На лужайке у циркового шатра делают сальто загримированные акробаты в ярких костюмах, тельняшках, юбках-пачках. Циркачи жонглируют, прыгают втроем через скакалку, строят пирамиду, хохочут. Рядом под навесом идут мастер-классы по созданию летающих змеев, цветов. Это петербургский «Упсала-Цирк» в парке на северном берегу Невы, в спальном районе Охта. Такие праздники в парке проходят почти каждые летние выходные, зимой представления идут реже. «Мы приходим сюда с друзьями и детьми за сказкой и за хорошим настроением», — рассказывает папа долговязого мальчишки.
«Упсала-Цирк» возник в 2000 году как социальный проект для работы с трудными детьми и подростками. Идея была в том, чтобы дать ребятам «здоровую альтернативу уличной жизни».
Его инициаторами были молодая немецкая студентка Астрид Шорн и режиссер Лариса Афанасьева. Название “Упсала” придумали вместе: от слов «упс» и мелодичного “ла”. Заниматься с детьми согласились профессиональные цирковые тренеры, хореографы и режиссеры. И почти сразу «Упсала-цирк» пригласили на европейские гастроли. С тех пор труппа регулярно получает премии и призы на цирковых и театральных фестивалях. Каждое представление в нем – это актуальная в современном театре смесь акробатики, танца, пантомимы, трюков.
“К нам на выступления посмотреть и пообщаться приезжает и Cirque Du Soleil, и Вячеслав Полунин, и актеры со всего мира, но когда все начиналось, было очень сложно”, — говорит Лариса Афанасьева.
Как все начиналось
Афанасьева переехала в Санкт-Петербург из Улан-Удэ, поступила в Санкт-Петербургскую театральную академию. «Было чудесное и страшное время. В 22 года мне нужно было выживать в городе, я пробовала разные профессии», — вспоминает Лариса. Она подрабатывала в киосках, где продают фастфуд, в джинсовом магазине. Бралась за любую работу, чтобы было на что прожить в большом городе. В то время Лариса часто обращала внимание на детей, слонявшихся без дела по улицам.
«Мне каждый раз хотелось им помочь, но не деньгами, а заняв чем-то ребят», – говорит она.
В 2000 году в гостях Афанасьева познакомилась с Астрид Шорн – студенткой из Германии, которая приехала в Петербург, чтобы сделать дипломный проект – социальный цирк с уличными детьми. Астрид тоже было 22 года. К тому времени социально-цирковая педагогика была популярна в Европе, особенно в Германии, где существовало уже несколько десятков подобных цирковых проектов.
Астрид ходила по городу и старалась собрать ребят, но мало кто хотел составить ей компанию в поисках детей по чердакам и подвалам. А вот Лариса сразу загорелась идеей: «Я подумала, что цирк – он непомадный, без пафоса, через него можно передать театральную историю", — вспоминает Афанасьева. Ребята, которых нашли Лариса и Астрид, почти не ходили в школу, ночевали на чердаках и в подвалах, приезжали в город из пригорода, попрашайничали, собирали бутылки.
Но подробнее истории детей из цирка Лариса не рассказывает. “Это внутренняя политика “Упсалы”, — говорит она. В первый же день совместного поиска Астрид и Ларисе в центре города удалось найти несколько детей.
Ребята согласились пойти на тренировку, но для начала их нужно было накормить. "Купили кефир, булку, вместе поели", — вспоминает Лариса.
Астрид стала идейным вдохновителем проекта, она искала тренеров и деньги на цирк, писала письма в фонды, выполняла всю организаторскую работу, благодаря ей цирк получал финансирование из Германии, Франции. Лариса отвечала за художественную часть постановок, за режиссуру. Через четыре месяца Лариса вместе с тренерами по жонглированию поставила первый номер, и с ним новоиспеченная труппа поехала на фестиваль по приглашению цирка Cabuwazi (Берлин). Номер назывался “Услышать сердцем”. “Мы сделали клоунские носы из пробок от кока-колы, это был сюжет о том, что у всего есть свои звуки, и есть моменты, когда ты можешь слышать, как у другого бьется сердце и от этого становится легче", — вспоминает Лариса.
Билет в цирк
В начале 2000-х годов ежемесячное содержание цирка обходилось в $400. Команда цирка состояла из 4 человек и 8 детей. Реквизита практически не было – три мяча, булавы и два моноцикла. К 2003 году команда выросла до 6 человек, а число детей до 10. Девушки поняли, что одних занятий ребятам недостаточно: они помогали устраивать детей в социальные организации, возвращали в семьи, знакомились с родителями. Иногда даже провожали в школу на 1-е сентября, потому что у детей не было букета или не хватало уверенности в себе.
К 2005 году у цирка было 3 группы из 30 детей от 7 до 18 лет. Бюджет цирка в месяц достиг $5000.
К тому времени Астрид отошла от активной работы в цирке, но осталась в правлении. Основная работа по поиску финансирования и управления проектом была уже на Ларисе Афанасьевой. Зимой ребята постоянно тренировались, готовили новые постановки, а летом ездили на гастроли в Германию за счет европейских фондов. В Европе цирк ценили, в 2005 году «Упсала» получил первую премию на международном цирковом фестивале в Мюнхете, в 2007-м – на фестивале цирка Cabuwazi в Берлине.
В Петербурге же спектаклей практически не было, только изредка и для друзей. С арендой зала для тренировок и выступлений были постоянные проблемы: с момента основания проект поменял более 12 площадок: арендодателям не нравился этот странный цирк с трудными подростками. Чаще всего репетиции “Упсалы” проходили в не приспособленных для этого коррекционных школах.
Афанасьева стала искать спонсоров среди российских компаний и однажды познакомилась с Родионом Шишковым, членом правления УК “Теорема”. Он пришел на помощь в тот момент, когда Афанасьева планировала арендовать очередной коррекционный центр. Шишков договорился с Игорем Водопьяном, владельцем “УК Теорема”, о размещении шатра “Упсалы” на территории при бизнес-центрах в спальном районе города на Свердловской набережной.
Игорь Водопьянов вспоминает, что решил помочь проекту исключительно из-за Ларисы. “Мне она показалась очень адекватной, если так можно сказать. Ведь люди, которые занимаются благотворительностью часто пытаются мир и всех спасти. А она, помимо любви к детям, обладает менеджерскими способностями, адекватно оценивает ситуацию. Это необходимо каждому социальному проекту, а значит, деньги потрачены не зря”, — говорит он.
А Афанасьева это вспоминает с большой благодарностью: “Там было тепло, нас не прогоняли, мы репетировали, приходили первые зрители. Наконец появилось время подумать, что такое организация, какие ценности мы несем, а раньше был поток детей и эмоций”.
Цирк приехал
В 2011 году Водопьянов предложил построить для цирка стационарный шатер на территории бизнес-центра, заменив временный, который был у “Упсалы”. Лариса взяла на себя сбор денег на техническое обустройство шатра. Удалось собрать €150 000 пожертваваний — гранты от европейских фондов, помощь частных лиц и компаний. И за полгода на территории парка вырос небольшой шатер с современным техническим оснащением.
Годовой бюджет "Упсала-Цирка" достиг в 2013 году 11 млн рублей, из них 10-12% идут за счет продажи билетов и сувенирной продукции – футболок, значков, сумок, остальное – поддержка спонсоров. Сейчас задача центра выйти на 30% самоокупаемости.
Сегодня у проекта российских спонсоров больше, чем иностранных. «Это важно, ведь почему западные спонсоры должны помогать русскому проекту?!», – рассуждает Афанасьева. Есть внутренняя политика: цирк не работает с религиозными организациями, табачными и алкогольными компаниями.
В "Упсале" работает 16 человек и занимается 60 детей в возрасте от 7 до 18 лет, все из так называемой группы социального риска. Цирк недавно начал работать с ребятами из спецшколы №1, где содержатся подростки 12-16 лет, совершившие правонарушения. К ним ездят тренеры из цирка. Лариса хочет договориться, чтобы ученики приезжали в цирк, чтобы получать не только цирковые навыки, но и элементарную социализацию. Кроме того, есть группа «Особый ребенок» для детей с ограниченными возможностями, которые также занимаются с тренерами цирка и ставят сейчас спектакль “Путешественники”.
«Мы хотим, чтобы у нас происходили семейные мероприятия: чем больше к нам будет приходить семей, тем меньше в будущем у нас будет воспитанников, которые бегут из дома из-за сложностей в общении с родителями. Это долгосрочная история, но ее нужно делать сейчас», – уверена Лариса.
Попасть на работу в команду в "Упсала-Цирк" непросто: «Я честно говорю: наш цирк не просто работа, это странный мир, где люди отдают часть себя, и, если человек готов, то может быть и стоит попробовать”, — рассказывает Афанасьева.
При этом Лариса уверена, что человек, который занимается благотворительностью, не должен работать за 10 000 рублей в месяц с утра до вечера. Средняя зарплата в проекте — 35-40 тысяч рублей. «Если мы хотим хорошо выполнять заказ общества, надо уважать свой труд и стремиться к достойной оплате», – говорит художественный руководитель.
Выпускники "Упсала-Цирка" часто приходят на такие праздники. До сих пор никто из них не стал профессиональным цирковым артистом, многие идут преподавать акробатическое мастерство в училища, кто-то поступает в институт. В этом году на выступлении ребят оказалась Валери Фрателлини, директор известной школы циркового искусства. Выступление воспитанников "Упсала-Цирка" так поразило ее, что она пригласила к себе на стажировку нескольких юных артистов, взяв на себя их содержание на время учебы.
Ларису часто спрашивают, о том, почему “Упсала-Цирк” совсем не похож на социальный проект, то есть все улыбаются, радуются, выступают музыканты, все выглядит благополучно и хорошо, будто и помогать не нужно. «Неужели для того, чтобы быть социальной организацией, надо обязательно выглядеть убого в глазах людей и давить на жалость? Почему только такая модель должна срабатывать?» – недоумевает она. О сложностях Лариса говорить не любит.