке и продуманности функционала в деталях. Менеджеры по продажам формулировали это так: «Зачем создавать свое с нуля, когда есть best practices».
Аналогичная ситуация в здравоохранении. Под эти сферы, к сожалению, либо почти нет базиса, либо он находится в зачаточном состоянии, когда на волне разговоров об импортозамещении в инициативном порядке некоторые компании и стартапы стали пытаться что-то создавать. Но этот рынок занят иностранными решениями и глобальными корпорациями, которые легко поглощают стартапы и команды разработчиков медицинского софта.
Именно поэтому подписанный президентом закон и подразумевает два этапа перехода. В направлениях и отраслях, где переход на свой софт по щелчку пальцев невозможен, за три года нужно будет проделать тот объем работы, который в других направлениях занял 30 лет.
В духе госплана
Сроки кажутся фантастическими. Но если подойти к делу комплексно, то и этот дефицит времени преодолим. Для этого потребуется обеспечить подход к задаче в духе госплана.
И здесь не стоит морщиться и приводить аргумент, что свободное творчество в IT и плановый подход несовместимы. Многие из лидирующих в технологическом отношении стран, такие как Япония, Южная Корея, Индия и Китай очень многие элементы своей образовательной системы и общего подхода к управлению позаимствовали из опыта СССР. В том числе — разумное взвешенное планирование в стратегических отраслях.
Системный государственный подход в IT предполагает, что конечную задачу будут решать частные предприятия и лица, инициативные группы, компании единомышленников в формате стартапов.
Но для того, чтобы они появились, нужно создать продуктивную среду, где их можно будет «посеять» и взрастить. Та же Кремниевая долина — это не стихийная развивавшаяся локация, а вполне себе правительственный проект, который через много лет системной работы привел к тем результатам, которые сегодня восхищают весь мир.
Надеюсь, что в связи с последними событиями одним из первоочередных шагов правительства станет возврат нашей системы образования с отказом от Болонского процесса. Это позволит обеспечить тот фундамент, который значительно ускорит технологическое развитие страны, в том числе в области IT.
С системным подходом к планированию разработок и развитием высшей школы с опорой на лучшие отечественные традиции можно совершить значительный прорыв в области разработки.
Далее нужно обеспечить поддержку в правовом поле: правительство должно предусмотреть через профильные министерства выделение необходимого объема помощи, субсидии, льготное кредитование и дотации в IT-сфере. Это целый пакет мер, без которых выполнить требования указа будет невозможно.
Гигантские возможности
Самые главные шаги к импортозамещению в IT должны происходить в сознании людей — как представителей отрасли, так и пользователей. Начать необходимо с отказа от продуктов-монополистов, которые массово используются из-за гигантской инерции привычки.
Скажу сейчас крайне непопулярную вещь: следует запретить продажу любых компьютеров с предустановленной операционной системой от Microsoft. Но уход от монополии следует начинать именно так. На более слабом «железе» операционные системы семейства Linux работают гораздо быстрее, иногда до 30% по сравнению с привычными Windows. Потому что они лучше заточены под устройства с более скромными возможностями.
Cтек программного обеспечения под Linux ничем не отличается от привычных глобальных продуктов в плане дизайна, функционала или удобства. Сегодня визуально Linux может выглядеть привычно как для пользователей Windows, так и для пользователей MacOS — и конечному потребителю будет комфортно. Но также он может быть уникальным и не похожим ни на что — это должно понравиться всегда ищущему новизны молодому поколению.
Второй фундаментальный момент в идеологическом противостоянии — нужно осознать, что уход иностранных вендоров и санкции в целом освобождают рынок. Это открывает гигантские возможности для тех, кто никогда о них и не мечтал. Грубо говоря, кто-то хотел сделать конкурента Instagram. Однако если существует продукт с 99% рынка в своей нише, экономической целесообразности в таком проекте нет. И вот он, ваш шанс, здесь и сейчас.
Закон о ПО для критической инфраструктуры в этом свете — просто настоящий праздник. Он открывает гигантские возможности, которые в исторической перспективе случаются буквально один раз в жизни.
Сложившаяся ситуация для разработчиков — что-то вроде эпохи первоначального накопления капитала, только на уровне создания технологических решений и целых платформ. Целые ниши рынка освобождаются через ввод законов, а скоро и мер поддержки и льгот.
Действительно, санкции — работают.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора