Нефтехимия — последняя надежда на импортозамещение
Одним из результатов антироссийских санкций стал рост интереса к проектам импортозамещения. Где их искать? Ответ – не только в оценке привлекательности внутреннего рынка, но и в сравнении доходности импортозамещения и прямого экспорта несырьевых товаров. В 2014-2016 годах экспорт всех основных видов сырья из России рос лишь в натуральном выражении (исключением стали никель и железная руда), а экспорт продукции с высокой долей добавленной стоимости из России снижался (автомобили, ткани, изделий из дерева и др.). При этом в экспортные отрасли по прежнему инвестируется больше, чем в импортозамещение. И не только в экспорто-ориетированные газопроводы и портовые терминалы, но и в крупнейшие заводы по переработке углеводородного и другого минерального сырья.
Рост экспорта химической продукции (удобрений и нефтехимии) в денежном выражении в предыдущие несколько лет стал фактически единственным направлением роста несырьевого российского экспорта. На фоне глубокого застоя в экономике, химия и нефтехимия — отрасли подходящие и для экспорта, и импортозамещения.
Стратегические инвесторы в этой области («Газпром», «Сибур», «Новатэк», производители удобрений) по сути продолжили стратегию советского Госплана 1980-х: полностью обеспечить химической продукцией страну и захватить лидерство на европейских рынках, сделав иностранные компании неконкурентоспособными из-за более дорогого сырья. В СССР этого сделать не успели. Но тогда производилось до 15 000 наименований химической продукции, а в России сегодня на порядок меньше. Сокращение произошло из-за закрытия военных производств, потери зарубежных рынков и резкого падения внутреннего спроса, замещения его импортом. В начале 2000-х некоторые из схожих с госплановскими стратегий предлагались ведущими западными консультантами — производство массовых продуктов нефтехимии (полиэтилена), но тогда у «Газпрома» и нефтяников были иные приоритеты.
Все российские химические компании можно разделить на две категории: экспортеры с доступом к российскому сырью и переработчики более высоких переделов, ориентированные на внутренний рынок. Первым пока сопутствует успех из-за роста мировых цен и девальвации рубля, они пытаются расширить ниши на внешних рынках, а вторые ищут возможности для импортозамещения.
В российском химическом импорте преобладают товары высокого технологического передела с поставщиками из ЕС, КНР, США. В первый год после введения в России контрсанкций импорт химической продукции упал на 25% и в 2016 году тоже не рос (без учета стран СНГ и Украины). Упало потребление, импортные товары стали россиянам не по карману.
Что из импорта можно заменить на внутреннем рынке? Россия экспортирует большие объемы полиэтилена, полипропилена и затем ввозит обратно товары товары бытового, текстильного, строительного, медицинского назначения из этого сырья из ЕС и Китая. Можно развивать производство на внутреннем рынке продуктов глубокой переработки: материалы для стройиндустрии (керамика, покрытия, клеи, герметики и др), волокна для технических тканей (ПЭТФ), катализаторы, сырье для фарминдустрии и медицины (резина и волокна), реактивы для горнодобывающих предприятий.
При сравнении эффективности экспорта и импортозамещения для отрасли обращает на себя внимание цена импортной химии более $2200 за т. Цена российской экспортной продукции находится на уровне $370 за т. Лучшего аргумента в пользу выгоды импортозамещения, казалось бы, трудно найти. Но кто будет финансировать капиталовложения? Чтобы создать собственные производства, нужно масштабное финансирование, разработка новых и адаптация иностранных технологий, а иногда — восстановление утраченного советского наследия.
Замещать импорт выгоднее там, где высокая маржа сочетается с большими объемами (полимеры, резинотехнические изделия). Главное — закрепиться на внутреннем рынке в сегментах с высокой ценой и емкостью рынка, что реально в случае, если российские компании построят производственные цепочки от сырья до тонкой химии.
К наращиванию импортозамещения в будущем могут подключиться крупные экспортеры — производители удобрений и газа, «Сибур», «Лукойл-Нефтехим», химкомплекс Татарстана, а теперь еще и «Роснефть». Но пока все они планируют строить новые экпорто-ориентированные мощности, осваивая переработку избыточного и невостребованного на зарубежных рынках сырья из Сибири. Но эти проекты столкнутся с очевидной нехваткой капитала. Возможности развития без модернизации в химпроме практически исчерпаны. Собственного капитала уже не хватает, а проекты должны кредитоваться банками на 75-80% стоимости проекта, на 8 – 12 лет, по долларовой ставке 8-8,5% (т.е. операционная рентабельность должна быть 18-20%). Российские банки не могут выдавать такие кредиты, а из иностранное проектное финансирование сегодня – редчайшее исключение.
Российский химпром, с одной стороны — получил шанс для ускоренного роста за счет внутреннего рынка. Он имеет огромный сырьевой потенциал и может с успехом бороться за рынки с китайцами, индусами и арабами. У которых нет собственного столетнего опыта развития химических технологий. С другой стороны, отсутствие финансирования и небольшие размеры большинства компаний не дадут нам вырасти, «окно возможности» может быть пропущено.
Можно пытаться привлекать инвестфонды, т.к. четверть сделок в отрасли проходит с их участием. На рынках развивающихся стран (Индия, КНР, Латинская Америка) почти 90% инвестиций фонды прямых инвестиций сделали в два сегмента химической индустрии: химические конгломераты (spin-off перспективных инновационных бизнесов) и предприятия тонкого органического синтеза (товары широкого народного потребления). Сочетание привлечения денег частных инвестфондов и банковского финансирования при государственном субсидировании ставки. Это единственная возможность для модернизации химической промышленности. А с учетом очень сложных и не всегда «рыночных» технологических цепочек взаимосвязей химических производств, размеры компаний должны быть многократно увеличены.
Фактически, химическая промышленность должна пережить бум роста частных инвестиций в модернизацию, развития внутреннего рынка и укрупнения игроков, при сохранении конкуренции во всех сегментах. Без какого-либо вхождения государства в капитал, но с большой долей кредитов от госбанков. Главное, чтобы государство, начав стимулировать отрасль, не фокусировалось снова на «госкомпаниях» – пусть они занимаются экспортом продуктов переработки углеводородов, но не забирают все ресурсы. Иначе почти все импортозамещение вдруг окажется «нерентабельным».