Уход победителя: как миллиардер Иванишвили изменил грузинскую политику
Значение завершившихся выборов президента в Грузии несравнимо с обычной кампанией по избранию главы государства. Электоральная арифметика, свидетельствующая об уверенной победе кандидата от коалиции «Грузинская мечта» Георгия Маргвелашвили уже в первом туре, вряд ли сама по себе что-то объяснит тому, кто попытается разобраться в хитросплетениях кавказской политики. Просто потому, что не этот политик (до 2012 года фактически неизвестный грузинскому избирателю) является реальным победителем избирательной гонки.
Для того чтобы адекватно оценить роль прошедшей президентской кампании, необходимо отмотать стрелки на год назад. В 2012 году на политический Олимп Грузии стремительно ворвался миллиардер Бидзина Иванишвили. Его, надо сказать, весьма эклектичная коалиция сделала то, о чем многие годы противники Михаила Саакашвили могли только мечтать. Символичным было и ее название — «Грузинская мечта». Ведомый известным бизнесменом предвыборный блок одержал уверенную победу на парламентских выборах, а президент Грузии попал в собственные же силки. Понимая, что в нынешнем году ему придется покидать президентское кресло, Саакашвили вместе с командой провели конституционную реформу, в соответствии с которой полномочия между органами государственной власти перераспределялись от президента в пользу правительства (и его главы) и парламента. Чтобы идея материализовалась, тогдашней «партии власти» — «Единому национальному движению» — нужна была самая малость — выиграть парламентские выборы. Однако в эти планы и вмешался Бидзина Иванишвили.
Ему удалось, во-первых, консолидировать разномастную оппозицию, во-вторых, обеспечить кампанию ресурсами, неподконтрольными власти, а в-третьих, найти правильные идеи для выборной борьбы. Он сделал ставку на патерналистские настроения, критику высокой социальной цены реформ и внешнеполитических авантюр Саакашвили.
Результат превзошел все ожидания. «Грузинская мечта» выиграла парламент и получила право формировать свое правительство.
Некогда могущественный Саакашвили превратился в президента-«хромую утку».
За несколько месяцев 2013 года премьер поставил под свой контроль «силовиков», провел ротацию дипломатического корпуса, а вчерашние фавориты и «серые кардиналы» попали под бдительное око правоохранительных структур и судебных инстанций. В итоге глава государства еще до окончания срока своих полномочий превратился в специалиста по произнесению речей на различных международных форумах.
В этом контексте президентские выборы 2013 года фактически не имели самостоятельного значения. Это был второй акт игры. Кампания-2013 не была соревнованием первых лиц. И их де-юре победителя Георгия Маргвелашвили, и серебряного призера гонки Давида Бакрадзе трудно было считать лидерами. Первый был приглашен министром в правительство Иванишвили, а до этого работал в образовательной сфере и не был публичным политиком, второй играл в команде Саакашвили, явно уступая по аппаратному влиянию бывшему премьеру Вано Мерабишвили или тбилисскому мэру Гиге Угулаве. Голосование 27 октября было не столько за них, сколько за стоящие за ними символы — премьер-министра и президента.
Но самое интересное даже не это. Два центральных персонажа грузинской политики последнего года, вокруг которых вращалась вся политическая жизнь страны, — Михаил Саакашвили и Бидзина Иванишвили — покидают свои посты. Один — потому что заканчивается срок президентских полномочий, другой, вероятно, из-за того, что политика как таковая ему не слишком интересна: известный олигарх попробовал себя на поприще кризисного менеджера.
Своей миссией он считал уход третьего президента Грузии. Не только с высшего поста в стране, но и из политики.
По возрастным параметрам Михаилу Саакашвили еще рано в пенсионеры. Однако на сегодняшний день во власти он не остается, а общественное мнение отнюдь ему не благоволит. Впрочем, в постсоветской Грузии нередки были случаи тотального разворота от восторга и веры в сверхъестественные силы отдельного лидера до полного разочарования. В этой связи отнюдь не случаен тот факт, что своим последним президентским указом Саакашвили удостоил звания Национального героя посмертно Звиада Гамсахурдиа. Уходящий президент явственно видит параллели со своим опытом, который ему кажется несправедливо оцененным собственным избирателем.
В Грузии закончилась эпоха, начавшаяся 10 лет назад во время «революции роз». Но завершается не только время Саакашвили. В первый раз после распада СССР и обретения независимости в Грузии может произойти мирная и конституционная смена высшей власти. Первый президент Грузии Звиад Гамсахурдиа был свергнут в результате военного переворота, второй глава государства Эдуард Шеварднадзе оставил свой пост в результате «революции роз». Сегодня кавказская республика близка как никогда к мирному политическому транзиту. На смену националистическому романтизму приходит прагматика. Впрочем, будущее страны — это уравнение со многими неизвестными. Уход Саакашвили происходит параллельно с трансформацией системы государственного управления. Теперь президент по своим полномочиям будет выглядеть не как полновластный хозяин, а как типичный глава государства парламентской республики. Тем паче что Маргвелашвили не имеет значительного опыта бюрократической работы. Не меньше вопросов вызывает и намерение Иванишвили, реального победителя политического цикла 2012-2013 годов, оставить политику. Вопрос о его преемнике становится сегодня важнейшей темой. Означает ли уход Иванишвили его превращение в грузинского Дэн Сяопина, который будет держать основные нити в своих руках и быть первым лицом страны де-факто?
Но подобных прецедентов в постсоветской истории не было.
Даже Владимир Путин, имевший в 2008 году высокий уровень популярности, остался на посту премьер-министра и придумал формат «тандема». В противном случае велика вероятность вытеснения главной фигуры фигурами поменьше. Ни для кого не является секретом, что коалиция «Грузинская мечта» во многом создавалась вокруг Иванишвили. Как долго она сможет продержаться после его ухода с поста главы правительства?
Не исключено, что впереди всех нас ждет появление новых ранее неизвестных персонажей и новых идей. Вопрос, готова ли сегодняшняя Грузия к парламентской политике, в которой компромиссы и соглашения значат больше, чем завышенные мечты и персоны лидеров.