Акустическая пыточная: как жители мегаполисов боролись с нестерпимым городским шумом
«Шум! Спасите наши нервы!» — так был озаглавлен один из разворотов газеты Münchner Abendzeitung в октябре 1928 г. На этих страницах были опубликованы результаты опроса читателей, в котором принимали участие пешеходы, велосипедисты, водители, жители и гости города, а также союзы автомобилистов. Редакция, разумеется, не хотела показаться врагом прогресса, поэтому снабдила статью предисловием, в котором были такие строки: «Желание из-за шума отказаться от использования всякого рода техники, в особенности же транспорта, совершенно неразумно. Мы этого не можем и не хотим». Тем не менее борьба с шумом необходима. За небольшой промежуток времени дорожное движение стало таким оживленным, а «механические музыкальные инструменты получили такое небывалое распространение», что «наши нервы просто не могут безболезненно приспособиться к этим условиям».
Этот проект задел многих читателей за живое, в редакцию хлынули письма с откликами. Что касается дорожного движения, то мюнхенцам мешало прежде всего злоупотребление электрическими клаксонами. Сильно раздражала также уборка улиц. «Начинается уже в 4 часа утра, — жалуется один из читателей, — новые поливальные машины отправляются наполнять цистерны. Тянутся шланги, железная крышка гидранта летит на мостовую... Поехали! Мотор ревет, а стоит поливальщику открыть вентили, про отдых можно забыть».
Велосипедные звонки тоже действовали на нервы. По мнению читателей, нескончаемый трезвон, который поднимает «братство резиновых шин», пора прекращать силами полиции. А еще пьяные по ночам горланят и «колотят по табличкам, пока не собьют всю эмаль подчистую». Один из читателей рекомендовал бороться со злодеями следующим образом: «Крепкий полицейский в штатском, на велосипеде, ловит этих молодчиков, далее их отправляют на хороший массаж и в холодную ванну для улучшения сердечной деятельности». Станет значительно тише, уверяет корреспондент.
В 1920–1933 гг. немецкие газеты публиковали огромное количество писем читателей. «То, чего требует от наших нервов большой город, — это уже практически на пределе возможного», — писала о наболевшем одна из жительниц Мюнхена в 1924 г. Ее особенно раздражали дети на роликах, галдящие подростки, бесконечные сигналы клаксонов и «круглосуточный грохот мотоциклов и автомобилей — зачастую посреди ночи! — прямо перед домом». Все может быть гораздо хуже, уверяет другая читательница, письмо которой было опубликовано в той же газете три месяца спустя, как ответ на жалобы из Мюнхена. «Что бы вам пришлось терпеть, если бы вы хоть несколько недель прожили в Новом Йорке! — писала немка-эмигрантка. — Внизу — глухо громыхающая подземка. На поверхности земли — посреди улицы катятся со звоном трамваи, почти непрерывно, один за другим. Справа и слева от рельсов в три или четыре ряда идет сплошной поток автомобилей, телег, грузовиков, переполненных автобусов, а между ними спешно прокладывает себе путь... пожарная машина, пронзительно звеня колокольчиком. Полицейский — тут они стоят на каждом перекрестке — отчаянно свистит». Не забыты также надземка на чугунных опорах и экспрессы; разумеется, дети на роликах тоже, «и их немало».
Противошумовые акции проходили во многих городах Европы и Северной Америки. Нередко их запускали и организовывали СМИ — газеты и радио. Так, в 1928 г. лондонская Daily Mail поручила ведущему производителю грампластинок, Columbia Graphophone Company, сделать записи уличного шума в пяти разных местах города — в частности, на Лестер-сквер и в Уайтчепеле. Ранее редакция газеты получила множество писем от лондонцев, которые жаловались на невыносимый шум. Записи транслировались в эфире Би-би-си, так что весь мир смог услышать «рев Лондона». Газета несколько дней публиковала материалы, посвященные этой проблеме, а полученные пластинки направила министрам внутренних дел и путей сообщения. По итогам акции полиция получила больше полномочий для борьбы с шумом, в особенности — со злоупотреблением сигналами клаксона. Удивительные фонодокументы, сделанные по заказу Daily Mail, сохранились до наших дней. В июле 2020 г., во время пандемии коронавируса, редакция газеты опубликовала эти записи с целью продемонстрировать разницу между шумовой нагрузкой в 1928 г. и в наше время.
В следующем году за дело взялся Нью-Йорк — первый в мире мегаполис, где проблему стали решать настолько серьезно. Он был провозглашен «самым шумным городом мира» уже в 1905 г., на страницах New York Times. Газета выявила множество источников шума: трамваи, производство котлов, эстакады для рельсового и колесного транспорта, портовые сирены, пароходные гудки, клепальные машины, грузовики с листовым металлом и рельсами в кузове, скрипящие и дребезжащие тележки молочников, шарманки, фонографы с усилителем звука, продавцы рыбы, точильщики ножей и многочисленные церковные колокола. Совсем скоро ко всему перечисленному добавится шум сотен тысяч автомобилей, но пока их еще не было.
Начиная с 1929 г. следить за соблюдением законодательных предписаний и принимать жалобы населения должна была Нью-Йоркская комиссия по борьбе с шумом (New York Noise Abatement Commission). И это действительно привело к некоторым улучшениям. Например, появились более тихие входы в метро и были упразднены сигнальные свистки на дорогах — необходимость в них отпала с распространением светофоров. Комиссия также проводила измерения уровня шума, одно из которых состоялось в ноябре 1929 г. на Таймс-сквер. Это была первая в мире попытка точно оценить уровень шумовой нагрузки с применением современной техники — так называемого фоноаудиометра. Так, первые исследователи шума обнаружили, что самое шумное место Нью-Йорка 1920-х гг. — это угол 34-й улицы и Шестой авеню. Людям, которые стояли там, приходилось говорить так громко, будто их собеседник «наполовину глухой».
В сентябре 1930 г. Комиссия представила более чем 300-страничный отчет о своей работе. В этом документе она предлагала: сделать тише метро и надземную железную дорогу, при строительстве многоэтажных домов заменить клепку на сварку, обязать водителей снабдить колеса своего транспорта резиновыми шинами и штрафовать автомобилистов, которые будут сигналить без повода. Самые злостные нарушители тишины из числа водителей грузовиков уже получили повестки в суд, ободряюще писала газета, а еще 283 шоферам сделаны предупреждения.
В 1935 г., через год после своего вступления в должность, мэр Нью-Йорка Фьорелло ла Гуардия (1882–1947) начал очередную акцию по подавлению шума, в первую очередь ночного. Один из номеров поддержавшей его New York Times вышел под заголовком «Город кричит, требуя тишины». В офис мэра поступило более 20 000 писем взволнованных горожан. Развязанная ла Гуардией «война с шумом» (War on Noise) привлекла внимание во всем мире и завоевала симпатии множества людей. Бренчание фортепьяно и болтовня попугаев, а также, разумеется, звуки стройплощадок, клаксонов, эстакадного и грузового транспорта, граммофонов и радиоприемников были предметами практически всеобщей ненависти. Мэр произносил по радио пламенные речи против шума. Детям, которые катались на роликах, он пообещал новые игровые площадки — и сдержал свое слово.
В апреле 1936 г. в Нью-Йорке был принят первый в его истории закон о борьбе с шумом, Anti-Noise Bill. Этим документом городской совет воспрещал множество шумных занятий. Нельзя было гудеть в клаксон слишком долго и без необходимости, громко включать радио и граммофон, а также играть на музыкальных инструментах с 23:00 до 7:00. Возле больниц, домов престарелых и прочих медицинских учреждений транспорт мог ехать только медленно и тихо. Демонтаж глушителя наказывался штрафом, а кроме того, власти запрещали проводить работы на строительстве многоэтажных домов ночью и по воскресеньям. Торговцам вразнос нельзя было использовать барабаны и какие-либо другие музыкальные инструменты. Транспорт с громкоговорителем мог делать рекламные объявления лишь со специального разрешения администрации. Нарушения карались штрафами на сумму от одного до десяти долларов — и чиновникам действительно удалось добиться выполнения своих предписаний.
До победы над шумом Нью-Йорку было еще далеко, но первый шаг был сделан.