Прошедший на прошлой неделе в Вашингтоне саммит по борьбе с «насильственным экстремизмом» не стал переломным моментом для российско-американских отношений, несмотря на присутствие директора ФСБ Александра Бортникова.
Бортников, комментируя саммит, заметил, что тот был «политическим», а конкретные меры по совместной оперативной работе спецслужб против исламистов не обсуждались. K сожалению.
Заявление российского силовика о необходимости совместных усилий против терроризма прозвучало в Вашингтоне неслучайно. Такие усилия жизненно необходимы обеим сторонам, равно как и сотрудничество между всеми спецслужбами мира против разрастающейся проказы «Исламского Государства Ирака и Леванта» (ИГИЛ). провозгласившей воссоздание «Халифата». Она растекается по Ближнему Востоку и Северной Африке. Левант (Ша’aм по арабски) в свою очередь, включает Сирию, Ливан, Израиль и Иорданию.
Эта организация, возглавляемая иракским боевиком Абу Бакром Аль-Багдади, контролирует огромные территории в Сирии и Ираке. Она дала метастазы из Месопотамии в Саудовскую Аравию, Йемен и Ливию. Новоявленному халифу присягнули боевики «Талибана» в Афганистане и в Северной Африке, а также руководство «Исламского движения Узбекистана» (ИДУ).
На прошлой неделе произвел фурор жуткий ролик на YоuTube, в котором боевики ИГ отрезают головы 21 христианину-копту из Египта (смотреть не советую). В ответ на это президент Египта Абдель Фаттах Аль Сиси поднял в воздух F-16, чтобы бомбить позиции экстремистов.
Америка, Катар и Турция отмежевались от этого вмешательства. «Ливия должна создать единое правительство, перед тем как США поставят ей оружие… В Ливии необходимо политическое решение, а не война», — заявили представители Пентагона и Госдепартамента.
Это странно, потому что Египет борется в Ливии с теми же исламистами ИГ, которых США бомбят в Ираке и Сирии, а кто устроил хаос в Ливии, убрав диктатуру Муаммара Каддафи, нашим читателям объяснять не нужно.
Хотя бы конференцию спецслужб по борьбе с ИГИЛ можно было бы провести четко. Но и тут все не так просто.
Саммит, на который ездил Бортников, вызвал жаркие дебаты в Вашингтоне, прежде всего потому, что администрация Барака Обамы отказалась говорить об «исламистском» характере террористической угрозы.
Более того, выступавшие на мероприятии Обама, вице-президент Джо Байден и другие товарищи вспомнили зверства крестоносцев и заявили, что христиане иногда тоже плохо себя вели. Их главный посыл — с террором должны бороться все вместе: мечети, муниципалитеты, неправительственные организации. На конференцию пригласили представителей мусульманских организаций, в том числе связанных с «Братьями-мусульманами», объявленными в Египте террористической организацией.
В преддверии конференции пресс-атташе Госдепа Мари Харф долго рассказывала о том, что нельзя убить всех террористов, нужно бороться с глубинными причинами (root causes) терроризма, такими как бедность и отсутствие рабочих мест. Над ее видеоклипом не издевался только ленивый. И не зря: в ответ на критику Харф заявила, что в ее позиции слишком много нюансов, чтобы простым смертным она была понятна.
Консерваторы, в частности республиканцы, не замедлили в пух и прах раскритиковать позицию Белого Дома. «У боевиков ИГ уже есть работа — они солдаты джихада», — жестко пояснила Пегги Нунан, бывшая референт Рональда Рейгана и один из ведущих колумнистов The Wall Street Journal.
Нунан цитирует Грэма Вуда, автора эссе «Чего хочет ИГ на самом деле» в журнале The Atlantic. Вуд подробно рассказывает о теологии исламского Апокалипсиса, исповедуемой Халифатом. Он интервьюировал идеологов террористической организации, прекрасно образованных имамов. Именно радикальные исламисты из Европы, а их уже десятки тысяч, составляют боевой костяк ИГ. Люди, выросшие в Англии, Германии, Казахстане, Узбекистане.
И в России. Поэтому неуспех миссии Бортникова особо печален.
Мне приходилось несколько раз писать о братьях Царнаевых, совершивших теракт в Бостоне. Информацию о них ФБР запрашивало в ФСБ. Информация пришла, по мнению американцев, недостаточно детальная. Они сделали повторный, уточняющий вопрос, но оперативно ее не отработали. Ответа из Москвы не получили. И не удивительно.
Хотя дело Царнаевых развивалось еще до Украины, в 2012-2013 годах, отношения спецслужб уже тогда становились все хуже: Россия видела в США «главного противника», а «компетентные органы» и тут и там друг другу не доверяли.
«Борьба с радикальным исламом осложняется недоверием между разведками России и США. Сегодня эти отношения находятся на низшей точке после конца холодной войны», — говорит Егор Энгельгардт, сотрудник РАН и эксперт по политическому исламу.
Грэм Вуд пишет, что в идеологии ИГ четко сказано, что халиф (исламский высший правитель) не может остановить джихад. Более того, он не имеет права подписать мирный договор с неверными. Возобновляемое перемирие сроком до десять лет, как это делал Пророк Мухаммад, подписывать можно. Но его можно и нарушить в любой удобный для халифа момент.
Угрозы для России со стороны «Исламского государства» ясны: во-первых, это возвращение закаленных в боях моджахедов из Сирии и Ирака на Северный Кавказ. Критическая масса таких фанатичных бойцов может составить серьезную угрозу власти Рамзана Кадырова и ситуации в других северокавказских республиках.
Во-вторых, это их продолжающееся давление на Сирию — несмотря на американские бомбардировки ИГИЛ. Падение режима Башара Асада может стать серьезным ударом по российским (и иранским) интересам в Сирии.
В-третьих, уже упомянутое «Исламское движение Узбекистана» (ИДУ), участвовавшее в нападении на аэропорт в Карачи в июне 2014 года, способно дестабилизировать обстановку в Ферганской долине и во всей Центральной Азии. Режим Ислама Каримова, не имеющего наследника, подвергнется серьезному стрессу при наследовании престола в Ташкенте. При поддержке движения «Талибан» и ИГИЛ, исламисты способны создать ситуацию, которая потребует массированного военного вмешательства России в Средней Азии.
Если война в Украине не будет к тому времени закончена, Москве придется сражаться на оба фронта. Другой вариант — невмешательство — подорвет статус Кремля как гаранта безопасности в Центральной Азии и откроет ворота для китайской экспансии.
А вот этого как раз Москве и не нужно.
России придется разбираться и со сложными взаимоотношениями с Турцией. С одной стороны, Турция увеличивает зависимость от российского газа и готова вместе с Россией не давать странам НАТО наращивать влияние в Черном Море. С другой — Турция и Катар фактически поддерживают ИГИЛ, а Россия — Асада.
В будущем, скорее всего, Турция применит исламскую карту для усиления влияния на Кавказе, в Татарстане и далее везде среди исламской «уммы» России.
В сухом остатке Россия остается один на один с ИГИЛ. Саудовская Аравия, враг Асада и конкурент на нефтяном рынке, на союз с Россией не пойдет. Разве что поможет улучшение отношений с Египтом, новым борцом с исламским радикализмом. Но с президентом Египта аль Сиси на ножах друзья России — турецкий президент Реджеп Эрдоган и движение «Хамас».
Поди разберись!
Разговоры о хороших отношениях с Китаем, Индией, Бразилией и Южной Африкой в пользу бедных. Они не имеют военного потенциала в грядущей затяжной войне с исламистскими фанатиками.
Стратегически угрозы для России идут с юга и с востока, а не с запада. Несмотря на войну с Украиной, Россия уже 300 лет находится в экономическом и культурном симбиозе с Западом. Придумывая себе американского «врага», отмежевываясь от Запада, Россия обрекает себя на геополитическое одиночество и на противостояние с глобальными и внутренним силами радикального ислама — один на один.
А один в поле не воин.