Покровитель и опекун: как Алексей Боголюбов помогал художникам и дружил с императором
Внук писателя Александра Радищева, дворянин и морской офицер, Алексей Боголюбов обладал даром видеть не только красоту мира, но и людей вокруг. Добрый знакомый московских купцов Хлудова и Третьяковых, участник Товарищества передвижных выставок, парижских салонов и академик Императорской Академии художеств, основатель общества вспомоществования русским художникам в Париже, придворный живописец трех поколений царей, он мог найти общий язык с людьми всех возрастов и сословий.
Для младших Романовых, будущего императора Александра III и его жены Марии Федоровны, Боголюбов был старшим другом, учителем и нежным опекуном. Интерес к русской истории, древностям и в то же время к западно-европейской живописи возник у наследника Александра Александровича именно под влиянием Алексея Боголюбова. Любовь к стилю модерн, дерзким, остромодным нарядам, украшениям и предметам у Марии Федоровны, возможно, тоже развилась не без участия ее доброго друга и учителя рисования.
Художник, выполнявший еще заказы деда, императора Николая I (для него Боголюбов писал картины Синопского сражения и пяти других баталий на Черном море), и отца, императора Александра II (писал сражения Русско-турецкой войны и исторический цикл, посвященный победам Петра I), внуком, будущим Александром III, воспринимался как член семьи. Знакомство художника с третьим поколением Романовых произошло в 1863 году во время поездки тогдашнего наследника Николая Александровича по Волге. В компании старшего брата путешествовали младшие, среди них цесаревич Александр Александрович, которому после смерти предстояло стать первым в очереди на трон.
Вместе с Александром и его свитой Боголюбов путешествовал неоднократно: в 1866-м, в 1867 году уже в компании с невестой наследника, принцессой Дагмар, будущей императрицей Марией Федоровной, во время поездки в Данию, в 1869 году в поездке на Дон. Веселую молодую компанию Боголюбов смело шаржировал, и его талант карикатуриста, умение видеть не злое, но смешное, пришлись наследнику и двору по душе. Александр лично собирал листки с рисунками и вклеивал их в альбомы. Чудом уцелевшие, сегодня эти рисунки из альбома наследника впервые выставлены в витринах в Третьяковке.
Пользуясь расположением своих младших друзей, Боголюбов не только давал уроки рисования Марии Федоровне «до завтрака», но и развивал их вкус. Ведь оба они, будущие император и императрица, как подчеркивает главный научный сотрудник Исторического музея Вера Бокова, получили не самое блистательное образование. Александра, младшего брата, в отличие от Николая к престолу с детства не готовили. А принцесса Дагмар по правилам того времени получила домашнее образование. Рисовать ее учила мать.
Боголюбов, сочетавший примерный патриотизм и европейские вкусы, пытался привить Романовым «французятину». С 1873 года постоянно живший в Париже, художник выстроил широкий круг общения, дружил и с французскими художниками, и с парижскими маршанами, опекал всех пенсионеров Академии художеств, отправлявшихся в Европу.
Боголюбов писал Боткину: «Я всегда был того мнения, что Париж и Италия образуют вкус и развивают людей и ежели бы Перов, Маковский Николай, Прянишников и прочие чернописцы, но умные художники пожили бы здесь, то, не переставая быть русскими, стали бы писать не грязью, а красками. Тому примеры — Репин, Поленов, Савицкий, Гун, Харламов и прочие. Вот мои многолетние убеждения, и я, право, все говорю по опыту».
Как отмечает куратор выставки в Третьяковской галерее Светлана Усачева, «больше всего пользы для русских художников, в том числе пейзажистов, Боголюбов принес, проживая вдали от родины. Его попечительская деятельность, инициированная официальным поручением наблюдать за пенсионерами, превратилась в личное заинтересованное желание продвинуть русское искусство за рубежом, используя свои обширные связи в государственных и общественных кругах». О помощи и неизменной доброжелательности Боголюбова вспоминали и Василий Поленов, и Илья Репин.
Став парижанином, Боголюбов оказывал услуги и русским коллекционерам. Младший брат Павла Третьякова, Сергей Третьяков, собиратель западно-европейского искусства при посредничестве Алексея Боголюбова покупал Камиля Коро, Шарля-Франсуа Добиньи, Теодора Руссо. Под влиянием Боголюбова работы европейских художников покупал в личное собрание и император Александр III.
Его жена из всех видов искусств предпочитала самые интимные — моду и ювелирные украшения. «Тоненькая, быстрая и легкая, пошла мне навстречу императрица. Цвет лица очень красивый, волосы удивительно аккуратно прибраны, точно наклеены, красивого каштанового цвета, платье черное, шерстяное, талия очень тонкая, такие же руки и шея. Ростом не большая, но и не очень маленькая. Голос поражает гортанными и громкими звуками», — писала о встрече с Марией Федоровной Софья Толстая в 1891 году.
«Хотя императорский двор по традиции одевался достаточно консервативно, отставая от моды на сезон, — рассказывает Вера Бокова, — императрица Мария Федоровна этих условностей не соблюдала. У нее всегда были самые модные платья (среди ее портных Чарлз Уорт), самые модные украшения и чулки в тон. Жена американского консула Алмира Лотроп так описывала наряд императрицы: «Платье с большим декольте и драгоценности, казавшиеся связками огромных бриллиантов, большие алмазы в ушах. Верх платья украшен несколькими брошами».
Любовь к ювелирному и декоративно-прикладному искусству Марии Федоровны сделала ее трендсеттером. «Если Александр привил моду к русскому, допетровскому стилю, то Мария Федоровна пошла еще дальше — она первой обратила внимание на модерн», — рассказывает Вера Бокова.
Тут очень пригождались советы старшего друга и учителя Алексея Боголюбова. Например, осенью 1881 года он увидел в мастерской Густава Доре (известного иллюстрациями Библии) модель оправы для зеркала в виде занавеса с кистями, который поддерживают семь маленьких крылатых путти (характерный образ мальчика в изобразительном искусстве, от итал. putto. — Forbes Life). В конце года великий князь Сергей Александрович отвез в Петербург фотографию макета зеркала и счет. Императрица выбор одобрила: «Скажите Боголюбову, что зеркало мне понравилось и чтоб он его выслал».
Счет за отливку рамы из бронзы, золочение и изготовление зеркала, выставленный маршаном Доре Адольфом Гупилем, составил 5000 французских франков, что по курсу того времени — около 1969 рублей серебром. Боголюбов позаботился и об охране прав царственных протеже, договорившись о тираже, точнее, об определении количества копий бронзовых отливок. Он «пошел к художнику и просил его дать... удостовериться, что больше трех экземпляров выпущено не будет». Так зимой 1882 года зеркало было доставлено в Санкт-Петербург.
Как рассказывает коллекционер, владелец галереи «Византия» Борис Цейтлин, выставляющий зеркало на антикварном салоне в Гостином Дворе, отслеживая провенанс, они с экспертами Эрмитажа нашли еще два экземпляра отливки, продававшиеся в последние годы на европейских аукционах. «Эти экземпляры заметно уступают в качестве исполнения и отделки нашему зеркалу», — рассказывает Борис Цейтлин.
По данным галериста, императрица разместила зеркало в своих апартаментах в Гатчинском дворце, где оно простояло до войны. Вероятно, в 1930-х годах оно было продано вместе с остальными предметами меблировки и личными вещами Марии Федоровны с аукциона. Так зеркало Доре оказалось в коллекции ленинградского профессора. В 1990-е при распродаже собрания его выкупил антиквар Цейтлин. По словам галериста, сохранность зеркала идеальная — есть все фрагменты бронзового литья, не потускнела позолота, целы и стекло, и дубовая доска, закрывающая зеркало с тыльной стороны.
Пока музеи Гатчины ищут средства, чтобы выкупить предмет для своей коллекции, зеркало Марии Федоровны выставляет на своем стенде галерея «Византия». Вместе с ним здесь можно увидеть и туалетный прибор из десяти предметов, выполненных из орской и калканской яшмы, стекла и металла на Екатеринбургской фабрике и поднесенного в дар Марии Федоровне. Все эти предметы позволяют составить представление о вкусах императрицы, сформированных во многом благодаря ее дружбе с Боголюбовым.
Художник, до конца своих дней живший в Париже, успевал не только выставляться на салонах, опекать русских художников-пенсионеров и патронировать влиятельных друзей, но и собирать собственную коллекцию произведений искусства. Он скончался в ноябре 1896 года, на два года пережив своего младшего друга — императора Александра III. Все собранное, включая собственные работы, Боголюбов завещал городу Саратову, еще в 1885 году основав там первый художественный музей в провинции, который носит имя деда художника — Александра Радищева.