Офис Дональда Трампа шокирует тишиной: от человека, которые последние четыре месяца ежедневно взрывает новостные ленты Америки и всего мира экстравагантными разворотами президентской кампании, ждешь куда менее умиротворенной рабочей обстановки. Здесь никто не кричит, не носится, нет вездесущих советников и зевак – атмосфера сонная, рутинная, как в каком-нибудь провинциальном бухгалтерском бюро. Правда, кругом полно зеркал и позолоты, а стены увешаны помещенными в рамочки статьями о хозяине офиса.
Утром понедельника на исходе сентября в кабинете Трампа полным ходом идет подготовка к важнейшим интервью кампании. «У меня запрос от [ведущего The Late Show на CBS] Стивена Колбера», – говорит один из помощников кандидата. Трамп отзывается: «Сделай одолжение – скажи, что мы перезвоним». Параллельно он разговаривает с дочерью Иванкой. «Моя малышка Иванка», – с улыбкой произносит миллиардер, после чего также обещает обсудить ее проблемы позднее. Следующий звонок – от шоу 60 Minutes, которому Трамп даст интервью, намеченное к эфиру 4 октября. Редактор 60 Minutes встает в ту же очередь.
Самый востребованный человек на планете прямо сейчас, Трамп выкраивает целых два часа на интервью Forbes, чтобы дотошно, в деталях обсудить тему, которая не дает ему покоя долгие годы, – оценку журналом размера его состояния. За то время, что Forbes составляет рейтинг 400 богатейших американских бизнесменов, – с 1982 года, в списке успели побывать 1538 человек. Но ни один из них не следил с таким усердием за нашими подсчетами, как Трамп.
В этом году оценка Forbes особенно важна – из эксцентричного участника республиканских праймериз бизнесмен незаметно превратился чуть ли не в фаворита президентской гонки, и игнорировать его политические амбиции уже невозможно. Трамп утверждает, что его активы стоят не менее $10 млрд. Но после общения более чем с 80 источниками и привлечения беспрецедентных по качеству ресурсов к процедуре оценки мы пришли к сумме вдвое меньшей – $4,5 млрд. И это все равно рекорд для Трампа.
«Я баллотируюсь в президенты, – говорит миллиардер. – И я стою гораздо больше, чем считаете вы. Честно говоря, это просто некрасиво. Думаю, я лучше выгляжу, если стою $10 млрд, чем если стою $4 млрд».
В глазах других участников рейтинга Forbes – возможно. Но для избирателей разница между $4 млрд и $10 млрд – понятие абстрактное, наподобие разницы между расстоянием в 4 млрд и 10 млрд световых лет до какой-нибудь звезды. Трамп нехотя соглашается с этим аргументом. Собственная завышенная оценка состояния многое говорит об этом человеке и его окружении. Он всегда был таким. Нынешняя звезда политического танцпола – все тот же парадоксальный Трамп, что вот уже 33 года то покидает, то возвращается в рейтинг Forbes. История подсчетов его состояния – это история американского предпринимателя, политика и гражданина.
Библия от Forbes
Когда в 1982-м Forbes опубликовал первый в истории рейтинг 400 богатейших предпринимателей США, представив читателям максимально широкий срез крупного бизнеса, многие из доселе не афишировавших свои капиталы магнатов постарались максимально быстро уйти с радаров публичности. Так, лендлорд из Флориды Уильям Грэм просил подвинуть запятую в сумме его состояния на одну цифру влево, а адвокат одного из оклахомских богачей готов был собственноручно подыскать замену своему клиенту. И только 36-летний девелопер из Нью-Йорка Дональд Трамп, чье совместное с отцом Фредом состояние Forbes тогда оценил в $200 млн, плыл против течения – справка о нем заканчивалась фразой: «Сам Дональд утверждает, что его состояние составляет $500 млн».
Подсчетами своих капиталов он занимался всю сознательную жизнь. В книге-бестселлере 1987 года «Искусство заключать сделки» Трамп писал, что уже к окончанию колледжа он сколотил состояние «примерно в $200 000», и возможно, то был единственный раз, когда предприниматель занизил оценку – ради эффектного жеста: на фоне этой суммы будущие успехи бизнесмена казались еще более внушительными.
В 1980-х Дональд, как его фамильярно прозвали в таблоидах, легко жонглировал цифрами, прибавляя то три, то четыре нуля к «университетскому» капиталу. А заодно осваивал искусство лоббизма. Финансовые отчеты о свершениях Трампа пачками приходили в редакцию Forbes, часто на тисненных золотом фирменных бланках за подписью главного героя. «Мы в шутку придумали методологию: брать сумму, заявленную Дональдом, тут же делить ее на три и отталкиваться от получившегося значения», – вспоминает Гарольд Сенекер, редактор рейтинга 400 богатейших американцев до 1998 года. Правило «дели на три» действительно работало все 1980-е, включая 1988-й, когда журнал впервые включил Трампа в элитный клуб долларовых миллиардеров.
Но там, где Forbes насчитал ровно $1 млрд, эпатажный девелопер – $3,74 млрд.
Шли годы, и Трамп научился работать более тонко, используя персональный подход к сотрудникам редакции. Звонки, ланчи, приватные беседы с его многолетним финансовым директоров Алленом Вайселбергом – в ход шли самые разнообразные трюки. Трамп умел очаровать и к тому же всегда был полезным информированным источником. Когда я впервые брал у него интервью для Forbes 20 лет назад, он звонил мне даже из комнаты ожидания в роддоме, где вторая жена предпринимателя Марла Мэйплс родила ему дочь Тиффани, – настолько велико было его желание заручиться моим доверием.
В маниакальном стремлении пересмотреть оценки Forbes Трамп руководствовался не только эмоциональными резонами. «Это было полезно с точки зрения финансов», – признает он теперь, подтверждая слухи, о которых нам годами рассказывали другие девелоперы: присутствие в рейтинге 400 богатейших американцев работало как дополнительный аргумент в переговорах с банкирами о займах на более крупные суммы и под более низкие проценты. Когда я был простым корреспондентом Forbes с годовой зарплатой $27 000, техасский предприниматель Джерри Джей Мур предлагал мне шестизначный оклад и высокую должность в PR-отделе, если я помогу ему хоть немного приблизиться к статусу миллиардера.
Склоки с Forbes работали еще и на узнаваемость Трампа как персонального бренда. Бизнесмен мечтал, чтобы его имя ассоциировалось с финансовым успехом. Когда журналист Тимоти О’Брайен в 2005 году выпустил разоблачительную книгу «Нация Трампа» и в The New York Times вышел большой ее отрывок, в котором утверждалось, что состояние девелопера не превышает $250 млн (оценка Forbes в тот год – $2,7 млрд, оценка Трампа – $7,8 млрд), миллиардер разразился иском о защите деловой репутации на фантастическую сумму в $5 млрд. И хотя О’Брайен в подсчетах ошибся, суд требования Трампа не поддержал. Во время процесса истец упирал на корректность своих оценок, суммирующих стоимость его активов и его бренда. «Мой бизнес в порядке, но я оскорблен, – давал он показания. – Эта статья нанесла ущерб моему бренду, а значит, и мне самому».
Трудно представить другого предпринимателя, принимающего так близко к сердцу чужие слова. «Список богатейших американцев для него – что-то вроде Библии, – писал Forbes о Трампе в 1990-х. – И он уверен, что так к рейтингу относятся все его участники».
На самом деле — нет
Если Дональд хочет поразить ваше воображение, презентацию своей бизнес-империи он превращает в настоящее шоу. В ход идут чертежи мегаломанских зданий, аэросъемка существующих владений и даже услуги персонального гида-миллиардера. Тур для Forbes Трамп начинает в тренажерном зале небоскреба Trump Tower, по роскоши не уступающем убранствам отеля Sheraton. Он вновь и вновь пытается убедить нас, что $530 млн, в которые журнал оценивает этот объект, нужно умножить на пять или даже на шесть. Его рассказ прерывает куратор президентской кампании Кори Левандовски, который врывается в зал и принимается шептать что-то на ухо боссу.
Трамп вновь поворачивается ко мне. «Скотт Уокер только что сошел, – сообщает он последнюю новость избирательной гонки, имея в виду губернатора Висконсина, в недавнем прошлом одного из фаворитов праймериз. – Думаю, это хорошо». Любой другой кандидат тут же устроил бы экстренное совещание штаба и погрузился бы в анализ обновленного предвыборного ландшафта. Только не Трамп. «Невелика потеря! – кричит он в спину уходящему Левандовски. – Давай, Кори, попробуй перетянуть хотя бы одного его избирателя!»
Мы отправляемся в трехэтажный пентхаус миллиардера – естественно, чтобы обсудить, почему он стоит не $100 млн, как считает Forbes, а все $200 млн. Бизнесмен предлагает заглянуть в «сногсшибательный» зимний сад, который и правда красив настолько, что не нуждается в дополнительной рекламе. Но Трампа не удержать: «Я еще никому не показывал этот этаж моей квартиры – вы первые».
На самом деле – нет. Такими же «первыми» были журналисты Access Hollywood. И Newsweek. И Extra. Даже фотограф Forbes уже бывал здесь – в 2000-м. А на следующий день сюда придет ведущий 60 Minutes Чарли Роуз – и в воскресенье к клубу избранных присоединятся 15 млн телезрителей.
Трамп не боится грешить неточностями ради большой хорошей истории.
В 1990-м, впрочем, страсть к преувеличениям чуть было не сыграла с предпринимателем злую шутку. Рынок недвижимости Нью-Йорка рушился, казино в Атлантик-Сити погружались в кризис, а авиакомпания Trump Shuttle была в предбанкротном состоянии. В 1989-м Forbes оценивал Трампа в $1,7 млрд, к весне 1990-го – в $500 млн, а к осени перегруженный долгами бизнесмен потерял почти все и впервые выпал из рейтинга 400 богатейших американцев.
Как и сегодня, он сидел в кабинете и спорил с журналистом Forbes. Выходило неубедительно. «Я покажу вам данные по денежным потокам, которые еще никто не видел», – в фирменной доверительной манере говорил предприниматель, но тут же перелистывал страницы документов, так что рассмотреть детали было невозможно. Он заверял, что по-прежнему стоит $4-5 млрд, но редакции тогда удалось получить доступ к материалам одного из регуляторов, в которых Трамп указывал сумму $1,5 млрд по состоянию на май 1989-го. То есть втрое меньше собственных оценок и на $200 млн меньше актуальных на тот момент консервативных оценок Forbes.
В деталях вранье казалось еще более бесстыдным. В 1988-м Трамп прислал в редакцию перечень своих личных резиденций с совокупной оценкой $50 млн. В то же время государству он называл сумму $30 млн без учета $40 млн висящего на объектах долга. Он утверждал, что владеет ценными бумагами на $159 млн. Проверка показала, что все инвестиции Трампа в акции и бонды провалились.
Критику Forbes бизнесмен принял в штыки. Он опубликовал эссе в Los Angeles Times под заголовком «Forbes объявил мне вендетту», в котором обвинил редакцию в «намеренном искажении» данных с целью выдавить его с медиарынка и разрушить его репутацию. В интервью ABC Трамп негодовал: «Forbes годами охотился за мной, персонально. Они прикладывают все возможные усилия, чтобы показать меня в худшем свете».
Даже спустя 25 лет упрямый миллиардер не хочет приносить извинения за те слова. Но признает очевидное: он, бывало, передергивал факты. И тут же – кажется, без иронии – снова критикует журнал: «Вы завышали мое состояние. Я заслуживал вылета [из рейтинга]». «Кстати, я никогда не жаловался», – добавляет он. На мое возражение – пожимает плечами: «Что, правда жаловался? Ну и ладно!»
Как Стив Джобс
Если и есть на свете противоположности, то это Дональд Трамп и папа римский. Однако же святое провидение в день нашего интервью свело двух главных сентябрьских ньюсмейкеров Америки на 5-й Авеню: Франциск в ходе исторического визита в США решил начать путь на «папамобиле» до Собора Святого Патрика аккурат от Trump Tower.
Бизнесмен тут же предлагает нам отказаться от стандартной обложки и экспромтом снять его на фоне кортежа понтифика. Он ведет полдюжины людей на балкон небоскреба на пятом этаже рядом со своим офисом – «лучшим политическим штабом в истории». Отсюда – с пустынной площадки, квадратный фут которой стоит $2170 (или, по ценнику Трампа, $10 580), – самый богатый в истории кандидат в президенты ведет удивительную кампанию, замешанную на тонкой интуиции и полной свободе слова. «Я потратил ровно $543 000, – хвалится Трамп. – Другие – по $20 млн, даже по $25 млн. Буш и прочие. Они спускают целые состояния».
«Папамобиль» в 50 футах под нами ждет важного пассажира. Трамп не в восторге от открытого кузова: «Эта хрень выглядит опасной». Достается и самому Франциску, который всем чудесам автопрома предпочитает скромный Fiat: «Мне не нравятся маленькие машины. Понятно, что он старается показать, что он «из народа». Ну, не знаю. По-моему, это неправильно».
Паства заполнила всю улицу в надежде увидеть папу. Учитывая аргентинские корни Франциска и тот факт, что дело происходит в Нью-Йорке, больше половины скандирующих «Фран-цис-ко!» зевак – латиноамериканцы. Явно не электорат Трампа. Поначалу он и не стремится завладеть их вниманием: «Буду выглядеть идиотом… Это же папин день».
Но при росте за 190 см и единственной в своем роде копне золотистых волос не так-то просто остаться незамеченным: Дональду приходится выйти к толпе.
Раздается гул и свист. Трамп – ни тени смущения – поворачивается ко мне. «90% настроены позитивно, – говорит он. – Очень хорошо. На выборах пригодится».
Миллиардер не мог не слышать то же, что все остальные, но все равно превратил ситуацию в полный абсурд (да, робкие аплодисменты тоже раздавались, но в целом толпа была настроена абсолютно враждебно). Или же он слышал только то, что хотел услышать?
Отчасти – да. Коллеги Стива Джобса часто описывали его как человека, «искажающего реальность», – основатель Apple всегда видел то, что хотел увидеть, и не успокаивался, пока не превращал свои заблуждения в истину. Еще один идол капитализма Эндрю Карнеги писал, что «накопление крупного капитала всегда начинается с четкого, ясного представления в голове ищущего о том, что он ищет».
В Трампе предпринимательский ген определенно берет верх надо всем остальным. Когда в 2007 году бизнесмен отстаивал свои подсчеты в процессе против О’Брайена, он утверждал, что оценка его состояния подлежит ежедневному пересмотру. «На нее влияет даже мое настроение», – говорил Трамп. И пояснял: «Важно, в какой именно момент мне задают вопрос». Что, если настроение плохое? – «Журналисту о моих проблемах знать не обязательно».
Пока мы смотрим на папу с балкона пентхауса, настроение у Дональда великолепное: «Теперь ты понимаешь, что такое настоящая недвижимость?.. Вот эта – просто отличная. Дружище, у нас идеальная позиция». Чуть раньше Трамп многажды заверял меня, что может продать Trump Tower и за $2 млрд, и за $2,5 млрд, и за $3 млрд (при оценке Forbes в $530 млн). Миллиардом долларов больше – миллиардом меньше: с такой подвижной арифметикой быстро понимаешь, откуда набежали трамповские $10 млрд состояния.
Изучение повадок Дональда-бизнесмена отчасти объясняет главную загадку Дональда-политика: как может кто-то настолько умный и ловкий (о чем он сам не устает вам напоминать) быть настолько невежественным и неадекватным, чтобы всерьез рассуждать о связи вакцин и аутизма или ретранслировать вульгарную конспирологию о кенийском происхождении Барака Обамы? Дело в том, что Трамп не стесняется случайных или сознательных заблуждений. Повторяя вновь и вновь, он хочет обратить их в факты. Когда вечером следующего дня бизнесмен появляется в эфире Колбера, тот не моргнув глазом заявляет, что состояние Трампа – да-да – составляет $10 млрд.
Король говорит
С момента возвращения предпринимателя в рейтинг Forbes в 1996 году его отношения с редакцией стали напряженнее. С нашей стороны исповедуется принцип Рейгана: «Доверяй, но проверяй». Трамп по-прежнему делится информацией щедрее, чем любой другой участник списка, но вся она проходит максимально тщательную проверку. Представители бизнесмена обычно раскрывают данные о ликвидных инвестициях. В прошлом году мы увидели финансовое подтверждение о кэше и эквивалентах на $307 млн. В этом году Трамп настаивал на $793 млн, но доказательств представить не смог – и редакция остановилась на $327 млн (рост произошел за счет отчислений от продажи конкурса «Мисс Вселенная»).
То же – с портфолио недвижимости: как в старые добрые времена, Трамп и Forbes разошлись в пропорции «один к трем». Бренд, за счет которого предприниматель накидывает себе пару фантомных миллиардов, в нашем понимании не стоит ничего: имя Дональда и так включено в его сделки и оценку его активов.
Иногда бизнесмену и его команде удается корректно указывать редакции на допущенные просчеты. В этом году мы, например, пропустили снижение долгового бремени двух объектов Трампа со $170 млн до $8 млн, а также недобрали квадратных метров торговому центру Niketown.
В совокупности предприниматель отвоевал у Forbes $700 млн.
Боевого настроя он не теряет. «Он настоящий альфа-самец, – говорит о своем друге и деловом партнере еще один миллиардер Фил Руффин, который в этом году заработал $96 млн на крупных совместных проектах в Лас-Вегасе. – Он сильный. Он любит конкуренцию. Очень любит».
«Думаю, вы стараетесь выставить меня настолько бедным, насколько это возможно», – берется за старое Трамп, который в своих предвыборных материалах утверждает, что за год его состояние выросло с $8,7 млрд до более чем $10 млрд ($3,3 млрд приходится на пресловутый бренд). Во время интервью он повышает ставки и говорит уже о сумме, «гораздо большей, чем $10 млрд». Некий «уважаемый журнал» в ближайшее время выпустит свою версию подсчетов с оценкой $11,5 млрд, предупреждает бизнесмен.
«Вы сядете в лужу, – распаляется Трамп. – Все, что я могу сказать, – это что ваш журнал – банкрот и вы понятия не имеете, о чем пишете. Вот и все. Меня это раздражает».
Ответный вопрос простой: считает ли он, что мы используем для него особенную методологию, не применяемую к другим девелоперам из рейтинга? «Конечно, считаю», – дважды повторяет Трамп. Серьезно? И почему же? «Потому что я знаменит, а они – нет. Потому что когда [миллиардер-девелопер Ричард] Лефрак хочет отужинать в [известном ресторане] Joe’s Stone Crab, он звонит мне и спрашивает, не могу ли я помочь забронировать столик».
Но не сомневайтесь – ему по-прежнему есть дело до Forbes. В последние годы он регулярно присылает в редакцию рукописные отзывы на понравившиеся статьи. А вечером после нашего интервью, несмотря на готовящиеся эфиры The Late Show и 60 Minutes, находит минутку, чтобы позвонить мне и уточнить статус залога по одному из зданий в его портфолио. Когда в понедельник Трамп представляет свой план налоговой реформы, его помощник засыпает меня сканами и письмами с доказательствами ценности персонального бренда шефа.
В конце интервью Дональд спрашивает меня, готов ли уже заголовок статьи. Честно признаюсь, что пока нет, и спрашиваю, есть ли у него идеи. Популист, который хочет быть президентом, с многомиллиардным состоянием и папским апломбом, выдержав театральную паузу ставит точку: «Король».