Сергей Котляренко: «С Игорем Шуваловым у меня отношения исключительно в рамках «клиент-управляющий»

Несмотря на знакомство и деловые отношения со многими участниками списка Forbes, Сергей Котляренко долгое время оставался непубличным человеком. Только в 2016 году он подтвердил, что занимается проектом по скупке квартир в сталинской высотке на Котельнической набережной в интересах семьи первого вице-премьера Игоря Шувалова. К этому моменту он успел выстроить крупный бизнес по управлению активами: 30 млрд рублей и 200 клиентов. Сергей Котляренко дал Forbes первое интервью, в котором рассказал о бизнесе «КСП Капитал управление активами», отношениях с состоятельными людьми, о том, есть ли жизнь вне бизнеса, и как ему помогает философия карате. 

— Расскажите о своем бизнесе. Что значит управление активами?

— Основной фокус – это компания «КСП Капитал управление активами». По лицензии Центрального банка она управляет ценными бумагами, средствами НПФ и ПИФами. Вторая компания «КСП Капитал», с помощью которой мы управляем долями в обществах и имуществом, оказывает услуги, необходимые нашим клиентам: например, инвестиционный консалтинг. Мы представляем интересы наших клиентов, которые хотят приобрести или продать какой-либо актив. Также у меня есть ряд собственных проектов – это инвестиции, не связанные с управлением активами.

— Но начинали вы c юриспруденции.

— Да, я закончил юридический факультет МГУ. Начинал работать в юридической фирме «АЛМ», основанной Александром Мамутом. Затем у меня был непродолжительный период госслужбы, в 2004 году я вернулся к юридической практике. Тогда мне очень помогли знакомства, которые я приобрел в «АЛМ»: я позвонил всем, с кем у меня были хорошие отношения, рассказал, что создаю юридическую практику и предложил сотрудничество. До сих пор с некоторыми людьми из того периода поддерживаю отношения. Сейчас юридической практикой я почти не занимаюсь, несмотря на то, что существует адвокатское бюро «КСП Лигал», где я возглавляю экспертный совет.

— Как вы пришли к управлению активами?

— Было несколько причин. Во-первых, в какой-то момент отношения с клиентами вышли на такой уровень, когда помимо юридических услуг требовалась помощь по управлению активами. Во-вторых, я всегда понимал, что у меня более высокие амбиции — нужно было расширить горизонт знаний, приобрести новые компетенции, в общем, выйти на новый уровень. Поэтому в 2012 году я купил небольшую действующую управляющую компанию, на основе которой была создана «КСП Капитал управление активами».

— Кто ваши клиенты? Есть ли среди них крупные бизнесмены, с которыми вы познакомились в «АЛМ»? Общаетесь ли и работаете с Мамутом?

— На мой взгляд было бы непрофессионально говорить о своих клиентах. Что касается Александра Леонидовича, то по-прежнему нас связывают хорошие отношения и я благодарен ему за мой начальный опыт. Совместных бизнес проектов у нас сейчас нет.

— На каких принципах вы выстраивали бизнес по управлению активами?

— Есть три составляющие. Самый первый и важный фактор — легальность всего происходящего, потому что никакая доходность не оправдывает незаконности операций. Второй фактор — профессионализм: бизнес может быть легальным, но его можно легко потерять из-за непрофессионализма управления. И третий фактор – это доверительные отношения, в рамках которых соблюдаются различные этические договоренности, не регулирующиеся юридическими формальностями. Это тем важнее, что начиналась «КСП Капитал управление активами» как инвестиционный бутик. В первое время у нас было буквально четыре-пять клиентов и около семи сотрудников. Сейчас клиентов-физлиц более 200, также мы управляем деньгами нескольких институциональных инвесторов, НПФ и СРО, а в компании работает более 40 человек.

— Какой объем активов находится под вашим управлением и как он распределяется по ключевым направлениям: сколько приходится на пенсионные фонды, сколько на доверительное управление и ЗПИФы?

— Мы предпочитаем раскрывать только ту информацию, которую от нас требует законодательство и Центральный банк. Многие наши ЗПИФы предназначены для квалифицированных инвесторов и раскрывать информацию о них запрещено законом.

— Но уже сейчас из инвестиционного бутика, условного мультифэмили-офиса вы превратились в розничную компанию.

— Еще не превратились, но движемся в этом направлении. Когда компания работает в формате бутика, ее сложно капитализировать. Единственный способ – это пойти в большую розницу. К тому же мы видим, что на рынке активно развиваются процессы диджитализации. За прошлый год мы увеличили штат на 40% — и это не продажи, а спецы по айти технологиям.

— Это большой вызов. Как вы собираетесь конкурировать с гигантами, которые уже давно и хорошо известны на рынке?

— На самом деле, рынок еще не сформирован. В России уровень проникновения инвестиционной индустрии совсем маленький, меньше двух процентов. 98-99% денег, которыми владеют физлица, лежат на депозитах. По этому параметру впереди нас не только мировые лидеры, такие как США, но и соседи – даже в Казахстане проникновение инвестиционной индустрии больше. Я хорошо помню, как как в конце 90-х, еще когда я работал в «АЛМ», мы сопровождали покупку маленького банка, из которого потом вырос «Русский стандарт». Тогда все с недоумением относились к идее сделать крупный розничный банк, в конце 90-х банки зарабатывали исключительно на корпорациях. Но в итоге у Тарико все получилось, и нам кажется, что в инвестиционной индустрии произойдёт такая же метаморфоза.  Да и государство тоже заинтересовано в развитии инвестиционной индустрии, в том, чтобы население не фокусировалось только на одних классических банках. Кроме того, на рынке уже давно происходит определенное переформатирование: многие управляющие компании уходят в связи с тем, что регулятор повышает требования к собственным средствам, к IT-обеспечению, к отчетности, в общем, к прозрачности процедур. Наконец, мы видим, действия регулятора в сфере НПФ, с которыми активно работаем. Сейчас деньгами крупнейших НПФ управляют аффилированные управляющие компании. Это несет существенные риски, поскольку бенефициары фондов стремятся к тому, чтобы инвестировать часть средств в собственные проекты через управляющую компанию. Я думаю, что в обозримом будущем законодательство и регулирование ЦБ будет заставлять крупнейшие фонды работать с независимыми УК.

— Вы уже разработали продуктовую линейку для розницы?

— Мы сейчас над этим работаем. Смотрим какие должны быть минимальные требования к клиентам. Например, по доверительному управлению, если человек хочет сформировать валютный портфель, пожалуй, нецелесообразно, начинать с суммы меньше чем 10 миллионов рублей – слишком существенные издержки администрирования. Если рублевый портфель, то, наверное, пять миллионов рублей — нужный старт.

— Суммы все-таки существенные для клиента, которого можно позиционировать как розничного.

— И это еще маленький вход. Но основная ставка будет не на классическое доверительное управление. Есть и более низкий порог входа: по ИИС мы пока видим на уровне 100 000 рублей. Есть желание заниматься так называемыми мини-ДУ. Идея в том, чтобы не для каждого отдельного клиента формировать выбирать стратегию, а работать с пулом клиентов, которых устраивает определенная стратегия. Например, мы уже создали несколько фондов объемом около 300-500 млн рублей, в который клиенты вносят относительно небольшие суммы 300 000-500 000 рублей. В каждый из фондов входит небольшой объект коммерческой недвижимости с хорошим, абсолютно прозрачным денежным потоком от хороших арендаторов. Грубо говоря, это супермаркет в Подмосковье с хорошим арендатором, крупной торговой сетью. Людям это нравится. Это — как альтернатива депозитам. Многие хотели бы быть владельцами некой недвижимости, но им это не позволяют средства. Форма коллективных инвестиций дают такую возможность.

— Один из клиентов «КСП Капитал» все-таки известен. Это первый вице-премьер Игорь Шувалов и его семья. Как вы начали работать с его активами?

— Игорь Иванович был директором фирмы «АЛМ», когда я пришел туда еще студентом, позже работали на госслужбе. Затем был период, в течение которого мы почти не общались. В конце 2007 года он обратился ко мне с одним вопросом, который не был связан с управлением активами, ему нужна была юридическая консультация. Управляющим активами я стал, когда начался процесс реструктуризации активов семьи Игоря Иванович. Необходимо все было сделать абсолютно законно. Это тоже была очень  интересная работа, даже вызов — сделать активы и доходы государственного служащего, который пришел из бизнеса, понятными, прозрачными для контролирующих органов, и управлять ими независимо от него и его семьи. Мы работаем с его семьей как с остальными клиентами — на рыночных условиях, и, конечно, с заключением всех необходимых соглашений.

Читать также: Наследники-диверсанты. Сын Игоря Шувалова и другие боевые пловцы с острова Русский

— Шувалов знает о процессе управления?

— Он знает только стратегию – в общих чертах – и может видеть результаты управления из отчетов, которые мы ему предоставляем.

— Знакомство с такими людьми как Шувалов помогает вам в бизнесе?

— Нет. Иногда, конечно, кто-то может позвонить и попросить решить какой-то вопрос. Как правило, эти люди оказываются разочарованы, когда узнают, что у меня, например, с Игорем Ивановичем отношения исключительно в рамках «клиент–управляющий». Приходится таких людей расстраивать. Вообще, надо знать характер Игоря Ивановича — если бы я пробовал какие-то вопросы через него решать, то уже давно перестал с ним работать.

— Один из самых известных ваших проектов – приобретение квартир в высотке на Котельнической набережной. Как вам пришла в голову такая идея? Вы ее где-то подсмотрели и на какую доходность рассчитываете?

— Мне вообще лично нравиться заниматься инвестированием в интересные объекты жилой и нежилой недвижимости. Я рекомендую свои клиентам это направление для своих вложений. В этих проектах можно рассчитывать 20-30% доходности и даже выше.

— Расскажите о ваших личных инвестициях.

— У меня есть несколько проектов. Больше всего мне нравятся проекты, ориентированные на глобальный рынок. В качестве примера могу привести компанию Charterscanner. Это система онлайн-бронирования бизнес-джетов. Сейчас на рынке представлено несколько таких проектов. По сути, это Uber в сфере бизнес-авиации. В этом проекте основные партнеры иностранные.

— Какова стоимость компании и вашей доли?

— Думаю, компания сейчас стоит около десяти миллионов, моя доля составляет примерно 35 процентов.

— Какие еще у вас есть инвестиции?

— Например, есть компания, занимающаяся вывозом мусора в одном российских регионов. И, несмотря на то, что начался проект случайно, мне нравится этим заниматься. Там была плохая ситуация с вывозом мусора и, зная мой широкий круг общения в разных сферах бизнеса, меня попросили посмотреть, как можно эффективно и быстро ее решить. Естественно, у меня в этом не было никакой компетенции, я нашел отраслевого партнера в Москве, мы сделали совместное предприятие, вышли на конкурс, выиграли его, начали заниматься вывозом мусора. В прошлом году я выкупил долю партнера.

— Раскроете объем инвестиций?

— Это существенный объем средств. Как правило, эти проекты начинаются от 100 млн рублей

— А что именно вам нравится в этом проекте?

— Он абсолютно понятный и при соответствующем регламентировании совершенно прозрачный. Плюс, в этой сфере сейчас неразбериха, что совершенно очевидно – это одна из следующих сфер, где постепенно будет происходить процесс упорядочивания и консолидации. Сейчас правила не соблюдаются, мусор выбрасывают как хотят. Любой ресторан должен иметь контракт с мусоровывозящей компанией, но никто этим не занимается. Так что запас для повышения эффективности здесь очень большой. Вообще, сфера ЖКХ – очень интересна. Она за последние десятилетия сильно «просела» и там колоссальная неэффективность. Следовательно, любой, кто открыто и профессионально туда приходит, получает шансы на рост и соответственно высокую доходность.

— У вас есть какие-то потенциально проекты в ЖКХ или другой сфере, куда бы вы хотели бы еще зайти?

— Как сейчас модно говорить в среде инвестбанкиров, в пайплайне всегда есть какие-то проекты. Также у меня есть один проект в сфере онлайн-образования – это «Новая школа», владеющая правами на бренд «Get A Class». И еще серьезная инвестиция в одну российскую технологическую компанию, но я пока не готов о ней рассказывать.

— Предлагаете ли вы инвестиции в эти проекты клиентам «КСП Капитал управление активами?»

— На сегодняшний день это только мои инвестиции. Но, в принципе, я считаю, что идея через платформу управляющей компании предложить инвесторам поучаствовать в бизнесах, которые твои собственные, вполне хорошая. И я считаю, что в каких-то своих бизнес-проектах я, безусловно, кому-то предложу участие, но только после серьезного успеха. И как ни странно, такие вещи как раз лучше делать не с друзьями-товарищами.

— И еще о личных проектах. Самый известный пример – ваша совместная с Кириллом Шамаловым и Денисом Никиенко инвестиция в «Эйти сервис».

— Надо сказать, что внимание СМИ к этой истории преувеличено. AT Consulting, которому мы оказывали услуги, искал инвестора, я предложил своим знакомым совместно войти минимальными деньгами (по меркам даже малого бизнеса) в одну из его дочерних компаний, чтобы посмотреть насколько это направление инвестиционно привлекательно. Прошло несколько месяцев, мы изучили этот бизнес, поняли бесперспективность дальнейшего участия. Поэтому и вышли. При этом мы, естественно, не претендовали на прибыль от контрактов, которые были заключены или обсуждались компанией до нашего прихода. По условиям наших договоренностей, любые дивиденды, которые юридически нам причитались, все равно подлежали перераспределению от нас в пользу пригласившего нас основного собственника. В этом проекте практически отсутствовали  дивиденды. Обычная бизнес история, каких сотни.

— Как вы вообще решили заняться собственными инвестициями?

— Это было примерно 2013-2014 годах, когда у меня возникло желание выйти за рамки только обслуживающего бизнеса.

— А сейчас, когда у вас есть штат больший сотрудников, вы меньше работаете?

— Нет. Вообще, я работаю даже больше.

— А есть ли жизнь вне работы?

— Обязательно. Моя жизнь – это моя семья. И, конечно, спорт.

— Каким спортом вы занимаетесь?

— Последние 15 лет -  окинавским каратэ синдо-рю.

— Философия каратэ помогает в бизнесе?

— Конечно. Ведь каратэ – это, по сути, тренировка концентрации. В школе и потом на юрфаке я занимался самбо, помню, не понимал, почему все так нервничают перед сдачей экзаменов. То, как ты «горишь» перед соревнованиями или аттестацией – по сравнению с этими экзаменами – полная ерунда. В боевых искусствах человек всегда нацелен на развитие и результат. В этом главный смысл.