До выборов президента Венесуэлы остался месяц. К 14 апреля гражданам республики предстоит определиться, кого они хотят в руководители: официального преемника Уго Чавеса, боливарианского социалиста Николаса Мадуро или лидера оппозиции, либерала Энрике Каприлеса. Страсти кипят через край. Мадуро уже успел назвать Каприлеса фашистом, а то ли еще будет.
Волнуются и в Москве, особенно на Овчинниковской набережной, где сидит Федеральная служба по военно-техническому сотрудничеству (ВТС). Поспешность, с которой «осведомленный источник» уже в день смерти Чавеса выступил с заявлением, что мы выполним все обязательства по поставкам оружия, даже если победит оппозиция, не оставляет сомнений: на Овчинниковской, да, очевидно, и в Кремле, встревожены. Шансы Каприлеса не так уж малы. На последних выборах, играя против самого Чавеса, он набрал более 40%. Теперь соперник не столь харизматичен. И если оппозиционер выиграет, вопрос встанет по-другому: Россия-то готова выполнять обещанные поставки, но будут ли они нужны поправевшей Венесуэле?
Обиднее всего для наших торговцев оружием, что они только-только залатали одну дыру в своих бизнес-планах, как рядом грозит образоваться новая.
Два главных отчетных показателя ВТС похожи на две самые важные цифры нефтяной отрасли: сколько нефти добыто и сколько за тот же период разведано запасов. Когда вторая цифра больше первой, нефтяник уверенно смотрит в завтрашний день. Ну а когда нет — тогда нет. Для ВТС первому показателю соответствует годовой объем поставок, а разведанным запасам — сумма заключенных за год новых контрактов. До 2010 года включительно очередные порции контрактов особых опасений не вызывали. Арабская весна, начавшаяся, не придирайтесь к терминам, 18 декабря 2010 года и кое-где (например, в Сирии) продолжающаяся по сей день, лишила торговцев оружием сна. Из-за введенного ООН эмбарго на поставки оружия мы в одной Ливии недосчитались $2 млрд.
В официальной справке службы ВТС об итогах 2011 года есть данные о перевыполнении плана поставок — $13,2 млрд против $11,6 млрд. Приведен общий объем портфеля заказов на будущее ($40 млрд), но вот данные по сумме контрактов 2011 года отсутствуют. Зато они содержатся в отчете Исследовательской службы конгресса США, из которого следует, что хвастать и правда было нечем: за 2011 год Россия заключила контрактов всего на $4,8 млрд против $8,9 млрд годом раньше. И это на фоне роста аналогичного американского показателя с $21,4 млрд аж до $66,3 млрд (за счет новых гигантских заказов саудовцев)! При такой удручающей динамике выходило, что уже через пять лет мы проедим все «запасы» и продавать оружие станет некому. Возникла угроза ухода с мирового рынка вооружений.
Торговцы оружием зашевелились. Клиентам стали активнее предлагать не только оружие, но и продукцию двойного назначения (например, газовские автомобили «Тигр»). «Рособоронэкспорт» завалил предложениями чуть ли не всю Африку, пытаясь расширить операции с традиционными партнерами (Уганда, Ангола, Эфиопия и др.) и соблазнить новых (Габон, Гана, Кения и др.) Помимо прямых продаж оружия стали развиваться совместные производства и исследовательские работы с другими странами (Индия, Китай), обучение иностранных специалистов в России. Служба ВТС плотнее занялась модернизацией и ремонтом ранее поставленной техники: за это ведь тоже платят.
Экстренные меры принесли результат. По итогам 2012 года цифры поставок и новых контрактов существенно выросли и практически сравнялись, превысив каждая $15 млрд. И вот после таких-то трудов вдруг наступает неопределенность в Венесуэле, которая вновь грозит подпортить заветные показатели.
Пока, впрочем, страхи не слишком велики. Отказавшись в 2006 году от закупок американской техники, Венесуэла за 7 лет успела настолько крепко сесть на иглу военно-технического сотрудничества с Россией, что перестроиться в обратном направлении за пару лет не сможет в любом случае. Победит на выборах наследник Чавеса или лидер оппозиции, ему придется иметь дело с уже поставленной российской техникой. Это танки Т-72Б1, боевые машины пехоты БМП-3М, бронетранспортеры БТР-80А, самоходные гаубицы «Мста-С», самоходные минометы «Нона-СВК», системы залпового огня «Град» и др. А еще в Венесуэле при участии России строится завод по производству автоматов Калашникова, а в Томске обучаются венесуэльские танкисты.
Венесуэла уже потратила на ВТС с Россией, по данным Центра анализа мировой торговли оружием (ЦАМТО), порядка $10 млрд, а с 2012-го до 2015 года включительно потратит, по оценке директора ЦАМТО Игоря Коротченко, еще $3,2 млрд и станет вторым по размеру покупателем российского оружия после Индии.
Наконец, еще не факт, что если на выборах победит Энрике Каприлес, он займет откровенно проамериканскую и антироссийскую позицию: половина населения страны против этого. Скорее, Россия из приоритетного партнера превратится в одного из многих равных, а это гарантирует нам по крайней мере не слишком резкое снижение объемов сотрудничества.
Беспокоиться нужно скорее не об одном венесуэльском рынке, а о перспективах торговли российским оружием в мировом масштабе.
Торгуя старыми ноу-хау, чтобы сохранить объемы текущих продаж и новых контрактов, мы рискуем тем, что партнеры начнут производить технику сами, и в долгосрочной перспективе это ударит по столь благополучным сейчас цифрам ВТС. Сенсация последних недель: Китай построил свой новый боевой вертолет Z-10 по российскому проекту 941, который был выполнен фирмой «Камов» в 1995 году. Поднебесная еще отстает на несколько лет по технологиям, однако теперь уже не нуждается в закупке таких вертолетов у России. Равно как и в закупке уже не самых современных зенитно-ракетных комплексов С300 «Фаворит», проявляя интерес только к С400 «Триумф». Но мы не можем их экспортировать, поскольку пока самим не хватает, а увеличение мощностей по производству С400 только значится в планах.
Получается, что перспективы торговли оружием на мировом рынке зависят от выполнения внутреннего гособоронзаказа. Дело не только в ноу-хау: загрузка предприятий позволила бы увеличить серийность выпуска продукции, а значит, снизить цену на нее — особенно если предприятия занимают не монопольное положение, а поставлены в условия жесткой конкуренции. Пережив арабскую весну, наши продавцы оружия как-нибудь уж переживут и боливарианскую. А вот если мы потеряем ценовые преимущества перед США, Европой и тем же Китаем, тогда дело действительно плохо.