Листок как символ сокрытия: с чего начались гонения на наготу в искусстве
Фиговое дерево, или инжир, или смоковница — очень интересное и важное растение. С древности кормит человека замечательными плодами и символизирует в разных культурах позитивные и жизнеутверждающие понятия: плодородие, богатство, бессмертие.
В Древней Греции и позже в Древнем Риме фиговое дерево было атрибутом бога плодородия, полей и садов Приапа. По легендам, он был чрезвычайно плодовит и поэтому часто изображался довольно эротически: с чрезмерно развитым половым членом в состоянии эрекции. На помпейских фресках и мозаиках его изображение окружают растительные орнаменты, вазы с цветами и фруктами, в которых можно узнать и плоды фигового дерева. Оно многократно упоминается и в Библии. Неудивительно, ведь смоковница росла на побережье Средиземноморья и в долине реки Иордан. Известная притча о смоковнице посвящена именно этому дереву.
Фиговое дерево очень почитается буддистами. Под сенью дерева Бодхи, ближайшего родственника смоковницы, принц Гаутама достиг просветления и, собственно, стал Буддой, то есть «просветленным».
В миниатюрах и бронзовых скульптурах Будду часто изображают под раскидистым фиговым деревом, листочки которого похожи на золотые монетки или плоды фиги. Понятно, что дерево здесь изображено очень условно и символизирует дерево жизни и центр Вселенной.
Однако в историю европейского искусства фига вошла очень своеобразно. Она присутствует в нем в основном не деревом или плодами, а знаменитым фиговым листком. Именно он в скульптуре и живописи христианской Европы прикрывает греховные, с точки зрения христианства, места обнаженного тела (мужские и женские гениталии) на картинах и скульптурах.
Кстати, постепенно фиговый листок стал символом сокрытия какой-то информации или намерения в переносном смысле. Так и говорят: «Прикрыться фиговым листом». А выражение «фига в кармане»?! Здесь речь идет о не высказываемой вслух угрозе или молчаливом несогласии с чем-либо.
Как из символа плодородия это дерево и его листок стало символом сокрытия? Когда и почему это произошло в искусстве?
Мы привыкли к тому, что в музеях и парках фигуры античных богов и героев — Аполлонов и Геркулесов — украшены фиговым листком, но так было отнюдь не всегда. Вся прогрессивная античная общественность любовалась фигурами атлетов, не стесняясь их наготы. А ведь они занимались спортом обнаженными. Легенда гласит, что однажды во время состязаний античный бегун сорвал набедренную повязку, которая замедляла движение, и добежал первым. С тех пор так и повелось — тренироваться обнаженными. Перед занятиями и соревнованиями натирали тело оливковым маслом, после специальным скребком счищали с тела грязь и омывали его водой. Никому в голову не приходило ничего скрывать. Обнаженные статуи спортсменов и даже иногда императоров в виде мифических героев — это был очень распространенный жанр скульптуры. В другом жанре античной скульптуры изображались горожане или сенаторы, одетые в гиматии, хитоны и тоги. И оба этих жанра имели полное право на существование.
Однако с концом античности и приходом христианства концепция изменилась. И тут нам приходится начинать от Адама. Как только Адам и Ева вкусили в Раю плод познания, они увидели, что голы, и, как пишет Библия, устыдились своей наготы: «И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания» (Бт. 3:7). Эти самые смоковные листья и стали прообразом фигового листка во всем последующем европейском искусстве. В отличие от античности, христианство рассматривало наготу как низшую сущность человека. Искушенные дьяволом в виде змия Адам и Ева познали физическую телесность, но были за это лишены божественной благодати и изгнаны из Рая на землю. И христианство накладывает табу на изображение человеческой наготы в искусстве.
Прежде всего под это табу попадают сами Адам и Ева, что нашло отражение в таких важных сюжетах мирового искусства, как «Грехопадение» и «Изгнание из Рая». Давайте вместе рассмотрим наглядный пример того, как из неискушенных и нагих Адам и Ева становятся греховными и «опоясанными».
Давайте посмотрим на чудесную миниатюру из знаменитого «Великолепного часослова Герцога Беррийского», созданного во Франции в XIV веке. На ней, как в киноленте, представлены все четыре этапа истории изгнания Адама и Евы из Рая. Слева змий, принявший облик прекрасной девы и обвивший собою дерево, искушает нагую Еву. Затем, в следующем «кадре», Ева вручает запретный плод нагому Адаму (что это за плод, вы узнаете в главе про букву «Я»). Художник изображает Адама в сложном ракурсе, чтобы избежать показа его гениталий, хотя по сюжету он еще должен быть нагим. Следующий «кадр»: Бог в синем плаще укоряет прародителей за то, что они его не послушались. При этом край плаща прикрывает Адама, а Ева уже сама стыдливо прикрывает рукой свое лоно. И, наконец, справа ангел с мечом изгоняет прародителей за врата Рая, причем их причинные места уже прикрыты фиговыми листками. Перед нами самое настоящее наглядное развитие сюжета в действии, как в короткометражном фильме. Лучше не покажешь! Кстати, существует мнение, что латинское «рессаrе» («грешить») происходит от еврейского слова «pag» — «фига». По Библии, устыдившиеся Адам и Ева прикрылись листом именно смоковницы, однако вплоть до середины XVI века этот момент не был жестко регламентирован, и отнюдь не везде Адам и Ева изображены именно с фиговыми листками на причинных местах.
Кое-где они загораживают их руками, в других случаях художники рисуют на чреслах героев самые неожиданные вещи. Это могут быть яблоневые веточки с листиками, гирлянды из травы и цветов и даже набедренные повязки, сплетенные из некой зелени (что на самом деле ближе всего к цитате из Бытия).
Посмотрите на миниатюру из манускрипта «Беатус Эскориал» X века, где Адам и Ева в сцене грехопадения держат перед собой огромные листья, не фиговые, а напоминающие скорее пальмовые. Как далека эта наивная сцена от тех «стандартных» фиговых листов, в которые оденут позже скульптуру!
Посмотрим теперь, как поступил со своими героями художник Высокого Ренессанса Тициан в шедевре «Адам и Ева» из Музея Прадо. Слева, под фиговым деревом, сидит Адам, прикрытый веткой с характерными для фигового дерева пятипалыми листьями. Ева стоит справа от него, под яблоней, и берет запретный плод у змия-искусителя, который выглядит как невинный младенец. Интересно, что низ живота Евы замаскирован веткой яблони. Вся эта композиция не случайна, продумана, в том числе и с точки зрения ботаники. Тициан прекрасно знал растения, которые писал. В своей знаменитой картине он пытается и «греховное» скрыть, и композицию сделать более естественной.
Надо сказать, что правила прикрытия «греховных мест» в разных странах и школах могли быть достаточно жесткими.
С другой стороны, многие христианские художники оставляли фигуры Адама и Евы обнаженными. Одна из самых смелых интерпретаций этого сюжета — на фреске итальянского живописца, крупнейшего мастера флорентийской школы Мазаччо (Masaccio; 1401–1428) «Изгнание из Рая» во Флоренции. Адам и Ева изначально были нагими. Помимо Адама и Евы, в христианском искусстве были и другие герои, которые по сюжету должны были изображаться обнаженными. Возьмем, в частности, святого Себастьяна — христианского мученика. Враги расстреливают его стрелами, кровь льется из ран и стекает по обнаженному торсу. Но простая набедренная повязка из ткани… и герой соответствует канону. Еще одна острая тема — это изображение грешников в сюжете «Страшный суд». Если такая фреска, мозаика или картина были в храме, они были единственными, на которых христиане могли увидеть обнаженные тела грешников — страдающие, некрасивые, изображенные в корчах и мучениях. Тут уже не нужны никакие фиговые листки. Они страдают в назидание добрым христианам.
Не будем забывать и о том, что Ренессанс воспевает античность в ряде сюжетов, в которых обнаженная натура все-таки допускается. Это сюжеты, связанные с Венерой, грациями, сатирами, Фавном… Ренессансные мастера, такие как Рафаэль и Тициан, изображали и мифологических героев, и героев религиозных сюжетов. И это не только не запрещалось, но и поощрялось. Даже папы римские охотно имели в своих коллекциях произведения искусства на подобные античные сюжеты.
Так бы и существовал этот странный мир, где нагота была табуирована и одновременно коллекционировалась, если бы не наступление на католицизм новых сил — Реформации. Устои религии явно зашатались, и в 1557 году по указу папы римского Павла IV вышла булла, предписывающая художникам прикрывать обнаженную плоть в произведениях драпировками или фиговыми листками.
С этого фактически началась папская цензура обнаженного тела. Последующие события я бы назвала гонением на наготу. Собор 1564 года утвердил специальный декрет, запретивший изображение наготы в религиозной живописи.
Мало того, что интимные места персонажей маскируются во вновь создаваемых религиозных произведениях всех школ католического мира, но «прикрыванию» подвергаются и уже существующие произведения. О том, как записывали драпировками тела героев знаменитой фрески «Страшный суд» Микеланджело в Сикстинской капелле, даже и не говорю! Об этом написаны книги.
Вернемся к фиговому листку. Нас заинтересует, что скульпторы специально делали фиговые листки, которые затем прикреплялись на греческие и ренессансные статуи, находившиеся в общественном пространстве. Музеев тогда не было, но существовали сады Ватикана, публичные пространства и памятники в городах. Во всех этих местах гениталии статуй были прикрыты.
И если бы только прикрыты. Во время правления папы Иннокентия X (XVII век) римские статуи в музеях Ватикана не просто «одевали» фиговыми листами. Их мраморные гениталии часто отбивали молотком и зубилом. Какой страшный вандализм во имя веры!
В XVIII–XIX веках европейский мир накрывает новая волна стыдливости. Назовем ее стыдливостью эпохи Просвещения. Новые статуи античных и ренессансных героев, которые в большом количестве делаются для дворцов и парков по всей Европе, копируются с тех античных оригиналов, которые уже были прикрыты листиками в XVI веке. Пример — Аполлон Бельведерский в петербургском Летнем саду. Итальянский скульптор Паоло Трискорни (Paolo Triscornia; 1757–1823), в основном создававший копии античных статуй, выполнил много подобных заказов для России. Он сделал беломраморную копию с Аполлона, хранящегося в Музеях Ватикана, который на то время уже получил свой фиговый листок. Греческий бог любви и охоты одет в плащ и…фиговый листок. В это же время продолжается и «прикрытие» персонажей старинных шедевров.
Бронзовый Геракл из Музеев Ватикана — отличный пример такой «эстетической кастрации». Когда в 1864 году эта прекрасная статуя была раскопана в Риме, она стала археологической сенсацией. Дело в том, что она прекрасно сохранилась (единственная позолоченная статуя, дошедшая из античности), так как еще в древности была бережно захоронена. На одной из закрывавших ее плит были высечены три буквы: «F.C.S.» («Fulgor conditum summanium»).
Это означало, что в статую попала молния и она лишилась своего магического значения и поэтому должна быть захоронена. Колоссального размера античный герой Геракл опирается на свою знаменитую палицу (о ней — в главе про букву «Д»), в правой руке он держит яблоки (и это яблоки Гесперид из главы про букву «Я»). Но Геракл явился в мир XIX века, когда все его «античные друзья» в музеях уже давно получили фиговые листки. Такой же приделали и ему во время реставрации. С ним Геракл и стоит сегодня в зале Ротонды в Музеях Ватикана.
Однако самая парадоксальная история с фиговым листом произошла со знаменитым Давидом Микеланджело. Этот памятник стоял на пьяцца делла Синьория во Флоренции в авторском — неприкрытом — виде с XVI века. И никого это не смущало. В 1857 году пятиметровая гипсовая копия с него была подарена английской королеве Виктории. Она была доставлена в Южный Кенсингтон в Лондоне и предназначалась для дворца. Однако статуя показалась королеве такой громоздкой и неприличной, что вскоре отправилась в Музей Виктории и Альберта. Королева была в шоке от того, что гениталии библейского героя неприкрыты, и по ее приказу был изготовлен гипсовый фиговый листок. Он навешивался с помощью двух крючков в соответствующем месте, чтобы не смущать королеву и посетителей музея. Сейчас этот листок занимает почетное место как экспонат музея, а Давид приветствует зрителя в своем оригинальном виде. Вот что значит викторианская стыдливость!