Восстановление российской экономики после рецессии, вызванной пандемией, в целом завершилось в первом полугодии 2021 года. То есть это произошло несколько раньше, чем ожидалось, благодаря поддержке глобального рынка нефти и газа и общему росту оптимизма в связи с ослаблением санитарных ограничений. Однако сразу вслед за этим уже в III квартале рост сильно замедлился: объем ВВП в постоянных ценах увеличился всего на 0,1% (квартал к кварталу с устраненной сезонностью), объемы инвестиций сократились на 0,7%, розница и платные услуги после исчерпания отложенного спроса к началу зимы откатились примерно к уровням 2019 года. Хотя замедление роста в целом было ожидаемым (консенсус-прогноз Института «Центр развития» НИУ ВШЭ на 2022 год составляет 2,5% ВВП против 4,3% в 2021 году со снижением до 2,0–2,1% в последующие годы), ситуация пока выглядит сложнее, чем простое восстановление докризисной инерции.
Уже можно сказать, что главной тенденцией 2022 года станет завершение периода оптимизма и экономической активности и возврат к защитной модели поведения бизнеса, граждан и самого государства в условиях возросших экономических и прочих внутренних и внешних рисков. Главные из них — повышенная инфляция и снижение доступности кредита, угроза новых санкций на фоне роста геополитической напряженности, а также продолжение пандемии с сохранением высокого уровня смертности и появлением новых штаммов.
Для бизнеса главным механизмом защиты становится отказ от новых инвестиций, особенно заметный на фоне рекордных объемов прибыли во II–III кварталах 2021 года. Накопление финансовых резервов и осторожность в развитии новых проектов позволят удержаться на плаву в условиях охлаждения спроса и роста процентных ставок, а также возможной волатильности курса рубля. Инвестиции в пределах необходимого будут означать сохранение совокупной нормы накопления на сложившихся долгосрочных уровнях — 20–21% ВВП. Инвестировать больше обычного в этой ситуации смогут себе позволить разве что крупнейшие банки и компании с госучастием, заинтересованные в стратегическом развитии технологий, прежде всего цифровых и низкоуглеродных. Однако реализацию этих планов могут осложнить новые санкции, в случае если они затронут финансовые операции и импорт передовых технологий.
Для населения ускорение потребительской и особенно продовольственной инфляции уже привело в последние месяцы 2021-го к прекращению роста зарплат в реальном выражении. Можно ожидать, что после всплеска доходов в III квартале, связанного с разовыми выплатами в преддверии думских выборов, дальнейшая их динамика не будет выше динамики зарплат. Кроме того, инфляция обострила проблему сохранения сбережений на монополизированном рынке банковских вкладов. Поэтому инвестиции в жилье остаются привлекательнее любых финансовых инструментов по соотношению риска и доходности, и перегрев рынка недвижимости в ближайший год продолжится даже вопреки повышению ипотечных ставок.
Государство со своей стороны не спешит стимулировать экономику: с начала 2021 года ужесточается бюджетная политика, доходы растут быстрее расходов, в 2022-м не предполагается начинать новые инфраструктурные проекты за счет средств Фонда национального благосостояния. Наряду с последовательным курсом ЦБ на борьбу с инфляцией с помощью повышения ключевой ставки это означает приоритет макроэкономической стабильности над иными целями экономической политики по крайней мере на ближайший год. Дополнительные бюджетные вливания может получить лишь система здравоохранения, что связано с рисками новых волн пандемии и неготовностью государства, бизнеса и общества к введению жестких карантинных мер, ограничивающих социальные контакты и деловую активность.
Таким образом, в начале 2022 года складываются условия, не слишком благоприятные для перехода к долгосрочному экономическому росту, предусмотренному планами правительства. Достижение устойчивых темпов роста ВВП выше 3%, как предполагает прогноз Минэкономразвития, требует в первую очередь победы над инфляцией, а затем увеличения инвестиций на 5–6% в год на фоне хорошей динамики потребительского спроса, а также решения проблем нарастающего дефицита рабочей силы и низкой производительности труда. Однако быстрых успехов на этих направлениях ожидать не стоит.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора