Каннское жюри определило победителей конкурсной программы. Лауреатов выбирали автор «Поросенка Бейба» и франшизы «Безумный Макс» Джордж Миллер, французский режиссер Арно Деплешен, венгерский режиссер-дебютант прошлого года и обладатель «Оскара» за лучший фильм на иностранном языке «Сын Саула» Ласло Немеш, иранский продюсер Катайн Шахаби и преобладавшие в жюри представители актерского цеха Дональд Сазерленд, Мадс Микельсен, Кирстен Данст, Ванесса Паради и Валерия Голино.
Фаворитов прессы среди призеров не оказалось, хотя в нынешнем году журналисты и критики проявили редкое единодушие и уже предвкушали победу фильма Марен Аде «Тони Эрдманн». Его единственной наградой и стал приз Международной ассоциации кинопрессы FIPRESCI. Жюри также проигнорировало фильм Джима Джармуша «Патерсон» и показанную в последний день фестиваля черную комедию «Она» Пауля Верхувена, безусловно, самую захватывающую на фестивале.
Из 21 фильма выбрано семь, наиболее потрафивших вкусам Джорджа Миллера и его команды, и в этом решении просматривается не столько вдохновение, сколько железобетонная логика. Ее определяет не столько качество фильмов, сколько их герои, характер конфликта и тип поведения персонажей. Все они пытаются выйти за пределы себя или обстоятельств, за грань допустимого, возможного, предсказуемого. Все они в каком-то смысле повстанцы и в этом качестве побеждают даже если терпят фиаско.
Идея сопротивления наиболее ярко выражена и политически окрашена в главном призере – фильме «Я, Дэниел Блейк».
Это вторая «Золотая пальмовая ветвь» в фильмографии британского режиссера Кена Лоуча, самого старшего участника нынешнего каннского конкурса (первую «пальму» он получил 10 лет назад за картину «Ветер, который качает вереск»). Фильм – уникальный портрет очень хорошего и предельно загнанного человека, который совершает безумный прыжок за бюрократические красные флажки антигуманной системы социальной помощи и гибнет, отстаивая свое достоинство. В ответной речи во время финальной церемонии Лоуч совершенно определенно высказался о катастрофе, к которой ведет принцип неолиберализма, об отчаянии людей, которым могут воспользоваться ультра-правые силы. Среди традиций кинематографа, которые стоит хранить, он назвал противостояние власть имущим на стороне бедняков, защиту их интересов. О том, что другой, иначе устроенный мир возможен и необходим, Кен Лоуч говорил с твердой убежденностью.
Обладатель второй по значению каннской награды, Гран-при, фильм «Это всего лишь конец света» погружает в камерную и едва выносимую атмосферу семейного обеда, как в страшную сказку. Персонаж Гаспара Ульеля смертельно болен и едет проститься с родственниками. Он является на порог когда-то родного дома, будто на другую планету. Приходит после столь долгого отсутствия, что его вторжение – это почти уже вызов. Он не находит общего языка ни с кем, кроме невестки в исполнении Марион Котийяр, поскольку оба они – пришельцы в этом узком семейном кругу, и связывает их не столько даже язык, сколько молчание, нарушить которое – равносильно концу света.
Самый молодой участник конкурса канадец Ксавье Долан экранизировал пьесу Жан-Люка Лагарса, который умер от СПИДа в 1995 году.
Звездный ансамбль, где в роли старшего брата Венсан Кассель, младшей сестры - Леа Сейду, а в роли матери – Натали Бай, играет любовь на грани катастрофы, страстно, нервно, перехватывая у партнеров противоречивые эмоции, укрощая сентиментальные порывы. Долан сделал предельно условный и театральный фильм, где уход героя, его смерть – не столько повод для высокопарных излияний, сколько развернутая метафора преодоления абсурдной человеческой слабости и мелкости через прощение и… молчание.
Приз за режиссуру разделили ни в чем не схожие француз Оливье Ассайяс и румын Кристиан Мунджиу. Более того, «Персональный закупщик» Ассаяса и «Выпускной» Мунджиу – два антипода каннской программы. Судя по всему, жюри рассматривало этот приз как чисто технический – за владение ремеслом.
Тут надо сказать, что несмотря на обильную и порой запредельно хамскую критику, плохих картин в Канне не бывает и быть не может. Все они не опускаются ниже определенного уровня профессионализма, но и далеко не все резонируют со злобой дня.
О реалистическом подходе румынского «Выпускного» мы уже писали, и добавить тут нечего – точный взгляд, объемные характеры, приземленная социальная проблематика – в средний рост человека, полный эффект присутствия здесь и сейчас, намеренное совпадение с реальностью. Картина Ассаяса – о несовпадении. Хмурая героиня Кристен Стюарт обладает даром медиума и сосредоточенно ищет контакт с умершим братом, ночует в огромном пустом доме, видит призраков. Ассайяс впускает в современную диетическую жизнь консюмеристских ценностей буквально потусторонний мир, иронически показывая недостаточность того, который имеется в наличии. Героине хочется быть кем-то еще, и не только потому что она занимает весьма скромное место личного ассистента по покупкам и шарится по модным бутикам, закупая гардероб для топ-модели. Возможно, ей хочется носить чужие вещи, а возможно, она понимает, что большего ей никто не предложит. Разве что за гробом. Кристен Стюарт играет в хорошем диапазоне от пугающего до комического, и Ассайяс создает для этого все условия, удерживает фильм на грани двусмысленности: понимания того, как мал это мир и как велики претензии его обитателей. Это отчасти похоже на неудавшийся спиритический сеанс, после которого всем немного неловко и смешно, но и не по себе.
Иранский актер Шахаб Хоссейни признан лучшим актером за роль в фильме иранского режиссера Асгара Фархади «Коммивояжер», вошедшего в конкурсную программу в самый последний момент. Его герой Амад, преподаватель литературы в старших классах, хотел бы остаться цивилизованным человеком и в то же время отомстить за поруганную честь жены, но обстоятельства складываются таким образом, что выбрать придется что-то одно. Вторая награда этого фильма – приз за сценарий. Сильная драма Фархади косвенным образом связана с известной пьесой Артура Миллера «Смерть коммивояжера». Именно ее репетируют и играют персонажи фильма, артисты небольшого театра в Тегеране, то и дело добавляя к диалогам Миллера свои перекошенные эмоции. Амад, стремясь унизить и наказать преступника, сам преступает законы человечности. С пьесой Миллера фильм роднит атмосфера недоговоренности, умолчания, лейтмотив самообмана и лжи.
Лучшей актрисой признана филиппинка Жаклин Жозе за главную роль в фильме Брийянте Мендозы «Ма Роза». Мама Роза и ее муж Нестор торгуют леденцами и наркотиками в маленьком киоске в трущобах Манилы. У них четверо детей, и надо как-то сводить концы с концами. Полиция забирает родителей, и дети должны принести выкуп.
В отличие от блистательных актрис, элегантно изображающих все виды современных интеллеткуалок, мещанок, стерв и кто там еще бывает, Жаклин Жозе не играет свой персонаж — она живет в предложенных режиссером обстоятельствах, сама органика и воплощение документального стиля Мендозы. Это один из самых радикальных призов, признание актерского мастерства очень редко приходит к артистам азиатского кино на больших европейских фестивалях.
Как я и предположила ранее, председатель жюри во главе с автором «Дороги ярости» оценил дорогу безмятежности Андреа Арнольд — и специальный приз жюри получил ее наэлектризованный, медленный и прекрасный в своей тягучей киногении «Американский мед».
Что касается российского кино, то теперь, благодаря фильму Кирилла Серебренникова «Ученик» — участнику конкурсной программы «Особый взгляд», наша публика узнала о существовании в ряду многочисленных сопутствующих каннских наград премии имени Франсуа Шале, французского журналиста. Ее вручают за публицистическую и полемическую остроту.
Каннский фестиваль этого года нисколько не разочаровал, собрана превосходная коллекция, которую будут смаковать в течение года. Призовой рсклад совершенно не способен испортить это впечатление. Он, по моему скромному мнению, всего лишь способ продвижения фильмов для одних и занятная, очень неспортивная игра для других. Хорошо бы представлять себе это так: члены жюри смотрят фильмы по большей части незамыленным взглядом. Возможно, Джордж Миллер вообще впервые увидел кино Лоуча, а иранка Катайн Шахаби – кино Джармуша. В отличие от критиков, которые вдоль и поперек изучили их творчество за десятки лет, взгляд жюри бывает очень непосредственным. А уметь так посмотреть – это великое, в общем, дело.