Эндаументы в России: что мешает развитию вузовских фондов целевого капитала?
Самый известный пример успешного эндаумента – это Нобелевский фонд, созданный по завещанию изобретателя Альфреда Нобеля 29 июня 1900 году объемом 31 млн шведских крон. Из него ежегодно выплачивается та самая Нобелевская премия, которую присуждают выдающимся людям за особенно важные научные достижения, прорывные изобретения и большой вклад в развитие современного общества. На данный момент стоимость активов Нобелевского Фонда составляет приблизительно 3,1 млрд шведских крон.
История знает немало не столь громких, но аналогичных примеров. В частности, в США наиболее известны целевые фонды Гарварда, Принстона, Стэнфорда и Йельского университетов. Их объемы составляют миллиарды долларов. В России тоже довольно много аналогичных фондов, их количество близится к сотне, но до использования инструмента в таком масштабе пока далеко. Представители администраций в последние годы говорят о все большей роли эндаументов в развитии вузов. После того, как подобные вопросы обсуждались в рабочих совещаниях, кажется, дело, наконец, должно сдвинуться с мертвой точки: раз есть поручение Президента, то никаких проблем быть не должно – выстроится очередь из инвесторов. Однако, несмотря на безусловную и уникальную помощь, в реальной жизни все оказывается намного сложнее.
Традиция меценатства
Основная задача эндаументов – не только привлечь средства на развитие науки и образования в университетах, но и помочь привести образовательные программы в соответствие с потребностями бизнеса и реалиями рынка труда. Но, несмотря на прозрачность системы, поддержку правительства и большие перспективы, крупный бизнес – несмотря на ряд положительных примеров – до сих пор до конца не осознает назревшую необходимость сотрудничества с университетами и эндаумент фондами. Поэтому, чаще всего основными партнерами таких фондов становятся госкорпорации, тогда как назревший кризис квалифицированных кадров на рынке труда диктует совершенно иные условия.
Даже при работе с государственными компаниями часто возникают сложности. Все дело в том, что у них есть четкое регулирование расходной части. То есть инвестировать средства в университетский эндаумент госкомпании могут только, изыскав их из своей прибыли – речь идет не об инвестировании в институт развития, а скорее об ограниченном пожертвовании. Маленькие вклады в нашем измерении не несут существенной пользы, так как используется только прибыль с «вечного» вклада в Эндаумент. Поэтому речь идет о довольно крупных суммах (от 50 млн рублей), найти и запланировать которые не так просто.
Кроме того, владельцы любого бизнеса с высокой степенью социальной ответственности привыкли жертвовать деньги адресно и конкретно: нужны микроскопы, купим вам микроскопы, нужна мебель – вот вам мебель. Пожали руки и разошлись довольные друг другом. Эндаумент фонд подразумевает плотное сотрудничество на постоянной основе, длительные партнерские отношения. Здесь нужно планировать работу с университетом, создавать совместную дорожную карту на несколько лет вперед, вписывать в нее все этапы реализации проекта, инвестировать крупные суммы и рассчитывать доходную часть для финансирования проектов, проводить мониторинг совместной работы на контрольных точках. Обе стороны – и вуз, и бизнес – должны четко сформулировать свои цели и реализовывать их с помощью вложенных в эндаумент фонд средств. Например, у нас первым инвестором стала угольная компания «СУЭК». Их вклад в размере 10 млн рублей был направлен на развитие горного дела. Первый доход, по согласованию с компанией, правлением и попечительским советом фонда был направлен на финансирование Летней школы и тьюторского центра по горному делу в ДВФУ. Теперь Летняя школа будет проходить ежегодно на регулярной основе. Прямым получателем средств по этому проекту является наша Инженерная школа, ее студенты и преподаватели. «СУЭК», обучая с помощью своих экспертов горному делу студентов на базе этой школы, а преподавателей – методике, на выходе получает классных специалистов для работы в компании и высококвалифицированных тьюторов, которые будут преподавать профильные предметы в том ключе, в каком сейчас работает горная промышленность, а не по морально устаревшим методикам.
Когда компания-меценат четко формулирует свои потребности, эндаументам намного проще работать. Поэтому, когда наш второй и крупнейший партнер ОАО «Аэрофлот» внес в эндаумент фонд 50 млн рублей, мы получили с них серьезный доход – более 7 млн рублей. При этом компания сама инициировала проект по научно-исследовательской работе по разработке нового типа бортового питания на базе Школы биомедицины ДВФУ. Если же компания не диктует фонду условия вложения средств, тогда они тратятся на нужды университета, согласно решению правления фонда и попечительского совета.
Еще один тонкий момент, который всегда волнует инвесторов – конфликт интересов. Как правило, в Правление фондов входят действующие представители руководства Школ и кафедр университетов, поэтому инвесторы справедливо опасаются, что при распределении средств те будут лоббировать свои интересы. К счастью, решение этой проблемы есть – Положение, согласно которому, они не имеют права участвовать в голосовании при принятии решений, затрагивающих интересы их Школ или подразделений, во избежание конфликта интересов. Есть и другая практика. В Гарварде, например, есть 12 школ и каждая из них владеет своей долей в Фонде. 80% средств фонда распределены по этим школам, так что инвесторы вкладывают средства в те компетенции, которые им интересны. Но Гарвардский фонд составляет более $30 млрд, так что для них подобное решение более рентабельно, чем для относительно молодых российских эндаументов.
Вы и так богатые, зачем вам деньги?
Довольно забавный факт из практики российских эндаументов — часто у потенциальных инвесторов возникает вопрос: у вас и так все хорошо, зачем вам деньги? Этот момент непросто преодолеть. Приходится объяснять, что федеральные средства непредсказуемы, сегодня они есть, а завтра финансирование сократили. При этом работа вуза не может быть остановлена, на это нужны средства. Поэтому эндаумент фонд – это полноценный и устойчивый институт развития для любого университета. В разных вузах средства, полученные от вложений в фонды, составляют приличную часть бюджета университета. К примеру, средства ФЦК Гарвардского университета или Стэндфорда, а также ряда ведущих вузов АТР, достигают почти трети бюджета вуза в целом. В том же Гарварде Фонд покрывает две самые затратные расходные части – зарплаты педагогов, включая профессоров, и стипендии. Остальное идет на финансирование различных учебных программ и поддержание образовательной инфраструктуры университета. По сравнению с ними российские эндаументы, опять же, молоды, но они могут стремиться к похожим показателям.
Поправки к менталитету
Еще одна проблема наших эндаументов кроется в российском менталитете. В нашей стране люди много работают и не всегда много зарабатывают, а потому тяжело расстаются с деньгами в адрес своих alma mater. К примеру, в Европе, США, даже в той же Южной Корее очень многие готовы жертвовать пусть даже по $100-200 из собственного дохода в свои alma mater. И не потому что их об этом просят, а потому что это – традиция, часть менталитета.
Например, почти 50% системы образования США финансируется выпускниками университетов. Простой пример: нью-йоркский градоначальник Майкл Блумберг внес на счет фонда своего университета Джона Хопкинса около $1 млрд. Причем первые деньги он вложил в университет еще в 1965 году, поступив на службу. В России такой истории и такого опыта почти нет. Мы, по сути, работаем с нулевой отметки.
В то же время эндаумент фонд Гарвардского университета составляет, повторюсь, более $30 млрд, Йельского – $16 млрд долларов, Стэнфорд и Принстон – более $12 млрд. В последнее время активно развивают аналогичные фонды в Южной Корее, начинает зарождаться культура инвестирования средств в образование и науку в Китае. Однако существенная разница между нами в том, что международные фонды намного активнее работают со своими выпускниками, которые уже к этому морально готовы. Нужно понимать, что как только наши выпускники-бизнесмены более зрелого поколения почувствуют себя причастными к деятельности своих alma mater, то я допускаю, что они начнут приходить и предлагать свою помощь – создать специальную стипендию на кафедре или профессорскую позицию. Нужно поддерживать проекты выпускников, предлагать им различные программы лояльности, скидки на обучение детей и использование инфраструктуры университета и пр. Нужно создавать у выпускников чувство причастности к деятельности вузов, повышая тем самым уровень общей социальной ответственности.
Понимание – ключ к успеху
На данном этапе представители крупных бизнес-структур понимают, что дефицит квалифицированных кадров можно решить, сотрудничая с университетами в рамках подготовки специалистов новой волны. Но лишь у немногих есть понимание, как именно нужно сотрудничать с вузами. Необходимо донести до них информацию о том, что деятельность фондов целевого капитала целиком и полностью прозрачна и регулируется законодательством и напрямую завязана на университет. Как я уже говорил выше, деньги, полученные от компаний, передаются управляющим компаниям (УК), которые отвечают за то, чтобы этот капитал не лежал мертвым грузом, а постоянно работал на университет и, как следствие, на компанию, которая их вложила.
С одной стороны работа с УК неочевидна, но именно она приносит пользу и фонду, и университету, и нашим партнерам. Согласно закону, фонд не имеет права держать эти деньги у себя, он обязан передать их УК. Во многмих вузах эндаументы – относительно молодые организации, поэтому команды управленцев, чтобы направлять УК, куда и во что вкладывать средства, еще не сформированы. Поэтому этот вопрос во многих университетах России – и у нас, и в МГИМО, СПБГУ, Сколтехе, МИСИС и т.д. – полностью делегирован на внешних профессионалов в доверительном управлении активами. Нужно отдавать средства профессионалам, которые имеют большой профильный опыт работы и извлекают для нас максимально возможную прибыль (10-12%) с минимальными рисками. Согласно закону, УК обязаны инвестировать эти средства достаточно консервативно и только в надежные источники. При этом доходность, конечно, несколько ниже, но УК в данном случае не ведут рискованную политику, чтобы гарантировать доходность. В общем, это не те деньги, которыми стоит рисковать, они должны работать на университет вечно. Поэтому инструменты, которые используют УК, находятся в категории надежных. Стоит добавить, что среди управляющих компаний основную массу активов держат крупнейшие в России компании, которые имеют госгарантии. Например, Сбербанк, как госбанк, который отвечает за надежность той или иной управляющей компании. То же самое и с ВТБ и Газпромбанком – это государственные системообразующие банки, надежно инвестирующие полученные фондом средства, которые находятся на отдельных счетах.
Важно отметить, что деятельность эндаумент фондов проверяется сертифицированными международными аудиторами, поэтому никакого нецелевого использования средств фонда быть не может. Даже если возникнет подозрение на нецелевое использование средств из дохода вклада, то согласно действующему законодательству инвестор имеет право расторгнуть договор и забрать обратно вложенные в фонд деньги. В некоторых случаях заключается срочный договор по истечение срока действия которого принимается решение о пролонгации.
Резюмируя все выше сказанное, хочу отметить, что в России одно из самых сильных законодательств в области работы фондов целевого капитала, аккумулировавшее в себе весь лучший зарубежный опыт, с учетом уже сделанных там ошибок. Есть отдельный Федеральный закон № 275-ФЗ «О порядке формирования и использования целевого капитала некоммерческих организаций», регулирующий деятельность эндаумент фондов в России, где четко прописаны все этапы работы таких организаций.
В конечном итоге, этот формат взаимодействия более выгоден компаниям, у которых есть сформулированные потребности для работы с университетами и стратегический интерес. Поэтому переговоры с бизнесом в этом отношении всегда сложный и многоступенчатый процесс. Сначала требуется разъяснение, как работает эндаумент фонд, почему это более правильно и выгодно для компании, как учитываются ее интересы и интересы вуза. В идеальной картине мира результатом таких переговоров становится соглашение о стратегическом партнерстве между университетом и корпорацией, и одновременно, соглашение между корпорацией и фондом. Но для этого необходимо сложить вместе положительный опыт и традиции партнерства индустрии и университета с новой формой и прозрачным регулированием эндаументов, доказавших свою эффективность в других странах, а также добавить в эту картинку социальную ответственность компаний и выпускников российских вузов.