Россия все дальше уходит от глобальных рынков капитала, лишается ликвидности и стоимости отечественных финансовых инструментов. Вот несколько тревожных фактов:
1) капитализация фондового рынка упала на 66% к февралю 2015 года с пика 2011 года;
2) по стоимости публичных компаний Россия переместилась с 12-го на 24-е место в мире;
3) число торгуемых российских компаний, оборот по акциям которых составляет более $1 млн в день, сократилось с 65 до 48 и продолжает падать;
4) волатильность фьючерса на индекс РТС выросла с 25–30% до 50–70%, что сделало хеджирование портфеля российских акций слишком дорогим и лишило инвесторов возможности принимать российские риски;
5) объем привлечения средств на рынках облигаций российскими эмитентами снизился в долларовом выражении на треть.
Виноваты, конечно, санкции и дешевеющая нефть. Но как долго будет сохраняться такая ситуация? Может ли российский рынок не только провалиться на новое историческое дно, но и почти исчезнуть, подобно украинскому?
На первый взгляд нельзя сравнивать «богатую» Россию с «бедной» Украиной.
Еще до Майдана в стране практически исчезли рынки акций и облигаций, а на рынке местной валюты не осталось игроков, кроме Национального банка. А затем переворот, бои на юго-востоке, резкое падение ВВП и фактическое исчезновение целых отраслей добили эти рынки окончательно. Во многом это следствие плохого управления и накопившихся в экономике Украины дисбалансов. Просто финансовые рынки отражали проблемы раньше официальной статистики ВВП. Теперь Украина стоит у порога полномасштабного дефолта, а банки как учреждения для хранения и инвестирования сбережений — на грани исчезновения.
С российскими рынками долгов, акций и валюты может случиться примерно то же, что и на Украине. Это будет индикатором качественного ослабления экономики России и болезненным явлением для всех — обычных граждан, инвесторов, компаний. Можно надеяться, что «нефть скоро восстановится», но есть обстоятельства, из-за появления которых в 2015–2016 годах мы увидим и индекс РТС ниже 600, и доходность рублевых облигаций до 20%, и цену доллара в 80 рублей. А именно:
• нежелание России и Запада договориться может привести к эскалации войны на юго-востоке Украины и новым санкциям;
• цены на нефть не вырастут в течение 1–1,5 года до докризисных показателей или хотя бы на 70% от них;
• в России не перестанут «бороться» с кризисом повышением налогов, банковских ставок и тарифов для бизнеса.
С одной стороны, инвесторам всегда интересны подешевевшие рынки. С другой — они видят растущие и непредсказуемые (в основном политические) риски и трудности работы на рынке российских финансовых инструментов. Кроме прочего, на рынке практически нет крупных компаний, способных выжить в кризис (большие производители продовольствия, огромные торговые сети), и тех, которые могли бы получить выгоды от импортозамещения (производители потребительских товаров, машиностроители, IT-компании).
Кто будет способен выдержать турбулентность, так это государство (представленное через облигации федеральных и региональных эмитентов), сырьевые экспортеры, операторы сотовой связи и, пожалуй, Сбербанк.
Российский фондовый рынок если и вырастет, то лишь вместе с нефтью и на слухах о том, что «идут переговоры о мире», то есть что не будет дополнительных санкций. Рассчитывать на новый подъем в нефтяных компаниях или переполненных проблемными кредитами банках в ближайшие годы нельзя. Фундаментальных оснований для роста спроса на активы не видно, а для снижения, даже без внешнеполитической ситуации, достаточно двух причин — падающих цен на углеводороды (стоило Citibank допустить вероятность снижения цены на нефть до $20, как энтузиазм инвесторов на рынке российских акций тут же исчез) и «антикризисной программы», которая фактически состоит в повышении налогов и процентных ставок.
Что делать тем, у кого остались российские бумаги и рублевые активы? Покупать еврооблигации за рубли, в том числе торгующиеся на ММВБ. Выбирать гособлигации — экспортеров, но не банков. Получать «квазивалютную» экспозицию через акции экспортеров и компаний, у которых минимальные валютные долги и «подушка безопасности» в виде средств на валютных счетах («Сургутнефтегаз», «Норильский никель», «Лукойл», «Северсталь», НЛМК). Открывать обезличенные металлические счета на драгметаллы, особенно палладий и серебро. При курсе 75–80 рублей за доллар к концу полугодия открывать рублевые депозиты под 15–20% годовых.