Владелец "Мечела" Игорь Зюзин передал трем родственникам 16% акций компании, сообщала на прошлой неделе газета "Ведомости". Теперь акционерами компании являются сын бизнесмена Кирилл, дочь Ксения и жена Ирина. Они стали владельцами ООО “Метхол”, которому принадлежит 90% кипрской Bellasis. Этот офшор, в свою очередь, владеет 18,08% акций "Мечела". По 33% «Метхола» отдано Кириллу и Ксении, 34% — жене Ирине. Доля Зюзина снизилась в горно-металлургической компании до 51,2%.
По словам источника, близкого к "Мечелу", дети Зюзина давно работают в структурах компании отца и в “Мечеле” этот факт не только никого не раздражает, но воспринимается даже положительно.
«Для них не было никаких поблажек. Отец в целом воспитывает их в спартанском духе», — уверяет собеседник Forbes.
Кирилл Зюзин родился 3 октября 1985 года в Тульской области. У него два высших образования: в 2006 году он окончил Российский экономический университет им. Плеханова, а в 2008-м — Финансовый университет при правительстве. После университета Кирилл некоторое время работал аналитиком инвестиционно-банковского отдела UBS, а с июня 2009 года устроился в "Мечел" ведущим специалистом по корпоративным финансам. “Сотрудники "Мечела" нормально приняли Кирилла, — говорит близкий к компании человек. — Он очень неглупый парень, работоспособный».
В феврале 2011 года Кирилл Зюзин был переведен из московского офиса в якутский город Нерюнгри, чтобы развивать самый амбициозный проект "Мечела" — освоение Эльгинского угольного месторождения. «Отец растит закаленное поколение, отправил сына понюхать пороху. Просто кто-то отсылает детей в Швейцарию, а кто-то — в Нерюнгри. Логично, что отец отправил сына набить руку на ключевом, важном проекте «Мечела», — говорит собеседник, знакомый с ситуацией.
Сейчас 29-летний Кирилл — первый заместитель гендиректора в ООО “Эльгауголь”. Связаться с ним ни через якутское представительство, ни через московский офис не удалось.
Дочь Ксения родилась в Туле 10 апреля 1989 года. По словам источников, близких к "Мечелу", она училась за рубежом (где именно, узнать не удалось), а сейчас живет в Сингапуре и работает в трейдинговом подразделении “Мечел Карбон Сингапур”, который курирует поставки продукции компании в Китай, Японию и Южную Корею.
В самом подразделении про нее не знают. «У нас никогда не было сотрудника Ксении Зюзиной», — говорит сотрудник “Мечел Карбон Сингапур”, который ответил на телефонный звонок Forbes. Ксения формально никогда не числилась среди сотрудников "Мечела", хотя и работает в Сингапуре, поясняет источник Forbes. По его словам, она занимается фрахтованием судов для перевозки угольной продукции "Мечела" на азиатские рынки.
О жене Зюзина почти ничего не известно. Она 1960 года рождения, в 1990-х годах числилась сотрудницей Климовского филиала “Росгосстрах-Тула”. В компании мужа никогда не работала и в настоящее время является домохозяйкой.
"Мечел" находится в сложном финансовом положении из-за долга в $7 млрд и судебных исков от банков-кредиторов. Осенью Сбербанк и ВТБ обратились в арбитраж с требованием вернуть им 4,5 млрд рублей просроченных выплат по кредитам. При этом ВТБ после положительного решения арбитража на 2,99 млрд рублей потребовал досрочно погасить кредит на 47 млрд рублей. Сбербанк же получил свои 1,5 млрд рублей просрочки без решения суда.
Новый акционерный состав «Мечела» вряд ли изменит что-либо в деятельности компании, и на ход судебных разбирательств с кредиторами это тоже большого влияния не окажет, полагают опрошенные эксперты. Вячеслав Ушкалов, партнер адвокатского бюро "Плешаков, Ушкалов и партнеры", считает, что "перекидывание" акций на родственников может объясняться переструктурированием бизнеса. Он считает маловероятной версию, что цель передачи акций – уйти от возможных взысканий банков-кредиторов.
“Должником перед банками является не сам Зюзин, а компания “Мечел”. Но если он выступал как поручитель по кредитам, есть риск наложения взысканий на его собственные активы”, — говорит Ушкалов. Если должник попытается избавиться от своих активов, то такой перевод на ближайших родственников может быть признан мнимой сделкой. “В мире давно научились с такими сделками бороться. Думаю, у Зюзина юристы более высокого уровня, чтобы использовать столь примитивные способы защиты", — говорит Ушкалов.