Tesla для самых маленьких: как 26-летний ученый из Сибири придумал «умную» коляску
Вверх по пандусу, в горку по асфальту, по прямой рядом с собой — детская коляска послушно двигается в любом направлении. Задает курс легким нажатием курка на пульте управления, расположенном на рукоятке коляски, Илья Дымов — изобретатель уникального устройства. Коляска нагружена книгами, имитирующими вес годовалого ребёнка, а Дымов играет роль родителя, который наслаждается прогулкой с детьми, не напрягаясь.
26-летний аспирант Новосибирского государственного технического университета (НГТУ) Дымов придумал использовать электропривод, чтобы облегчить жизнь молодым матерям. «Для хрупкой мамы, особенно если дети — погодки, прогулка часто превращается в мучение. Толкать коляску в горку — это, конечно, хороший фитнес, но иногда утомляет и убивает все удовольствие», — объясняет ученый.
Изобретение он демонстрирует на территории своей альма-матер, самого крупного в Сибири технического института. В НГТУ Дымов работает преподавателем на кафедре электропривода и автоматизации промышленных установок, здесь же расположена лаборатория, в которой ученый экспериментировал с коляской-роботом, и главный испытательный полигон — благо, пандусов перед входом в каждый корпус достаточно.
Коляска с моторчиком
Пластиковыми стяжками Дымов прикрепляет аккумулятор к коляске. На столе — разобранные микросхемы, батарейки, бытовой утюг. Изобретение пока на этапе прототипа, собранного «на коленке» силами нескольких студентов. Три года назад в университетской лаборатории вместе с группой единомышленников Дымов начал конструировать первую версию автоматизированной детской коляски. Сейчас пилотная версия готова — ее уже презентовали на международных форумах, разработкой интересуется несколько частных инвесторов, но выйти на рынок сибирским ученым будет непросто, солидарны эксперты.
Дымов отучился на инженера на той же кафедре, где ныне преподает. «Хотелось заменить человеческий труд», — объясняет он выбор проекта, над которым работает. Первый серьезный изобретательский опыт привел Илью на международный форум технологического развития «Технопром». Вместе с командой из пяти человек под руководством преподавателя кафедры менеджмента НГТУ Евгении Горевой Дымов разработал систему предупреждения водителя. Это была оплетка руля, в которой были установлены датчики пульса, температуры тела и силы давления на руль. Если эти три параметра снижались, система подозревала, что водитель заснул, и начинала его будить: сначала давала яркую световую вспышку, а если показатели не менялись, включала громкий клаксон. «К нам на выставке подошли московские коллеги и объяснили, что не стоит разрабатывать то, что нужно не для автономного устройства. Что в эпоху беспилотников — это прошлый век», — вспоминает Дымов. Изобретение успели запатентовать, но дальше дело не двинулось — проект свернули, команда распалась.
«Илья, ну ты же ученый, помоги!»
В 2016 году ученый заинтересовался темой инвалидных колясок с электроприводами. «Сама система уже существовала, но была очень дорогой. 120 000-140 000 рублей для Новосибирска — серьезная сумма, на это машину можно купить. Я хотел удешевить существующее решение», — рассказывает Илья. Он получил грант молодым ученым в сфере научной и инновационной деятельности от мэрии Новосибирска в 300 000 рублей и заменил общепромышленные двигатели на более легкие и мощные мотор-колеса.
Отпуск тем летом Илья провел в Находке — полетел погостить к родственникам. Сестра жены Дымова, у которой трое детей-погодок, пожаловалась на трудности во время прогулок: толкать коляску с двумя близнецами по горной местности, ведя за руку старшего сына, было непросто. «Илья, ну ты же ученый, помоги!» — вспоминает изобретатель разговор с родственницей.
Вернувшись в Новосибирск, Дымов решил использовать наработки по инвалидным коляскам для колясок детских. В соратники взял несколько человек — Никиту Попова, с которым познакомился в одной из поездок по регионам в составе приемной комиссии, который позднее стал студентом той же кафедры, что и Илья. И второго Никиту — Васильева, своего студента, с которым разговорился после одной из лекций по введению в направление.
Консультировала команду Евгения Горевая — например, подала идею провести соцопросы среди новосибирцев. У нескольких сотен человек поинтересовались, сколько у них колясок в семье, покупают их или берут в аренду, интересна ли им разработка, облегчающая движение коляски. Результаты команду порадовали, и Дымов приступил к технической части проекта.
Не все эксперты согласны с тем, что разработка вызовет ажиотаж среди целевой аудитории. «Я не представляю, где нужно гулять и в какую гору толкать коляску, чтобы привод стал актуальным... вот разве что на Кавказе», — говорит Юрий Кузин, сотрудник НИИ специального машиностроения при МГТУ им. Баумана.
«Россия-1» и венгерский атташе
Закупать почти ничего не пришлось: оборудование — аккумуляторы, двигатели, платы — осталось от предыдущей итерации идеи с инвалидными колясками. За несколько тысяч рублей купили подержанную коляску на «Авито» и стали экспериментировать. Начали с модернизации аккумулятора, который плохо держал заряд — для этого в блок управления добавили дополнительные платы. Затем скооперировались с кафедрой менеджмента, чтобы просчитать экономику проекта. «Мы прикидывали, что разумнее поставить два двигателя и одно ведомое колесо либо один тяговый двигатель и два ведомых колеса, нужно ли регулирование скорости, — рассказывает Дымов. — В итоге остановились на четырехколесной версии с регулятором скорости — рычажком на рукоятке коляски».
Удалось даже шапочно познакомиться с гипотетическими партнерами: в Новосибирский Академгородок приезжали представители LG. Дымов рассказал им об идее, показал чертежи. Южнокорейский производитель электроники заинтересовался и обещал оценить прототип на следующем «Технопроме», но на выставку не приехал, и связь прервалась.
«В России рождается чуть меньше 2 млн детей в год, потенциально — около 18 000 более или менее обеспеченных мамочек. Допустим, 30% из них достаточно гиковаты, чтобы купить себе такое колесо»
Через несколько месяцев ученые собрали первый прототип коляски Smart Kengoo и вышли с ним на Сибирскую венчурную ярмарку в рамках очередного «Технопрома». Продукт представлял собой детскую коляску, два колеса на которой заменены на электропривод — так называемые мотор-колеса, которые используются, например, в электросамокатах. «Мозгами» устройства служит микроконтроллер — в него заложены все алгоритмы управления двигателями. Регулировать скорость движения можно с помощью пульта управления — рычага, прикрепленного к рукоятке коляски. Питает всю систему небольшой аккумулятор весом 1,2-1,3 кг.
Ученые подготовили презентацию для потенциальных инвесторов — как умели, в Power Point. Но организаторы забраковали ее за день до мероприятия. «Оказалось, мы вообще ничего не рассказали про целевую аудиторию, непонятно описали продукт. Пришлось потратить ночь на переделку», — вспоминает Дымов. Ярмарка принесла команде приз зрительских симпатий и неожиданно пристальное внимание федеральных СМИ: о роботе-коляске показали сюжет на местном канале «Россия-1», а затем и федеральной «России-24», также материал об устройстве вышел на сайте агентства ТАСС.
Медийность дала свои плоды: по следам телесюжетов к Дымову пришли два потенциальных инвестора. Первым стал Андрей Шемет, владелец небольшого интернет-магазина детских игрушек из Волгограда. «У меня родилась идея [автоматизированной детской коляски], я погуглил [уже существующие решения] и нашел ребят. Мы чуть-чуть пообщались, но я понял, что продукт сложный в реализации, а самое главное, дорогой на выходе», — рассказал Шемет Forbes. Себестоимость коляски была действительно высокой: 28 000-36 000 рублей в зависимости от модели (разработали еще и трехколесный вариант). В розницу ее планировали продавать за 50 000 рублей.
«В России рождается чуть меньше 2 млн детей в год, потенциально — около 18 000 более или менее обеспеченных мамочек. Допустим, 30% из них достаточно гиковаты, чтобы купить себе такое колесо. Значит, 6000 колясок в год — потенциальный рынок в России, — приводит гипотетические расчеты партнер венчурного фонда LETA Capital Сергей Топоров. — Пусть 30% от них — достижимый для компании рынок. Получаем 2000 клиентов в год. При премиум-продукте — вполне неплохой рынок для малого бизнеса, на $5-10 млн выручки».
Проблема с позиционированием у Smart Kengoo все еще на лицо, считает Алексей Алексанов, партнер фонда Cabra.vc. «Ребятам надо научиться доносить ценность для их аудитории. Например: наш продукт позволяет беременным мамам с колясками разгружать поясницу. Или мы позволяем бабушкам и дедушкам легче справляться с коляской на спусках и подъемах», — советует эксперт.
«Я сам вижу в Новосибирске много мамочек, которые зимой по рыхлому снегу с трудом толкают перед собой коляски с детьми»
По словам Дымова, на выставке к стенду Smart Kengoo также подошел первый атташе посольства Венгрии в Москве — он якобы заинтересовался продуктом и обещал помочь с выходом на венгерский рынок, когда проект наладит массовое производство. Но прежде чем осваивать международную арену, команде нужно было разобраться с масштабированием продукта на домашнем рынке.
«Проект подходит под национальный проект «Демография», так как поможет мамам двойняшек и тройняшек справляться с колясками без проблем. И под национальный проект «Здравоохранение», так как ценность изобретения для родителей с ограниченными возможностями неоспорима. Соответствие сразу двум национальным проектам позволит команде привлечь длинные и дешевые деньги на его развитие, воспользоваться различными программами поддержки, льготами и преференциями, — говорит Сурен Айрапетян, управляющий партнер венчурного фонда Rebridge Capital. — С учетом того, что правительство поддерживает экспорт технологичных продуктов, можно ожидать, что новосибирским ученым помогут эффективно выйти на иностранные рынки». По его словам, товар может быть востребован на азиатских рынках, а активное торговое сотрудничество между Россией и Китаем обеспечит идее легкость воплощения. «Кстати, тот факт, что разработчики базируются в Новосибирске, крайне удачный. Логистика до Китая удобна и недорога», — отмечает эксперт.
Модульный подход
Дымов понял, что такой дорогостоящий продукт вряд ли станет массовым, особенно в регионах. «К тому же, у многих родителей уже есть своя обычная коляска, и мало кто решится покупать вторую, даже с такой дополнительной ценностью», — рассудил ученый. Тогда команда уже из пяти аспирантов и магистрантов НГТУ сосредоточилась на разработке модульной версии съемного электропривода. У этой итерации продукта шансов попасть на полки ретейлеров намного больше, считает Дымов.
«Умные» коляски также производят несколько зарубежных компаний — например, американская 4Mums и итальянская Foppapedretti. «Из известных компаний подобную коляску анонсировал CYBEX и BOSCH, но в продаже их все еще нет», — добавляет Алексей Алексанов, партнер фонда Cabra.vc. Так или иначе, все они предлагают цельную конструкцию с люлькой, а модульный подход — ноу-хау Smart Kengoo, уверяет Дымов. Себестоимость модуля составит около 8000 рублей, а в рознице эта версия, по предположению создателя, будет уходить за 12 000. «Ретейлеры обычно забирают не меньше 20% цены. Поэтому с каждой проданной единицы создателям будет прилетать по 1000 рублей — это уже не бизнес, а хобби», — комментирует такие расчеты Сергей Топоров из LETA Capital. Вместо того, чтобы тратить время и деньги на выход в офлайн-магазины, лучше сосредоточиться на онлайн-ретейле, советует Алексей Аексанов из фонда Cabra.vc. «До 90% новых товаров в США хорошо продается через Amazon или собственные сайты, а не через ретейл. Для них ретейл — это шоурум, а не способ продажи», — добавляет эксперт.
«Вот поэтому и мало венчурных сделок в России. Инвестору нужно большое будущее продавать, а у наших амбиции уровня «надо же с чего-то начинать»
По расчетам самого Дымова, для получения международного патента, отладки производства и выхода на рынок ему потребуется чуть меньше $100 000. Этого должно хватить на производство сначала 30, а на второй год — 50 единиц продукции. «Для венчурных инвесторов это, конечно, очень небольшая история. $4000 на доработку первой партии и $100 000 на выход на рынок — довольно нереалистично звучит. Это вообще кредит уровня личных займов в банке, — отмечает Топоров. — Кроме того, если крупные игроки заметят разработку, скопировать ее будет несложно. Что тоже смущает». По его словам, проект может заинтересовать бизнес-ангелов из традиционных индустрий, «которые не в венчур хотят играть, а в реальный бизнес».
Дымов и не замахивается на крупные фонды, а ищет потенциальных партнеров среди средней руки предпринимателей. Например, Олег Попов, серийный бизнесмен из Новосибирска, заинтересовался Smart Kengoo еще на прошлогоднем «Технопроме» и ведет переговоры с основателем. «У меня есть несколько компаний — юридическая фирма, общепит, ремонт автомобилей, есть свободные средства, которым я ищу разумное применение, — поясняет Попов. — Меня привлек рыночный потенциал разработки — я сам вижу у нас в Новосибирске много мамочек, которые зимой по рыхлому снегу с трудом толкают перед собой коляски с детьми». По его словам, он готов вложить требуемые $100 000, но только когда продукт доведут до ума: «Пока что вкладываться не во что, и подробно условия мы не обсуждали».
«Инвестору нужно большое будущее продавать, а у наших амбиции уровня «надо же с чего-то начинать». Очевидно, что дело тут именно в мышлении. А с таким мышлением построить что-то действительно большое можно лишь с уникальной востребованной технологией, когда к тебе все пойдут, потому что больше никто не умеет делать», — рассуждает Топоров из LETA Capital.
Мамосамокат для «последней мили»
Новую доработанную версию модульного робота Дымов собирается представить на очередном «Технопроме», который пройдет в Новосибирске 18-20 сентября. Аккумулятор в этой итерации может катать груз весом до 17 кг три часа без подзарядки, решена проблема слишком резкого разгона и торможения, которые могли серьезно испортить пользовательский опыт, реакция на нажатие рычага изменения скорости происходит мгновенно, а не с задержкой в несколько секунд, как в первой версии.
«Самое трудное — это выйти на улицу через последний лестничный пролет от лифта (а у кого-то вообще лифта нет, и они с 5-го этажа спускаются), а потом вернуться обратно. Это можно назвать «проблемой последней мили». И вот здесь немаловажным становится вес коляски. Опыт подсказывает мне, что коляска, оснащенная двигателем и аккумулятором, станет неподъемной для большинства мам», — считает Юрий Кузин, сотрудник НИИ специального машиностроения при МГТУ им. Баумана. К утверждению о том, что аккумулятор весом 1,3 кг сможет катить по смешанному рельефу коляску с ребенком три часа без подзарядки, он относится скептически: «Вряд ли там есть эффективная система рекуперации. Тогда мама должна отпускать коляску с горки для подзарядки. Ни один родитель этого не сделает».
Параллельно с развитием бизнеса Дымов готовится к защите кандидатской диссертации: надеется, что это повысит статус его проекта для инвесторов: «Буду уже не просто студент с горящими глазами, который хочет сделать мир лучше, а специалист в своей узкой области».
Кроме классической модели, облегчающей движение коляски по прямой, ученый задумывается и над системой для легкого спуска по лестнице — для этого к электродвигателю добавят дополнительное плечо, напоминающее спиннер, который будет «карабкаться» по ступенькам, поглощая разницу высот. Юрий Кузин из НИИ специального машиностроения при МГТУ советует пойти еще дальше: «Если бы ребята задумались над мамомобилем, мамосамокатом, который был бы компактен, как самокат, но имел люльку для ребенка, чтобы он давал возможность ездить по тротуарам, избегая пробок и повышая мобильность, вот тогда — другое дело».
При участии Василия Черникова