Еврокомиссия против «Газпрома»: анализ аргументов

Обвинения Еврокомиссии против «Газпрома» в отношении его бизнес-практик в странах Восточной Европы стали итогом более чем четырехлетней работы ЕК, которая громко стартовала обысками в офисах европейских «дочек» «Газпрома» еще в 2011 году.

Итог разбирательства пока не определен — стороны еще могут договориться миром, но не исключено и наложение оборотного штрафа в несколько миллиардов евро. Компания не раскрывает выручку по странам, при этом дело формально было открыто только в августе 2012 года, и впоследствии «Газпром» сделал много уступок европейским контрагентам, так что существует большой разброс мнений в отношении возможного размера штрафа — от €1 млрд до €4 млрд.

Именно из-за того, что с момента начала разбирательства отношения «Газпрома» с европейскими потребителями, хоть и вынужденно, но во многом адаптировались к новым реалиям европейского газового рынка, многим наблюдателям обвинения показались слабыми. Реакция «Газпрома», как уже не раз бывало, оказалась весьма оригинальной. После обысков в 2011 году компания ответила очень мягко, назвав себя пионером либерализации европейского газового рынка. Теперь «Газпром», прикрываясь статусом стратегического предприятия, что не очень волнует Еврокомиссию, заявил, что считает претензии необоснованными и ожидает решения вопроса на межправительственном уровне. Реакция официальных органов оказалась также весьма резкой – российский МИД, ссылаясь на введение третьего энергетического пакета, заявил о недопустимости ретроспективного применения его норм. Но Еврокомиссия апеллирует не к третьему пакету, а базовому антимонопольному законодательству и в целом к концепции единого рынка ЕС.

У ЕК три основные претензии – завышение цен в Болгарии, Польше и странах Балтии, препятствование свободному перетоку газа между странами и увязка условий контрактов на поставку газа с развитием трубопроводной инфраструктуры (в Болгарии и Польше).

Было ли завышение или нерыночное ценообразование на газ?

Если, например, посмотреть на цены, по которым газ импортировали из России страны Балтии, то ответ кажется очевидным. Так Литва, по запросу которой и было инициировано расследование, в 2014 году импортировала газ по $458 за тыс. куб. м, а соседние Латвия и Эстония – по $377 и $399. И все три страны платили за газ больше, чем Германия ($374, индикативная цена).

Но на деле Литва, долго возмущавшаяся дискриминацией со стороны «Газпрома», лишь с середины 2009 года стала платить больше Германии, а все годы до этого платила кратно меньше. В 2008 году был заключен новый контракт с индексной привязкой к цене нефти и нефтепродуктов (на базе цен 2007-го) и последующий рост цен на нефть в 2011-2013 годах вылился для Литвы в высокие контрактные значения. А до этого в 2006 году для нее газ был в 2,3 раза дешевле, в 2007-м – в полтора. Но кто об этом сейчас вспомнит.

«Газпром», как любой рыночный поставщик, максимизировал свою выручку. Все факторы – емкость рынка, условия конкуренции с другими поставщиками газа и потенциал замещения газа альтернативными источниками энергии – влияли на итоговую цену, а это и есть рыночное ценообразование.

Безусловно, играют роль и отношения. К стране, которая выбрала самый жесткий вариант имплементации третьего энергопакета, вполне может быть «особое» отношение. Примечательно, что, когда исполнилась давняя мечта Литвы и страна получила доступ к СПГ, случилось «чудо» – российский газ оказался дешевле норвежского (в январе 2015 года – $380 против $407 за тыс. куб. м).

Ключевые факторы в цене газа – уровень развития газовой инфраструктуры и доступ к альтернативным поставщикам. Простое сравнение с ценами на газ в Германии, к которому прибегают не только страны Восточной Европы, но и Украина, несостоятельно. Германия имеет непосредственный выход как к североморским газовым ресурсам Великобритании и Норвегии, так и континентальным (Голландия, Дания), а крупные контракты позволяют получать оптовые скидки. Соседние Франция и Италия не имеют подобных условий и платят за газ (не только российский) заметно больше – на 15-20%. Какими должны быть цены для Восточной Европы? Очевидно, что для восточноевропейцев и Украины цена поставок может рассчитываться как «цена в Германии + транспортные затраты + премия за малую емкость рынка».

Каждый потребитель вправе сам решать, у кого покупать газ. Но свобода выбора поставщика – дорогое удовольствие. Входной билет в пул импортеров СПГ не меньше $1 млрд. Так, строящийся в Польше регазификационный терминал мощностью 5 млрд куб. м обойдется ей в сумму порядка $800 млн. А на создание необходимых газопроводных мощностей Польша уже потратила около $2,5 млрд. (было введено свыше 1000 км газопроводов высокого давления) – строящийся терминал расположен на Северо-Западе Польши вдали от действующей инфраструктуры и основных центров потребления.

Запрет на перепродажу газа был существенной частью бизнес-модели – это препятствовало тому, чтобы те страны, которые покупали газ по более низким ценам, не могли вместо самого «Газпрома» перепродать его собственный газ менее удачливым соседям. Но после ряда судебных процессов в 2012-2013 годах «Газпром» вынужденно стал отказываться от этой практики.

Почему теперь, когда цены для большинства поставщиков заметно понижены, перепродажи и реверс российского газа стали обычной практикой, а «Южный поток» и уступки Болгарии канули в Лету, «Газпрому» были публично предъявлены претензии?

Скорее всего, это стало ответом на недавнее заявление «Газпрома» о том, что нового договора о транзите через Украину после 2019 года не будет, и одновременное активное продвижение «Турецкого потока» по лекалам «Южного». Только теперь специальные условия предлагаются не «братской» Болгарии, а новым европейским «друзьям» – Греции и прочим.

ЕС пытается сказать: хотите работать на нашем рынке, работайте по нашим правилам.

Итогом нового противостояния, скорее всего, станет очередной компромисс. Даже в перспективе 2020 года ЕК и страны ЕС не смогут обеспечить существенную замену российскому газу в Восточной Европе. Это будет ограничивать жесткость позиции ЕК.

«Газпром», несмотря на критику как в России, так и в ЕС, на деле весьма неплохо удерживает свои позиции на европейском рынке. В 2013 году доля компании на рынке ЕС достигла рекордных 30% (включая перепродажу среднеазиатского газа). В 2014-м результат несколько ниже (28%), но в целом лучше значений последних пяти лет. В пользу «Газпрома» – падение добычи в Норвегии и самом ЕС. Но чтобы сохранять долю в будущем, «Газпрому» нужно идти на уступки, предоставлять скидки, быть гибче при заключении новых контрактов и, конечно, выходить на новые рынки.