Миллиардер Вадим Мошкович — об экспорте свинины, санкциях и роли цифровых технологий в подготовке к посевной
Компания «Русагро», созданная Вадимом Мошковичем в 1995 году, стала одной из крупнейших агропромышленных групп России. Холдинг производит 49% российского маргарина, 43% кускового сахара, 9% майонеза и 6,3% свинины.
Скупка земли в Приморье увеличила земельный фонд компании до 700 000 га, что сделало «Русагро» крупнейшим землевладельцем России.
По итогам 2016 года выручка компании выросла на 16,5%, до 96 млрд рублей. Бизнес группы поделен на четыре дивизиона: сахарный (выручка — 37 млрд рублей), мясной (17,9 млрд рублей), масложировой (20 млрд рублей) и сельскохозяйственный (21,1 млрд рублей). В 2011 году «Русагро» разместила акции на Лондонской фондовой бирже (LSE), рыночная капитализация компании составила $1,8 млрд. Семье Вадима Мошковича принадлежит 70,7% компании, в начале марта 2017 года капитализация «Русагро» превышала $1,9 млрд.
Об экспорте
Перепроизводство в отечественном сельском хозяйстве уже стало реальностью. Птицы, свинины, масла, зерна у нас произведено больше, чем нужно стране. Сахара — на миллион тонн больше. Излишек надо куда-то девать, выход один — экспорт.
Китай, Южная Корея, Япония ежегодно импортируют 5 млн т свинины, Россия сейчас производит около 3 млн т. Все рынки заняты, но конкурировать можно, отвоевывая новые направления сбыта, для этого нужно лишь время. Везде есть специфика, которую следует знать. Придется изучать, чем и как живет страна, какие продукты потребляет, какова культура потребления, что нравится, что нет, как переводятся русские слова на китайский, корейский или японский. Мы сейчас можем произвести и производим высококачественный продукт с минимальной себестоимостью, мы конкурентны со всеми продовольственными рынками мира. Россия обладает самой дешевой сельскохозяйственной продукцией, самым дешевым зерном, а это половина себестоимости птицы и свинины. Конвертируем зерно в продукцию с добавленной стоимостью и пойдем по уровню передела все выше, выше и выше.
Десять лет назад мы сформировали доктрину по продовольственной безопасности и на сегодня поставленную задачу выполнили. Теперь нужна новая доктрина — экспортная, план по завоеванию внешних рынков. Надо перенастраивать всю систему, ставить новые акценты, определять направления экспорта, создавать систему поддержки экспортеров.
Мы в компании «Русагро» экспортом плотно еще не занимались, но поставки на внешний рынок уже есть — через экспортеров, которые сами выстраивают логистику и находят покупателей за границей.
О причинах роста
Аграрная стратегия в России начала формироваться в начале 2000-х, тогда были заложены ее основы. При Алексее Гордееве (министр сельского хозяйства с 1999 по 2009 год. — Forbes) была разработана и реализовывалась программа развития АПК, определены механизмы финансовой и таможенно-тарифной поддержки, введено квотирование импорта.
Начала создаваться система работы с сельским хозяйством, и сейчас она в целом построена. Не могу сказать, что она идеальна, но она работает в правильном направлении, а улучшать можно до бесконечности. Весь АПК пошел в рост из-за правильно построенной модели, у предпринимателей появилась возможность добавления стоимости на каждом этапе. Если бы этого не было, никто бы сельским хозяйством не занимался. Нельзя забывать и того, что вся отрасль полностью частная, госкомпаний здесь нет вообще, только частная инициатива, никакого принуждения. Огромный вклад в повышение эффективности внесла современная техника, ее теперь проще приобрести; по качеству сильно подтянулась российская, почти все западные производители перенесли сборку в Россию.
Существует убеждение, что на рост в российском АПК во многом повлияли санкции, которые запретили ввоз продовольствия из западных стран. Наша компания работает с мясом, зерном, сахаром и свеклой — санкции нас вообще не коснулись. Говорят, что санкции создают тепличный режим для производства в России овощей и фруктов, но проект по созданию тепличного комплекса окупается 10 лет, никто в своих десятилетних бизнес-планах не будет закладывать десятилетие действий санкций. А таких проектов сейчас множество. Мы тоже планировали строить тепличный комплекс, сделали проект с инвестициями на 22 млрд рублей, но в итоге от него отказались. Не из-за того, что санкции могут отменить, а просто сочли, что уровень государственной поддержки для такого масштабного проекта пока недостаточен. В нашу стратегию теплицы не вписались, у других — вписались. В Белгородской области, например, заявлено о строительстве крупнейшего в России тепличного комплекса стоимостью 20–25 млрд рублей (проект компании «Гринхауз» Аркадия Абрамовича, сына Романа Абрамовича — Forbes), не думаю, что инвестор не просчитал все риски.
О чувстве ужаса и губернаторе Белгородской области
Как производственная компания мы начались в Белгородской области, где в 1996 году купили свой первый сахарный завод. До этого занимались только торговлей сахаром, но в какой-то момент поняли, что если не будем иметь собственное производство, то не сможем обеспечивать качество и сроки поставок. Уже тогда старались работать системно.
Приехал к Евгению Савченко (с 1993 года бессменный губернатор Белгородской области — Forbes), для меня это человек с большой буквы! Настоящий государственный деятель. Я рассказал, чем собираемся заниматься, он выслушал и сказал: «Давай!» Сельское хозяйство в стране было в полной разрухе, разваливающиеся совхозы и колхозы стали острейшей головной болью для региональных и федеральных властей. Любая здравая инициатива по этой теме только приветствовалась.
У Савченко были собственные идеи, как спасать и развивать сельское хозяйство в регионе, все они сработали. Так, например, он обязал все компании, работающие в регионе, обрабатывать землю. Привозит меня на ферму, вот, говорит, твоя земля, обрабатывай. А земля вместе с молочной фермой в нагрузку шла, коровам, видно, первый раз за неделю корм дали, перед приездом губернатора. Коровы, как собаки, скачут, ребра торчат, все в руинах, как после войны. У меня шоковое состояние, животных жалко страшно. Ужас, в общем, который у меня до сих пор не прошел. Мы часть молочных ферм реконструировали, часть закрыли. А часть животных пришлось на мясокомбинат отправить — корова, прошедшая через голод, давать нормальное молоко не сможет. С тех пор у нас есть молочное животноводство, земельный банк компании за эти годы вырос до 700 000 га. Во многом благодаря Евгению Савченко начался и бизнес по производству свинины. Он четко определил, куда идти региональному АПК, какие направления развивать. Так область стала российским лидером по производству птицы, свинины, многое сейчас делает по тепличным комплексам. У Савченко есть видение, есть план, есть уникальные способности реализовывать спланированное. Нам бы десяток таких людей, давно бы жили в другой совершенно стране.
Читать также: Плановая агрономика. Хроники белгородского экономического чуда
О больших и малых
Мнение о том, что российское сельское хозяйство захватывают крупные агрохолдинги, не соответствует действительности. Если все агрохолдинги собрать, на них придется всего 5% посевных площадей в стране. Все остальное — у мелких и средних сельхозпроизводителей, фермеров. В современном сельском хозяйстве пишутся нормы и правила, которые трудно выполнить на домашнем подворье. По свинине, например, существует четыре уровня защиты от болезней, самый высокий — четвертый. На наших комплексах охрана, люди на работу через специальный душ проходят, техника — через многоступенчатую систему дезинфекции. На домашнем подворье уровень защиты — ноль. Болезнь разлетается моментально и угрожает миллиардным инвестициям крупных компаний, а многие ведь еще по кредитам не рассчитались, субсидии под проект у государства брали. Можно всем этим рисковать из-за того, что кто-то хочет иметь пару свиней на своем участке? Если хочешь, то повышай уровень защиты до необходимого, как того требуют не просто российские, а мировые нормы. Если не можешь, разводи коз, овец или кроликов. Места хватит всем, и большим, и малым предприятиям, и фермерам. Потенциал роста в сельском хозяйстве бесконечен, занимайся и занимайся.
О новых направлениях и технологиях
По итогам 2016 года сельскохозяйственный бизнес у «Русагро» вырос на 48%, сахарный, для примера, на 13%, а выручка по мясному снизилась на 1%. Показатели меняются каждый год — это связано с балансом спроса и предложения. Тем не менее перспективность сельского хозяйства для всех уже очевидна. Мы сейчас активно работаем в Приморском крае, где импортозамещение только начинается. «Русагро» теперь самый крупный сельхозпроизводитель в Приморье с земельным банком 82 000 га и вскоре станем крупнейшим производителем мяса в Приморье.
Внимательно изучаем возможности для инвестиций в молоко, рыболовство и питьевую воду, готовы вложить в новые направления $1 млрд. Интересных направлений много, но одно из важнейших сегодня, конечно, наука.
Мы ежегодно вкладываем по нескольку миллионов долларов в научные исследования, создаем собственные семена, работаем еще с советским семенным фондом, пытаемся и здесь избавиться от импорта. Инвестируем в новые технологии: генетику, геномику, цифровое земледелие. Сельское хозяйство называют одним из самых перспективных направлений для использования беспилотных летательных аппаратов. Зачем нам цифровые технологии? Землю к посевной нужно подготовить: узнать состав почвы, на этой основе четко дозировать комбинацию удобрений, которые дадут максимальное увеличение урожая. Дальше нужно выбрать оптимальные сроки сева, семена, рассчитать, как растение будет развиваться, когда потребуется вносить средства защиты, сколько нужно влаги. Все эти данные оцифровываются, создается алгоритм, учитывающий даже погодные условия, для последующих решений. Нужно идти к тому, чтобы человек принимал все меньше решений, максимально исключить человеческий фактор.
Читать также: Почему отечественные фонды инвестируют в сельскохозяйственные технологии за рубежом
Мы провели аудит всех должностей, что привело к радикальному сокращению сотрудников с низкой квалификацией и усложнению обязанностей. Если раньше у нас работало в расчете на тысячу гектаров земли 25 человек, то сейчас — шесть. Именно столько и даже меньше требуется при использовании современной техники, технологий и современной системе организации работ. Оставшиеся получают серьезную даже по городским меркам зарплату — 45 000–50 000 рублей. За такую зарплату стараются держаться. Вся техника оснащена системой спутникового контроля, которая следит за маршрутом, скоростью, фиксирует время работы, расход топлива. Не так много времени пройдет, когда уже и человека в кабине заменит автопилот.