Экономические последствия захвата исламистами газового комплекса в Сахаре, неподалеку от местечка Ин Аменас, еще предстоит оценить алжирским властям. Вряд ли они окажутся катастрофичными, поскольку нет информации о подрыве исламистами производственных предприятий. Однако сразу возникает вопрос: а не означает ли данная атака начала реализации стратегии «Аль-Каиды» по подрыву энергетических объектов в арабо-африканском регионе, например в Саудовской Аравии, для нанесения ущерба западным корпорациям и Западу в целом?
Попробуем разобраться. В Алжире целями террористов стали люди — персонал, рабочие и, что особенно важно, иностранные специалисты. В трактовке лидеров исламистских группировок, действующих в зоне Сахеля, это был удар не столько по Алжиру, сколько «по интересам Запада на земле ислама». При этом такие лидеры джихадистов, как Мохтар Бельмохтар, которого западные спецслужбы считают африканским «террористом №1», демонстративно подчеркивают, что проводят операции от имени террористической группировки «Аль-Каида», в частности ее североафриканского филиала «Аль-Каида в странах Магриба».
Многие из предлагаемых трактовок последних событий окутаны домыслами. Например, можно слышать, что операция террористов стала чуть ли не «прямым следствием убийства Каддафи в Ливии» (мол, при Каддафи исламисты в Сахеле «были под его контролем»). На самом деле группировки джихадистов в Сахеле всегда действовали в автономном режиме. Другое дело, что их союзниками часто оказывались племена туарегов, которые пытались решать свои локальные задачи (например, создание собственного территориального образования). Немалую часть туарегских племен привлек когда-то на свою сторону и Каддафи, превратив их в опору своего влияния в Сахеле.
Потерпев вместе с Каддафи поражение в Ливии, туарегские племена и их исламистские собратья из группировок типа «Авангард защиты мусульман в Черной Африке» воспользовались внутриполитическим кризисом в Мали, чтобы оккупировать северную часть страны. И оттуда начали поход на столицу Мали — Бамако. Словом, потерпев поражение в Ливии, туареги и исламисты попытались взять реванш в Мали. И тут на помощь властям этой африканской страны пришли европейцы и американцы. Ответом на военную помощь Запада правительству Мали и стала операция по захвату газового комплекса в Алжире.
Но громкая операция вряд ли означает начало «энергоджихада». Лидеры «Аль-Каиды» уже давно пытаются включить нападения на энергообъекты в число основных элементов своей стратегии, но до сих пор терпели поражение. Напомним, что автором достаточно противоречивой стратегии «энергоджихада» стал один из ближайших сподвижников бен Ладена саудовец Абдулла бен Насер ар-Рашид, который в 2004 году концептуально обосновал этот вид боевых действий. В документе под названием «Законы нанесения ударов по нефтегазовым интересам» шейх ар-Рашид называет эти атаки легитимными с целью добиться «скачка цен» в мире на энергопродукты и тем самым «обескровить Запад». Провозглашалась задача «путем подрыва интересов США в энергосфере обанкротить Америку и Запад так же, как это произошло с СССР, который джихадисты смогли обескровить в Афганистане». С другой стороны, нанесение ударов по энергообъектам не должно сопровождаться подрывом «самого энергетического потенциала, принадлежащего арабским странам, который должен стать экономической основой будущего Исламского халифата». Идеолог энергоджихада подчеркивает, что наносить удары по «недрам (источникам) нежелательно», а следует выбирать другие цели — «трубопроводы, инфраструктурные объекты, предприятия переработки, персонал».
Вскоре другой авторитет из «Аль-Каиды» Абид Бессам вступил в дискуссию с ар-Рашидом. В опубликованном в феврале 2007 года документе под названием «Бен Ладен и нефтяное оружие» он предложил сосредоточиться на «нанесении ударов по физическим объектам, а не по персоналу, который крайне необходим для возрождения и поддержания в рабочем состоянии предприятий и инфраструктуры после победы над неверными». Бессам по сути подытоживал плачевные результаты террористической активности в Ираке в 2005-2006 годах, когда атаки «алькаидовцев» на энергообъекты в этой стране влекли за собой огромные жертвы среди мирных жителей, что оттолкнуло от «Аль-Каиды» даже местное большинство — суннитов, не говоря уже о шиитах. Видя в энергетике источник своего текущего и будущего благополучия, иракцы встали на их защиту от «энергоджихада» Бен Ладена. Провал этой стратегии привел, в конечном итоге, к вытеснению «Аль-Каиды» из Ирака. А обеспечение безопасности энергообъектов, включая и трубопроводы, во всех арабских странах стало одной из важнейших задач правительств, в чем те достаточно преуспели.
Идея «энергетического джихада» остается, но ее сторонники чаще высказываются за более изощренные методы, которые не вызывали бы значительного числа жертв, что способно подорвать популярность «Аль-Каиды». Одним из таких методов стал, в частности, компьютерный вирус «Шамун», который был запущен летом прошлого года в системы жизнеобеспечения предприятий саудовской нефтяной госкомпании «Арамко». Он привел к приостановке работы некоторых заводов и к немалым финансовым потерям королевства. Но обошлось без крови. Прямые вооруженные нападения на такого рода объекты, скорее всего, станут редкими эпизодами в продолжающейся «энергетической войне» джихадистов.