В России сложилась традиция — заканчивать каждый год принятием новых налоговых законов. 2014-й не стал исключением. После длительных обсуждений и дебатов президент в конце ноября подписал закон о контролируемых иностранных компаниях, а позднее, в ежегодном послании Федеральному cобранию, предложил полную однократную амнистию активов, возвращаемых в российскую юрисдикцию.
В новогодние праздники российским предпринимателям, видимо, придется изучать новые правила ведения международного бизнеса, названные «деофшоризацией», и принимать решения по очень многим принципиальным вопросам.
Времени осталось немного, ведь закон о деофшоризации вступает в силу 1 января 2015 года.
Новый закон вводит целый ряд правил, позволяющих облагать российскими налогами прибыль зарубежных компаний (в том числе офшоров), имеющих российских бенефициаров. Налог может возникать, например, в том случае, если компания управляется из России или имеет российских собственников.
Новые нормы сложны, но для принятия решений российским собственникам необходимо знать следующее:
— до 1 апреля 2015 года они обязаны будут раскрыть информацию о прямом и косвенном участии в иностранных компаниях и структурах без образования юридического лица;
— впредь они будут обязаны платить налог с нераспределенной прибыли таких компаний и структур, полученной в 2015 году и далее.
Налог возникает в том случае, если компании и бизнес-структуры признаются контролируемыми иностранными компаниями (КИК). Таковыми могут быть признаны как офшорные компании, так и компании из любой высоконалоговой юрисдикции — скажем, Великобритании, Австрии или Нидерландов. За уплату налога ответственность несет само физическое лицо — бенефициар (контролирующее лицо) КИК.
В связи с новыми требованиями возникает целый ряд вопросов и сомнений.
Начнем с того, что уже сам факт раскрытия информации многими российскими собственниками может рассматриваться как крайне нежелательный. И на то есть причины, отнюдь не связанные с налогами. Например, такой причиной может стать неготовность раскрывать источники происхождения капитала. Или желание защитить активы и конфиденциальность частной жизни. А также просто вошедшая в привычку свобода ведения бизнеса через офшоры. Наконец, не вызывает сомнений и тот факт, что за несколько недель довольно сложно привести зарубежные структуры в порядок.
Кроме того, возникает вопрос: возможны ли такие ситуации, в которых зарубежные активы декларировать не надо и налог на КИК не применяется? Бизнес-сообщество в этом отношении пока настроено неодинаково. Некоторые, например, рассчитывают на отсутствие обмена информацией с рядом офшорных юрисдикций или планируют использовать пробелы нового закона. То есть надеются жить по-старому. Однако такой подход в долгосрочной перспективе ненадежен, ведь информация о бенефициарах многих российских предприятий имеется у российских банков и антимонопольных органов. А также следует учитывать, что большинство зарубежных банков придерживается весьма жестких процедур работы с клиентами (compliance).
В то же время есть и иные, более соответствующие закону варианты действий.
Во-первых, не исключено, что из-под новых требований будут исключаться такие структуры персонального планирования, как дискреционные трасты и частные фонды. Упрощенно, в таких структурах учредители передают право собственности на активы профессиональному управляющему, который далее владеет ими в пользу бенефициаров (например, совершеннолетних детей учредителя) исходя из пожеланий учредителя. Если при этом ни учредитель, ни бенефициары не смогут влиять на решения управляющего, то такая структура, вполне возможно, будет исключена из-под правил КИК. На данный момент закон не дает здесь четкой трактовки. Однако есть шанс, что весной 2015 года в закон будут внесены проясняющие поправки.
Создание семейных трастов и частных фондов является серьезным шагом, который не следует предпринимать спонтанно, в угоду изменяющемуся налоговому законодательству. Такое решение требует сформированных наследственных планов, выбора наиболее подходящей юрисдикции (например, Джерси, Гернси) и полного доверия управляющему. Наконец, как показывает опыт, не каждый собственник готов расстаться с правом собственности на свои активы.
Если же подобная структура уже имеется, разумнее всего будет дождаться прояснения ситуации с текущими трактовками закона и его возможными изменениями и провести детальный анализ собственных активов на предмет возможного исключения из правил КИК.
Во-вторых, законом предусмотрен «переходный» период на 2015 год, в отношении которого порог владения для признания иностранных компаний КИК установлен в размере более 50%. Эта льгота дает некоторое время на подготовку собственникам многих зарубежных СП.
Наконец, многие российские собственники, обладающие зарубежными активами, проводят большое количество времени за пределами России, например в Великобритании или Австрии. К сожалению, сегодня для таких бизнесменов новый закон — повод задуматься, хотят ли они сохранить статус российских налоговых резидентов или же предпочтут окончательно перейти в налоговое резидентство другого государства, таким образом решив и проблему КИК.
Российское налоговое резидентство возникает при проведении в России более 183 дней в течение непрерывного периода в 12 месяцев. Стало быть, к 1 апреля 2015 года «налоговая привязка» к России многих собственников все еще сохранится, однако к концу года ее можно будет потерять. Разумеется, при наличии соответствующих жизненных планов.
Впрочем, некоторым собственникам надолго уезжать из России не позволяет специфика их бизнеса. Кроме того, не стоит забывать и о том, что в других странах налоговые резиденты также могут подлежать обложению налогами, и скорее всего, намного выше российских 13%. То есть о зарубежных налогах нужно подумать заблаговременно.
Весьма вероятно, на практике описанные выше решения подойдут далеко не всем российским собственникам. И соответственно, для большинства российских предпринимателей основным направлением должна стать оперативная подготовка зарубежных структур их бизнеса к раскрытию. А начинать ее надо будет с принципиального решения: какие зарубежные компании и операции в структурах бизнеса оставлять необходимо, а от каких следует отказаться (например, перенести зарубежные операции или даже компании в Россию).
Многие собственники такую работу уже ведут. С пониманием того, что в новых реалиях сохранение зарубежных компаний потребует обоснования их деловых целей, наличия у них зарубежной деятельности, реального офиса, сотрудников, уполномоченных принимать решения и т. д. А также того, что в некоторых ситуациях переход в Россию может даже помочь сэкономить на налогах, например на дивиденды в рамках холдингов.
Тем не менее первый опыт показывает, что подготовка зарубежных структур к раскрытию — сложный и болезненный процесс. Несмотря на целый ряд положительных моментов (исключение из КИК прибыли активных компаний, зачет зарубежных налогов, «безналоговые» ликвидации), любая масштабная корпоративная реструктуризация, даже имеющая благую цель, может создать для российских собственников существенные риски и налоговые затраты. В частности потому, что многие возникающие вопросы законодательно не урегулированы. Предстоит длительное формирование российских подходов и практики по многим институтам зарубежного права, уточнение норм амнистии, внесение поправок в сам закон по деофшоризации.
Большинству государств на такой процесс требуются десятилетия.
Нам же предложено пройти этот путь за несколько месяцев. И хотелось бы надеяться, что в этот период государство предоставит бизнесу максимальные гарантии отсутствия налоговых и уголовных претензий, а также возможность регулярных консультаций относительно правильного применения нового закона. С тем чтобы выбором собственников был не отъезд из России, а дальнейшее созидательное участие в развитии национальной экономики. Но это уже предмет отдельной дискуссии.