«Лаборатория Касперского» купила разработчика решений для операторов связи

«Лаборатория Касперского» купила более 80% компании Brain4Net у «Ростелекома», а также венчурных фондов Typhoon Digital Development и LETA Capital. Об этом «Коммерсанту» сообщили стороны сделки. Сумму сделки они не раскрыли.

Brain4Net разрабатывает решения для автоматизации управления IT-инфраструктурой, предоставления виртуальных сервисов операторов связи и распределенных корпоративных сетей. В 2018 году компания была оценена в 1,18 млрд рублей, писал «Коммерсантъ». «Лаборатория Касперского» рассчитывает, что приобретение позволит ей предлагать заказчикам не только сервисы в области информационной безопасности, но и защищенные телеком-решения, в том числе набор облачных сервисов безопасности.

«Ростелеком» тестировал возможности Brain4Net после приобретения доли в компании, и, судя по сделке с «Лабораторией Касперского», проект доказал работоспособность и эффективность, сказал газете гендиректор IТ-компании «Эвотор» Андрей Романенко. «Для «Ростелекома» Brain4Net — успешный венчурный проект, из которого мы выходим с прибылью», — заявил вице-президент по развитию бизнеса «Ростелекома» Александр Айвазов.

Интеграция решений «Лаборатории Касперского» в продукты Brain4Net может привести к росту их защищенности, сказал «Коммерсанту» партнер «Делойт» в СНГ Антон Шульга. При этом у Brain4Net, «скорее всего, были планы по зарубежным продажам, к которым станет больше вопросов с учетом сложной политической обстановки вокруг наших разработок по кибербезопасности», отметил он.

В 2017 году администрация Дональда Трампа, который тогда был президентом США, поручила правительственным учреждениям отказаться от продуктов «Лаборатории Касперского», указав на то, что компания якобы может быть уязвима к влиянию Кремля, а потому использование ее программ может угрожать национальной безопасности США. Позднее воздержаться от использования продуктов компании правительственные структуры попросил и британский Национальный центр кибербезопасности. Сам Касперский отрицал обвинения и в беседе с Financial Times сравнивал их с «теориями заговора».