Россия без олигархов. Что означают новые санкции США для наших миллиардеров
«В России нету олигархов», — заявил на днях Дмитрий Песков. А есть только представители крупного бизнеса, пояснил пресс-секретарь самого крупного отечественного «предпринимателя». Это замечание оказалось тут же и практически в полной мере учтено Министерством финансов США, опубликовавшим 6 апреля новое дополнение к санкционному списку.
Всего несколько дней назад появились сообщения о проверках и обысках, которым, по слухам, недавно подверглись в США неназванные российские миллиардеры. С помощью сервиса отслеживания полетов Flightdiary's российские СМИ немедленно вычислили, что в Нью-Йорке приземлялись самолеты Романа Абрамовича, Михаила Прохорова и Виктора Вексельберга и предположили, что на этот раз удар будет нанесен по крупному российскому бизнесу, прежде всего с тем, чтобы, «создав ему проблемы», таким образом «надавить» на политические элиты страны.
Только что опубликованный Минфином США список говорит, я полагаю, о совершенно противоположном и очень обнадеживающем тренде. Большинство попавших в него фигурантов — функционеры режима, лояльнейшие из лояльных членов путинской «дружины», находящиеся на государственных постах годы, если не десятилетия. Бывшие премьер и министры, руководители ФСБ и прокуратуры, которые никогда не станут в полной мере бывшими (Михаил Фрадков, Николай Патрушев, Владимир Устинов, Сергей Фурсенко); бойцы «силового» фронта, которые обеспечивали и обеспечивают личную безопасность Путина и созданной им системы (Владимир Колокольцев, Алексей Дюмин, Виктор Золотов, Тимур Валиулин); переметнувшиеся в окологосударственный бизнес профессиональные разведчики (Андрей Акимов и Андрей Костин); руководители государственных или частно-государственных корпораций (Алексей Миллер и Владимир Богданов) и облизывающие всю эту команду «парламентарии» (Константин Косачев, Владислав Резник и другие) — вот основная часть списка.
Да, в него вошли и «представители крупного бизнеса», но нужно понимать, какого именно. Можно ли считать бизнесменом Кирилла Шамалова, приближенного к власти и наделенного крупными пакетами акций? Андрея Скоча, бизнес-биография которого началась практически одновременно с избранием в 1999 году депутатом Госудумы? Игоря Ротенберга, сына одного из членов кооператива «Озеро»?
Конечно, есть и такие, кто и вправду начинал с предпринимательской деятельности (Олег Дерипаска, Сулейман Керимов или Виктор Вексельберг), но кто давно уже воспринимается скорее как поставщики разного рода неформальных услуг (от реальных дам полусвета на яхтах до виртуальных технологических новаций) на потребу кремлевским властителям.
Знак для «кремлевского списка»
Поэтому я бы прежде всего отметил, что список этот действительно исходит из правильного указания Пескова о том, что в нынешней России нет олигархов. В ней действительно есть представители крупного бизнеса, с одной стороны, и коррумпированные чиновники вкупе с теми, кто променял бизнес на околовластное мельтешение — с другой. Обнародованное властями Соединенных Штатов дополнение к санкционному списку состоит целиком из представителей этой второй категории лиц.
На мой взгляд, из этого можно сделать два вывода.
С одной стороны, список в его нынешней редакции — крайне важный месседж для большей части российского бизнеса. Сигнал, посланный из Вашингтона, предельно ясен. Российский бизнесмен вполне может перемещаться по миру на Boeing-767 или на Airbus-321, владеть в Нью-Йорке баскетбольным клубом и болеть за собственную футбольную команду английской премьер-лиги, быть в прошлом кандидатом в президенты России или губернатором ее самого отдаленного региона. И это совершенно нормально, если он в данный конкретный момент не погружен по уши в обслуживание финансовых, политических, или идеологических интересов кремлевского «ближнего круга» или сам не стал его «неотъемлемой частью».
И это исключительно хороший сигнал для тех, кто провел несколько последних месяцев в нервном ожидании дальнейших шагов американской администрации. Иначе говоря, после того, как был оглашен общий список тех, кто находится под подозрением, мы впервые увидели внутреннюю логику, в рамках которой будут накладываться реальные ограничения. И эта логика определяется представлением Запада о том, что основная угроза исходит от российских властей, а не от российских денег и, тем более, не от российского народа. Я готов даже предположить, что никакого усиления контроля в отношении большей части принадлежащих отечественным бизнесменам за рубежом активов не случится, а чиновникам в то же время послан дополнительный сигнал.
С другой стороны, предложенное Вашингтоном решение указывает на формирующееся в США и других западных странах осмысление перспективной стратегии для противостояния вызывающему поведению России. Ставка на давление на бизнес, которое должно было воплотиться в давление на власть, по всей видимости, сочтена ошибочной. Причины я вижу две. С одной стороны, западные политики, скорее всего, сочли, что такое давление не может быть достаточно сильным, так как российская власть зависит не от степени развития бизнеса и масштабов генерируемых им налогов, а по большей части от оприходования сырьевой ренты, «пропускаемой» через государственные корпорации, таможенные органы и налоговое ведомство.
Слияние бизнеса и власти
С другой стороны, стало понятно, что западная правовая система требует щепетильного и конкурентного доказывания вовлеченности каждого конкретного подозреваемого предпринимателя в то или иное незаконное действо — и поэтому просто так ввести в отношении них санкции довольно сложно (а всякого рода unexplained wealth orders вообще проблематичны в отношении тех, кто годами декларирует высокие доходы и вовлечен в более или менее понятный и легальный бизнес).
Иначе говоря, Минфин и Госдепартамент США согласились в том, что сегодня в России нет олигархов, которые способны, используя свое положение в бизнесе, активно влиять на государственную власть и определять ее шаги. Опубликованный список говорит о том, что бизнес в России воспринимается сегодня как либо независимый от власти (даже если он работает с государственными компаниями или бюджетными заказами — ведь иное и невозможно в стране, где госсектор составляет до половины экономики). Либо как осознанно инкорпорирующийся в государственные структуры для обеспечения большей безопасности для самого себя, уничтожения конкурентов или создания особых условий работы, но не как диктующий власти, что ей следует делать. Санкции против такого бизнеса и таких «бизнесменов» будут множиться, так как сама данная тактика воспринимается как наиболее опасный вид коррупции, поддерживающей существующее в России мафиозное государство.
Это, как мне кажется, переломный момент в отношении Запада к России: если в 1990-е годы казалось, что бизнес захватил государственную власть, то в 2010-е мейнстримом стало обратное утверждение. Именно поэтому санкционный список от 6 апреля предполагает, что американские граждане и компании не могут вести бизнес с теми, кто является не столько предпринимателем, сколько агентом агрессивного государства и получает прибыли и преимущества не только от разнообразных действий последнего, на которых могут обогатиться и другие инвесторы, но непосредственно от обслуживания его нужд и решения ставящихся им задач.
Логичными выглядят и заморозка их активов в юрисдикции США, и возможное автоматическое распространение санкций на других лиц, которые сознательно осуществляют транзакции от имени или по поручению фигурантов списка в американской юрисдикции. Последнее понятие ввиду экстратерриториальности законодательства США выглядит очень широким.
Запад постепенно расширяет список тех российских государственных чиновников, которые в той или иной мере ответственны за текущий политический курс Российской Федерации (напомню, что особо значимые фигуры типа Игоря Сечина, Сергея Чемезова, Сергея Шойгу и многих других уже давно включены в списки «первой волны»). И сегодня мы увидели, где проходит логическая граница этого списка — граница того круга, за пределами которого начинается может быть и не симпатичная для некоторых радетелей социальной справедливости и этических стандартов, но с точки зрения западных политиков, нормальная Россия. Россия, у многих представителей которой появился достойный повод выпить. У некоторых – впервые за долгие месяцы.