2013-й год продолжает показывать нам, насколько сложная штука — революция. После московских горьких уроков (за недостаточно агрессивным протестом последуют откат и реакция) и стамбульской «лабораторной работы» (едва ли удастся победить авторитарного лидера, который сам радикальнее протестующих) наступила очередь каирской контрольной. Та же площадь Тахрир, которая два с половиной года назад свергла Хосни Мубарака и привела к власти «Братьев-мусульман», фейерверками отблагодарила военных за смещение президента Мохаммеда Мурси.
Тогда египетские исламисты не совершили ошибок, которые погубили наш «белоленточный» протест и не дали выиграть турецким бунтовщикам. Они опирались на бедняков, которым давно оказывали материальную и моральную поддержку, и ни им, ни их сторонникам было нечего терять. Они не испугались крови (во время революции погибло больше 800 человек) и победили. Теперь ясно: это была пиррова победа: получив власть, «братья» не смогли ничего сделать с экономикой.
Их «кейс», пожалуй, самый важный из революционных уроков: вот что бывает, если планы мятежников не простираются дальше победы.
Египет — бедная страна, в которой население растет примерно на 2% в год (сейчас это уже почти 84 млн человек, 57% от населения России). В результате Египту нужно все больше топлива.
Еще недавно ему хватало своих ресурсов. Во времена относительного энергетического богатства Мубарак вовсю практиковал популярный в регионе метод борьбы с социальной напряженностью: субсидировал цены на топливо. Литр солярки египетский водитель и сейчас покупает примерно за 15 центов.
Но с 2008 года Египет — нетто-импортер нефти, да и природный газ, которым страна сравнительно богата, скоро будет поступать из других стран в больших количествах, чем экспортируется сейчас. Топливо обходится Египту все дороже и требует валютных расходов, а населению его продают все так же дешево.
Субсидии в размере примерно 11% ВВП пожирают около четверти всех государственных расходов страны.
Мурси, которого привели к власти бедняки, побоялся что-либо делать с этой напастью. Попробуй-ка, скажи людям, которые проливали за тебя кровь, что ты сейчас отберешь у них едва ли не единственный общедоступный вид государственной поддержки!
Революция 2011 года распугала туристов, чьи деньги — да еще переводы от уехавших за границу на заработки, ведь в Египте безработица около 13% (при Мубараке было около 10%) — основа валютных поступлений страны.
После рекордного турпотока 2010 года — 14 млн человек! — в революционном 2011-м приехали всего 9,5 млн, и, чтобы привлечь их, еще и пришлось снизить цены. Страна недосчиталась почти $4 млрд. В 2012 году — у людей короткая память — поток начал «отрастать», достигнув 11,2 млн человек. Но этого было недостаточно: население-то продолжало расти, а топливные субсидии никуда не делись.
В последние полтора года президент от «Братьев-мусульман» изворачивался, одалживая деньги на покупку топлива у единомышленников в Катаре, договариваясь о поставках нефти из Ливии и Кувейта на льготных условиях, с многомесячными отсрочками платежей. Тем временем бюджетный дефицит рос: к моменту падения Мурси он достиг уже почти 15% ВВП. Катар и прочие друзья не могли заткнуть эту дыру, и Мурси приходилось вести переговоры с МВФ, который требовал отказа от топливных субсидий.
На частные инвестиции надежды не было.
При Мурси деловой климат в Египте только ухудшался. В рейтинге Всемирного банка Doing Business — по простоте и удобству ведения бизнеса — Египет в этом году поднялся на одно место, со 110-го в мире на 109-е, но при этом по восьми из десяти учитываемых в исследовании факторов его положение ухудшилось. Исламистские власти оказались неспособны упростить бюрократические процедуры. Кроме того, при них в стране стало больше проблем с безопасностью. Ни инвесторов, ни коммерческих кредиторов Египет Мурси не интересовал: в последние месяцы доходность государственных облигаций бурно росла и превысила 10%.
В конце мая египетские власти начали наконец что-то делать с субсидиями: первым делом решили применять их только к розничным продажам, а не ко всей цепочке. А то оптовики покупали топливо по субсидируемым ценам, чтобы продать дороже в соседних странах. Правительство Мурси надеялось для начала перестать субсидировать жуликов, а там уж как-нибудь разобраться и с населением. Но к тому времени было слишком поздно: египтянам надоело терпеть растущую безработицу, инфляцию и даже угрозу возникновения дефицита (ведь валюты на закупку импортных продуктов остро не хватает). Лидеры, которых они привели к власти в надежде на лучшую жизнь, сделали ее еще хуже.
Как ни странно, урок, который можно извлечь из неудачи Мурси, снова про недостаточный радикализм.
Этот фактор помешал победить оппозиционерам в России и Турции; в Египте безоглядной смелости хватило для смены режима, но не для быстрых экономических изменений, которых требовала ситуация. Если бы победители сразу начали реформировать экономику — облегчать инвестиции и избавляться от жернова на шее, каким стали топливные субсидии, — у них, возможно, был бы шанс удержаться. Но их с самого начала больше интересовала идеология, и их смели гораздо быстрее, чем предшественников.
Вам все еще нравится идея протестов без внятного плана? Поезжайте отдыхать в Египет прямо сейчас и не сидите на море. Экскурсии будут поучительными.