Время от времени представители политических, а теперь и церковных верхов призывают ограничить права российских студентов на обучение или продолжение карьеры за рубежом. Совсем недавно, в таком же духе высказался глава отдела внешних церковных связей Московского патриархата, предложивший не позволять студентам учиться за рубежом, если существует риск их невозвращения.
В представлении высказавшегося церковного функционера, и далеко не только в его представлении, эмиграция умов представляет собой чистую утечку знаний, которая не приносит стране происхождения никаких выгод. Казалось бы, с этим трудно поспорить: талантливый студент уезжает в хороший американский или европейский университет, заканчивает его и, найдя работу в одной из богатых стран, остается там навсегда, таким образом лишая Россию своих способностей и полученных знаний. Поэтому, чтобы накапливать таланты и знания здесь, им нельзя позволять уезжать на учебу или работу в те страны, где они могут захотеть остаться.
К сожалению, это, казалось бы, бесспорное заключение, имеет крайне небольшое отношение к действительности. Дело в том, что в странах, не достигших уровня экономической зрелости, возможность эмиграции является сильным стимулом к получению образования, однако в итоге эмигрировать удается лишь части тех, кто заканчивает университеты. В результате, эмиграция помогает накоплению человеческого капитала. Об этом довольно много пишется академической литературе, в частности, связывающей проблемы международной миграции с экономическим ростом.
Многие студенты, поступающие на продвинутые образовательные программы в России, рассчитывают после окончания обучения получить приглашение от одного из ведущих мировых университетов и продолжить образование в его докторантуре, в случае завершения которой они также не исключают продолжение своей карьеры за рубежом. Вчерашние школьники, которых принимают в университеты Австралии, Канады, ЕС или США, также нередко вдохновлены возможность устроить свою жизнь в богатых странах.
Без этой возможности стимулы к обучению способных россиян на продвинутых программах как в России, так и за рубежом, были бы значительно ниже. Таким образом, возможность остаться жить и работать в развитых странах увеличивает число способных молодых людей, желающих обучаться на серьезных программах, вместо того, чтобы закончить посредственный университет, не дающий ощутимых возможностей ни для развития, ни для карьеры, или, что еще хуже, вовсе отказаться от образования, занявшись простым бизнесом или выбрав простую профессию. Однако дело в том, что образование — это входной билет в мир возможностей, дающий шанс на карьеру и жизнь в богатом мире, но не в мир гарантий такой жизни. Поэтому часть из тех молодых людей, кто планирует продолжить обучение за рубежом после завершения продвинутой образовательной программы в России, не смогут этого сделать потому, что не будут приняты теми университетами, в которых они хотели бы учиться, или изменят свои планы в связи с теми или иными обстоятельствами. Часть из тех, кто сумеет поступить и закончить обучение за границей, не найдут там работы и вынуждены будут приехать назад или захотят это сделать, отдав предпочтение продолжению своей карьеры в стране происхождения.
Именно таким образом в значительной мере идет накопление человеческого капитала в современных Китае и Индии — отучившись за рубежом, в Австралии, Канаде, ЕС или США, молодые люди из этих экономик возвращаются в страны своего происхождения, чтобы продолжить там академическую карьеру, начать работу в компании или устроиться на госслужбу. Разумеется, примеров стран, выигравших от возможности эмиграции своих молодых талантов, гораздо больше: и в странах Латинской Америки, и на Африканском континенте не составит большого найти труда ключевые фигуры в правительстве, бизнесе или академической сфере, закончившие лучшие международные университеты и после этого вернувшиеся в свои страны.
Обстоятельство, которое может лишить мотивации к возвращению способных молодых людей, состоит в отсутствии развития, экономическом, технологическом, культурном и нравственном застое или даже деградации в стране происхождения, а также отсутствии возможностей повлиять на эту ситуацию. Если экономика, ввиду, например, слабой защиты прав собственности и, как следствие, недостаточных инвестиций в технологичные отрасли, фокусируется на создании простых товаров и услуг, то продвинутые знания в такой стране едва ли будут востребованы.
Если, в добавление к этому, в стране происхождения выпускникам крайне сложно занять административные посты, предоставляющие им полномочия для проведения преобразований в бизнесе, науке, медицине или госуправлении, а те индивиды, кто такие посты занимают, не мотивированы к проведению реформ, то возвращение человеческого капитала в такую страну действительно не имеет большого смысла: высоки шансы что в результате этого возвращения их способности и полученные знания будут в значительной мере утрачены. Осознавая эти риски, выпускники действительно будут прикладывать все возможные усилия для того, чтобы не возвращаться в свою страну или покинуть ее, если они еще не успели этого сделать.
Но если страна не готова предоставить таким людям ни профессиональных возможностей для современной научной, инженерной или медицинской работы, ни административных возможностей для проведения реформ в соответствующих сферах, то, совершенно очевидно, что эмиграция образованных индивидов никак не повлияет на развитие такой экономики. Остается только не дать талантам и знаниям этих людей пропасть и послужить мировому развитию там, где для них есть и соответствующие рабочие места, и административные полномочия.