«Граждане» и «неграждане»: почему Сергей Собянин отказывается от дебатов

Леонид Полищук Автор

Потенциальные избиратели действующего мэра, как правило, равнодушно относятся к возможности участвовать в управлении городом

Сергей Собянин после некоторых раздумий решил отказаться от участия в предвыборных дебатах с остальными претендентами на пост московского мэра. Ранее Собянин говорил о нежелании «раскручивать» менее известных конкурентов, дебатируя с ними на равных. Было объявлено, что и. о. мэра предпочитает предвыборной полемике непосредственное общение с избирателями.

Впервые предвыборные теледебаты состоялись в США между Ричардом Никсоном и Джоном Кеннеди в 1960 году и с тех пор стали нормой избирательных кампаний во многих странах. В последние годы дебаты в прямом эфире между соискателями высших государственных должностей были проведены в Иране, Афганистане и Монголии. Несколько месяцев назад такие дебаты впервые состоялись накануне президентских выборов в Кении. Наблюдатели в соседней Уганде, где президент Йовери Мусевени находится у власти с 1986 года, полагают, что у них предвыборные дебаты были бы невозможны – участие в них президента стало бы подарком оппозиции. Мусевени выигрывает выборы без дебатов, считая свои заслуги и опыт руководства страной очевидными для избирателей преимуществами перед конкурентами.

В современных демократиях предвыборные дебаты сродни интервью с соискателями рабочих мест, с той лишь разницей, что работодателями в данном случае являются избиратели.

Открытая и нередко жесткая полемика во время дебатов позволяет судить о личностях и платформах кандидатов куда полнее, чем монологи и политические декларации. Ценность дебатов для информирования избирателей не вызывает сомнения и подтверждена многочисленными исследованиями. Влияние дебатов на исход кампании особенно заметно в тех случаях, когда некоторые потенциально сильные кандидаты менее известны избирателям, чем их соперники, когда многие избиратели не определились с выбором или когда несколько кандидатов имеют сравнимые шансы на успех.

Вместе с тем с точки зрения логики собственной избирательной кампании Собянин, вероятно, принял правильное решение.

Дело даже не в том, что Алексей Навальный, скорее всего, переиграл бы своего соперника как полемист, и не в том, что задавал бы неудобные вопросы (которые в окружении и. о. мэра почему-то называют «хамскими»). Куда важнее, что шансы Собянина переубедить сторонников Навального невелики, поскольку эти люди хотят системных перемен и ориентируются не столько на персоналии, сколько на политическую философию и «родословную» кандидатов. Напротив, Навальный мог бы добиться заметных приобретений. Он, скорее всего, близок к исчерпанию своей естественной политической базы – образованной молодежи и либерально настроенного среднего класса, и эта база недостаточна для победы на выборах, сколь бы честными и прозрачными они ни были. Чтобы рассчитывать на большее, Навальному необходимо обратиться к политически неангажированному большинству, которое остается по преимуществу апатичным, не знает Навального или не доверяет ему и, несмотря на жалобы на пробки, тарифы ЖКХ, коррупцию и мигрантов, в общем и целом удовлетворено нынешним положением вещей или не верит в возможность изменений к лучшему, опасается перемен и живет по принципу «от добра добра не ищут».

Навальный пытается достучаться до таких избирателей при помощи листовок, баннеров, «кубов» и встреч у станций метро в спальных районах, но этого мало для охвата города с населением, превышающим среднеевропейскую страну. Дебаты с полноценной трансляцией в прайм-тайм могли бы радикально изменить ситуацию, а участие в них и. о. мэра безусловно подогрело бы интерес аудитории, которая запаслась бы поп-корном и ни за что не пропустила такого зрелища. Собянин искренне говорит о нежелании оказывать такую поддержку все более опасному конкуренту. Пусть оппозиция скажет «спасибо» за помощь с преодолением муниципального фильтра – если Навальный не довольствуется ролью спарринг-партнера, то ему не следует рассчитывать на новые «пряники».

Собянин может также не беспокоиться о том, что политически равнодушные или лояльные ему москвичи накажут и. о. мэра за неуважение и высокомерие. Скорее наоборот – эта часть московского электората считает нормой заранее отрежиссированные «встречи с народом» и воспримет разговор на равных с «внесистемной оппозицией» как десакрализацию власти, что также может нежелательным образом отразиться на исходе выборов. Разумеется, отказ от дебатов вызовет осуждение сторонников оппозиции, но эти люди, судя по всему, останутся в меньшинстве. Таким образом, и в Москве, и в Уганде одна и та же логика диктует политическому деятелю, олицетворяющему «вертикаль власти», одни и те же прагматичные решения.

Избиратели, которых не смущает отказ политика от публичных дебатов, относятся к категории «неграждан» – под этим термином в политической теории понимается не наличие или отсутствие паспорта или иных официальных документов, а незаинтересованность в общественных делах.

Обычно «неграждане» приучены довольствоваться малым, но главное в том, что их запросы касаются прежде всего личного благополучия и почти не затрагивают происходящего с регионом или страной.

«Неграждане» привыкли к тому, что перед покупкой мебели или турпоездкой они придирчиво сравнивают несколько вариантов, интересуясь соотношением цены и качества, но не представляют, что то же можно и нужно делать, выбирая мэра или президента. На выборах 2003 года Юрий Лужков, отказавшись от дебатов со своими соперниками, получил тем не менее 75% голосов избирателей, благодарных за «мэрские надбавки» и не задававших вопросы о прозрачности, пополнении и расходовании городского бюджета, градостроительной политике и борьбе с коррупцией.

«Граждане», напротив, ожидают от властей не материальной помощи, а общественных благ – комфортной среды, хороших школ и больниц, надежной полиции, продуманной застройки и борьбы с пробками и т. п.

«Граждане» понимают, что платят за все это своими налогами, и хотят быть уверены в том, что власть распорядится бюджетом и административными полномочиями эффективно и в интересах общества. Для этого и нужны дебаты, где кандидаты предлагают альтернативные программы и спорят друг с другом об их достоинствах и недостатках, позволяя заказчику – гражданам – сделать информированный выбор. Данные международной статистики свидетельствуют о прямой зависимости благополучия стран и регионов от того, насколько велика доля «граждан» среди избирателей и кому именно – «гражданам» или «негражданам» – принадлежит на выборах решающий голос.

Число граждан – в кавычках и без – за последние годы в России и, вероятно, особенно в Москве, значительно выросло. Решив свои частные материальные проблемы, люди стали острее воспринимать нехватку общественных благ, и это почти автоматически повышает их заинтересованность в политике и требовательность к качеству государственных услуг. Результаты голосования 8 сентября позволят уточнить оценку доли «граждан» среди столичных избирателей и безусловно будут приняты во внимание участниками будущих избирательных кампаний, когда им вновь придется выбирать между Кенией и Угандой, принимая решение об участии или неучастии в предвыборных дебатах.