Замораживание экономики: к чему привела новая холодная война с Западом

За месяц подготовки нашего журнала курс рубля по отношению к доллару снизился на 6,5%, с 39,3 до 41,95. За прошедшие три месяца — на 16%. Причины падения рубля, побившего все прошлые рекорды, хорошо известны и вдоль и поперек проанализированы аналитиками и банкирами. Падение цен на нефть, эффект санкций, влияние стагнации, скатывание в которую началось задолго до старта холодной войны с Западом.

В этом ряду примечательно выглядит еще один фактор, повлиявший на снижение стоимости рубля, — официальное завершение политики количественного смягчения, проводившейся ФРС США более пяти лет. Первыми же пострадавшими стали развивающиеся рынки: сразу после публикации заявления ФРС курс доллара по отношению к 10 основным валютам подскочил на 0,2%. Российский рубль все так же реагирует на макрофакторы и мировые тренды, как годом или десятью годами раньше.

Эффекты холодной войны и «политизации» экономической политики, кажется, заслонили основные законы экономики.

Заслонили, но не отменили. Россия по-прежнему большой развивающийся рынок со средними доходами населения и большим потенциалом — образованная рабочая сила, сырьевые ресурсы, высокий уровень урбанизации, грамотная макроэкономическая политика и т. д. К примеру, отзыв зарубежных инженеров из компаний российского ТЭК не привел к остановке их производств, как это было с некоторыми другими развивающимися странами. Уровень управленческих и образовательных институтов в стране позволяет в среднесрочной перспективе закрыть эти потери.

Проблемы России тоже никуда не делись и теперь стали еще более заметны. Это плохой инвестиционный климат, зависимость от конъюнктуры сырьевых рынков, высокий уровень политических рисков, чрезмерное участие государства в бизнесе, низкая конкурентоспособность и эффективность производств.

Удивительная штука в том, что санкции и холодная война с Западом ничего коренным образом не изменили в этой диспозиции. Наоборот, плюсы и минусы России с точки зрения глобального инвестора стали очевиднее. И все действия и контрдействия российского президента и правительства тоже не сильно повлияли на эту картину.  Страна по инерции ввалилась в следующий этап социальных преобразований (или сокращения расходов на образование и медицину, как называют это критики) и продолжает рисовать бюджеты на основе старых макроэкономических и стратегических конструкций. Влиятельные чиновники и госменеджеры продолжают успешно вытеснять или ликвидировать частных конкурентов.

Курс национальной валюты — это не только важнейшая производная от платежного баланса, но и чуткий индикатор отношения агентов рынка к будущему.

В предложенной парадигме никто в стране, кажется, не собирается менять не то что общественно-политический курс, но даже и экономическую политику. Наоборот, главы монополий, которым еще вчера грозила отставка из-за неэффективности их компаний, уверенно продлевают свои контракты, члены правительства, которые вроде бы шатались, теперь надежно прилипли к своим креслам.

Рынок отвечает на эту стабильность просто — в ситуации любой нестабильности экономические агенты выходят из рубля, в ситуации временной стабилизации в нее никто особо не верит. Корабль плывет, потому что у него по-прежнему много объективных достоинств (большой потенциал и т. д.). Но корабль плывет медленно и рыскает по морю, потому что его дно заросло ракушками, двигатель устарел, а на капремонт никто не решается.

Одним из самых плохих сценариев развития российско-украинских и российско-европейских отношений все политики — и здесь, и в ЕС — называют «замороженный конфликт». Осмелюсь на продолжение этой метафоры: замораживание экономической политики, которое мы наблюдаем, — это тоже очень плохой сценарий. Не потому, что у России нет на это времени, а потому, что другие страны используют это время совсем с другим КПД.