Тарифные игры: почему миллиардеры Лисин и Михельсон ополчились на ФАС
Глава «Транснефти» Николай Токарев, предправления «Новатэка» Леонид Михельсон и председатель совета директоров НЛМК Владимир Лисин недавно обратились в правительство с просьбой о передаче полномочий по тарифному регулированию от Федеральной антимонопольной службы (ФАС) к Минэкономразвития.
В письме Токарев и два богатейших человека России указывают, что «на настоящий момент сложилась ситуация, при которой из-за отсутствия согласованных подходов по указанным вопросам не принимаются решения, необходимые для развития инфраструктурных компаний и, как следствие, отдельных отраслей». По мнению подписантов, отсутствие системных решений по регулированию тарифов не позволяет отраслевым компаниям планировать свою деятельность, что приводит к снижению уровня инвестиций в критическую инфраструктуру и ограничению роста всей экономики России.
Примечателен авторский коллектив обращения: «Транснефть», «Новатэк» и НЛМК. Если «Транснефть» относится к субъекту естественной монополии (а тарифы на услуги по транспортировке нефти утверждаются ФАС), то деятельность «Новатэка» и НЛМК тарифному регулированию не подлежит, они выступают в качестве потребителя монопольных услуг. Это и тарифы на транспортировку нефти и газа, тарифы на услуги по передаче электрической энергии, тарифы на услуги железнодорожного транспорта. Таким образом, сложилась парадоксальная ситуация, при которой тарифным регулированием одновременно стали недовольны и монополист, и потребители. И случай, когда это дошло до обращения в правительство, исключительный.
Для возникновения подобных идей есть серьезные основания. ФАС приняла полномочия тарифного регулятора в период кризиса системы тарифного регулирования, который характеризовался следующими признаками:
- Отсутствие долгосрочной предсказуемости и комплексности регулирования: несогласованность подходов к определению темпов роста тарифов на федеральном уровне с методиками, по которым считают тарифы.
- Низкое качество нормативно-правового поля (изменчивость, противоречия, неоднозначные трактовки, ошибки в методиках).
- Акцент на контроле за расходованием средств, а не на создании стимулов к повышению эффективности регулируемых компаний.
- Низкое качество информационной среды регулирования (раскрытие большого объема информации без возможности оценить ее достоверность).
За последние три года, в течение которых ФАС осуществляет функции тарифного регулирования, качественного решения этих проблем не наметилось. Основные усилия регулятора сводились к декларации довольно простого для восприятия подхода «инфляция минус», который стал массово пропагандироваться без серьезного анализа отраслевых особенностей и ситуации в конкретных компаниях. Этот подход зачастую реализовывался вразрез с утвержденной методологией тарифообразования. Инициированный ФАС законопроект о госрегулировании цен (тарифов) вызвал острую критику как монополистов, так и потребителей.
Итог — на фоне сохранившейся нормативно-правовой базы система регулирования стала еще более противоречивой и непредсказуемой.
Следует вспомнить, что до принятия решения о ликвидации Федеральной службы по тарифам (ФСТ) и передаче ее полномочий в ФАС на протяжении нескольких лет экспертным советом при правительстве проводилась работа по улучшению системы регулирования естественных монополий. Рассматривались четыре модели: совершенствовать существующую систему на базе ФСТ, объединить ФАС и ФСТ, создать нескольких отраслевых или единого межотраслевого регулятора. Однозначного выбора в пользу какой-либо модели сделано не было.
Если посмотреть на зарубежный опыт, то в большинстве стран (почти все государства Европы и США) функции тарифного регулирования естественных монополий сосредоточены в отдельном независимом ведомстве. Но решения принимаются коллегиально: с учетом мнений других заинтересованных министерств и ведомств. Тем самым соблюдается баланс интересов разных сторон.
Поможет ли улучшить ситуацию предложение «Транснефти», «Новатэка» и НЛМК? С одной стороны, если исходить из приоритетов макроэкономической политики, анализа взаимного влияния отраслей и влияния тарифной политики на конкурентоспособность потребителей, то, конечно, эта работа ближе к Минэкономразвития. С другой стороны, если необходима корреляция ценовой политики с приоритетами развития регулируемых инфраструктурных отраслей, то это уже аргумент в пользу наделения соответствующими полномочиями отраслевых министерств (Минэнерго, Минтранс, Минстрой ЖКХ).
В любом случае это не приведет к согласованной политике в области цен и тарифов. Дело в том, что при наделении какого-либо действующего ведомства полномочиями тарифного регулятора неизбежно возникает искушение подчинить тарифообразование логике традиционных ведомственных компетенций, что в конечном счете приведет лишь к перекосам и усугублению вышеуказанных проблем, росту претензий участников регуляторного процесса и деградации самой системы регулирования.
Очевидно одно: государственное регулирование тарифов требует особых компетенций и ресурсов для проведения взвешенной и эффективной тарифной политики, обеспечивающей баланс интересов производителей и потребителей. К сожалению, после ликвидации ФСТ, был утрачен почти весь кадровый потенциал (в ФАС России перешло менее 10% сотрудников ФСТ), на восполнение которого потребуются годы.
Передача функций тарифного регулирования в Минэкономразвития не станет решением всех проблем. Хочется надеяться, что подобный сюжет послужит поводом для правительства к переосмыслению значимости системы государственного регулирования тарифов и принятию решений о дальнейшей ее архитектуре. ФАС же, в свою очередь, должна сосредоточить свои усилия на создание реальной конкурентной среды, рынков энергоносителей, что в конечном итоге должно привести к снижению затрат потребителей и повышению эффективности работы естественных монополий.